Сговор диктаторов или мирная передышка? - Арсен Мартиросян

А что касается наиподлейшего утверждения проклятой комиссии Яковлева, что-де «протокол в юридическом смысле являлся изначально противоправным документов, представлял собой сговор, выражавший намерения подписавших его физических лиц», то такое мог произнести только форменный осел и негодяй. Риббентроп был официальным министром иностранных дел государства, с которым поддерживал дипломатические отношения весь мир. В СССР он прибыл с соответствующими полномочиями. Bот фотокопия его полномочий.

Молотов тем более обладал необходимыми полномочиями и в силу статуса председателя Совета народных комиссаров (Кабинета Министров), и народного комиссара иностранных дел. Проще говоря, дважды обладал необходимыми полномочиями. Учитывая особую серьезность предстоявшего заключения договора о ненападении, полномочия Молотова были подкреплены еще и следующим. В особо важных и тем более особо щепетильных случаях предварительно принималось особо секретное решение Политбюро ЦК ВКП(б) по соответствующему вопросу, в котором обязательно указывалось, что, рассмотрев такой-то вопрос, Политбюро постановляет признать такое-то действие в его решение целесообразными и поручает такому-то (т. е. руководителю соответствующего советского ведомства) решить данный вопрос в соответствии с действующим законодательством, в связи с чем наделяет его правом первой подписи, то есть поручает ему подписать такое соглашение. Дело в том, что еще 14 апреля 1937 г. Политбюро ЦК ВКП(б) по инициативе Сталина приняло специальное постановление «О подготовке вопросов для Политбюро ЦК ВКП(б)», согласно которому для разрешения вопросов секретного характера, в том числе и внешней политики, была создана специальная комиссия в составе пяти человек. Без ведома этой комиссии ни один вопрос такого порядка не решался[198]. Тем более это должно было бы быть в рассматриваемом случае. Да, в общем-то, это и так чувствуется по формулировке его подписи — «По уполномочию Правительства СССР». Что же касается просто ослиного утверждения о том, что-де это был «сговор двух физических лиц», то такое мог озвучить только такой негодяй и подлец, как Яковлев. Потому что, подписывая эти документы, ни Молотов, ни Риббентроп не представляли себя лично, но только свои государства. Такой бред сивой кобылы Яковлев мог нести только на потребу съезду народных предателей. Нормальные же люди с порога отвергали и отвергают эту ослиную чушь.

Далее. На каком основании утверждается, что пресловутый якобы протокол нарушал договор между Польшей и CCCP?! Если, например, поверить утверждениям о том, что «протокол» действительно был, то пусть эти самые отмороженные ультраидиоты от демократии катастройки возьмут на себя «непосильный труд» ткнуть своим грязным пальчиком мерзких фальсификаторов в то самое положение этого фальсификата «протокола», где этот их бред письменно зафиксирован! Едва только попытаются, то попадут пальцем в небо, потому что ничего подобного даже в этом фальсификате не записано! Не говоря уже о том, что даже в этом фальсификате нет даже и тени намека на обязательство СССР напасть на Польшу! Как, впрочем, нет и тени намека на оказание помощи тому, кто на нее нападет! И уж тем более нет ни малейшего намека хоть на какое бы то ни было обязательство СССР хапнуть у Польши либо в свою пользу, либо в пользу Германии какой-нибудь кусок территории Польши! Ну не надо же путать Божий дар с яичницей, не говоря уже о том, что Бебеля с Гегелем, а Бабеля с Бебелем! Ведь даже в виде фальсификата это отнюдь не подлый Мюнхенский сговор, по которому группа поддержки коричневого негодяя из числа главных демократических шакалов в лице Англии, Франции и примкнувшей к ним фашистской Италии, вывернув и заломив руки Чехословакии (правда, и она не очень-то сопротивлялась насилию), потребовали отдать Германии жирный кусок ее территории! Это, как говорится, «в случае» если бы «протокол» действительно был. Но ведь его-то в действительности не было. Были всего лишь устные договоренности. А бред взбесившейся сивой кобылы, что вышел из-под пера упомянутой выше комиссии, достоин того же сравнения, что британский маршал авиации Артур Харрис выдал «на-гора» в отношении эффекта от «бомбардировок» Германии 18 миллионами экземпляров листовок. Проще говоря, с туалетной бумагой[199]. Не более того.

Разве можно признать убедительным утверждение о том, что германо-советский договор дал якобы «зеленый свет» нападению Германии на Польшу, если окончательное решение о войне против Польши было принято Гитлером в феврале и оформлено соответствующей директивой в начале апреля 1939 г.[200] То есть еще тогда, когда о германо-советском сближении не было и речи. Ни в тот момент, ни в последствии поход против Польши, как свидетельствуют документы, Гитлер не ставил в зависимость от достижения договоренностей с СССР. Более того. Подтверждая в июне 1939 г. свое намерение добиться «радикального разрешения польского вопроса», он подчеркнул (как по агентурным докладам стало известно в Москве), что его не остановит даже англо-франко-советский политический союз[201], то есть не только отсутствие договоренностей с СССР, но даже его участие в антигерманской коалиции.

Вопрос о войне против Польши являлся для Гитлера решенным задолго до 23 августа 1939 г. фюрер не сомневался в том, что Германия добьется успеха. Он был уверен, что ни западные державы в силу своей соглашательской позиции, ни СССР в виду сложности его отношений с Варшавой и опасений быть втянутым один на один в войну с рейхом, не вступятся за Польшу. А поляки по принципиальным соображениям не примут советскую помощь, даже если та им будет предложена[202]. Лихорадочная дипломатическая активность, преследовавшая цель добиться улучшения отношений с Москвой, которую германская дипломатия начала проявлять с июля 1939 г., определялась не столько потребностями подготовки самой польской кампании, сколько стремлением обеспечить Германии тыл для последующего противоборства против Англии и Франции. Заявления о том, что германо-советский договор спровоцировал нападение Германии на Польшу, не выдерживает критики. Советское правительство опасалось, что западные державы выдадут Польшу Гитлеру (эти опасения, как показали дальнейшие события, оказались не беспочвенными) и попытаются толкнуть его еще дальше на Восток — против СССР. А что касается военной точки зрения — что-де подписание договора о ненападении, видите ли, спровоцировало нападение Германии на Польшу, — здесь надо понимать здравым, а не демократическим умом. Потому что подготовка любой войны требует времени, поскольку необходимо разработать планы операций, сосредоточить войска, развернуть их в боевые порядки, провести мобилизационные мероприятия и т. д. Невозможно представить, что за несколько дней, прошедших с момента подписания соглашения с Москвой, и даже за месяц — начиная с конца июля 1939 г., с того момента, когда стали обозначаться некоторые сдвиги на германо-советских переговорах, — нацистское руководство смогло провести весь комплекс мероприятий по подготовке к войне. Вся эта работа была проведена значительно раньше. К 23 августа 1939 г. германские вооруженные силы фактически уже завершили боевое развертывание для нападения на Польшу в соответствии с оперативным планом, утвержденным еще 15 мая 1939 г.[203] В действительности же, Советское правительство опасалось, что западные державы выдадут Польшу Гитлеру (эти опасения, как показали дальнейшие события, оказались не беспочвенными) и попытаются толкнуть его еще дальше на Восток — против СССР.