Школа истинного страха. Не мстит только ленивый - Елена Лисавчук

— Ничего личного, — предупредил мужчина. Со свирепым выражением на лице он схватил меня за руку и подтащил к входу. Упираясь ногами в землю, рукой с зажатым голышом, вцепилась в покрытую слизью стену.

— Я не могу заставить тебя войти, девчонка, — разжимая пальцы, стискивающие мою запястье, сурово произнес мужчина, — ты либо входишь, и у тебя появляется небольшой шанс выжить, либо ты умрешь прямо здесь и сейчас.

Внутри меня клокотала обида, и я с горечью упрекнула императора:

— Вы, как и королева Фрея, считаете, что я недостойна быть супругой вашего сына?

— Я ничего не считаю. Возможно ты… Лиа, верно?.. — припомнил мое имя император. Я кивнула и он продолжил: — …возможно ты, Лиа, для Дарела станешь хорошей спутницей по жизни, но сейчас дело не в этом. Из-за тебя моему сыну грозит смерть. Он раз за разом спускается в низший мир, где он особенно уязвим. Однако Дарел уже не настолько силен, как раньше. Его силы нестабильны и эта блажь с вашим единением может стоить ему жизни. Твой магический уровень гораздо ниже его уровня.

Я все это и раньше знала благодаря подслушанному в гостиной магистра Торда разговору между ним и Дарелом. Но конечно, говорить об этом императору Авриэлю не стала, как и то, что не в одной книге, что я смогла найти, нет и упоминания того, как увеличить магический резерв.

Разве, что ему известно гораздо больше чем мне…

— Думаете, заперев меня здесь, вы что-то измените? — спросила деловито.

— Запирать тебя никто не собирается. Ты добровольно войдешь в храм святилища Авуронов.

«У них там храм? — чуть удивленно не выпалила я, — Места не смогли выбрать, что ли, получше?».

Видно, сомнения отразились на моем лице, потому что император снизошел до пояснений:

— Святилище духи находят себе сами, — и, решив, что достаточно сказал, резко сменил тему: — Хватит об этом! Ты входишь в склеп, Лиа. Встречаешься с Илгит — она старейшина. Получаешь силу, которой позавидует любой маг, и все, ты свободна!

Вот, значит, как можно увеличить магрезерв…

Сухой и официальный тон императора показался мне не слишком убедительным, и я подозрительно спросила:

— В чем подвох?

Авриэль тяжело вздохнул и, глядя в зияющую темноту пещеры, неохотно заговорил:

— Докажешь Илгит, что ты достойная спутница сыну — она дарует тебе свое благословение и по-королевски одарит тебя. Ты станешь одной из сильнейших представительниц рода Авурона за последние сотни лет. Среди ныне живущих магов тебе не будет равных.

— Мне ничего из этого ненужно, — перебила я императора Авриэля. Идея сделать из меня племенную кобылу не казалась мне такой уж замечательной.

— Тогда подумай о Дареле! — гневно процедил он.

— Как раз о нем я и думаю. Если бы не он, я бы давно повернула обратно, а там — будь, что будет.

— Я начинаю понимать, почему сын выбрал тебя, — протянул император и даже не попенял мне на мою грубость.

— Разве ваша супруга не является носителем магии вашего рода? — как бы между прочим полюбопытствовала я.

— Нет. Я не могу ею рисковать.

«А мной, выходит, можно?!» — чуть не вырвалось у меня, но вспомнив о Дареле, поняла, что другого выхода все равно нет. — Я войду, — произнесла решительно.

На не гнущихся ногах двинулась в пугающую пустоту пещеры, когда император удержал меня за локоть:

— Подожди! — Я подняла на него глаза. Он выглядел усталым и встревоженным. — Ты должна знать, Лиа. Разочаруешь Илгит — и твоя душа навеки будет заключена в святилище, а слияние с магическим циклом будет безгранично болезненным. В ловушке бытия, со временем ты перестанешь различать границы между собой и моими сородичами, а позже твой дух полностью растворится в них. Ты станешь частью всех и каждого одновременно. Ты перестанешь существовать, и возможность на перерождение будет утеряна.

Откуда он столько обо всем этом знал, уточнять не стала. Но я была уверена, что он это испытал на себе и не ошиблась.

— Когда не стало Гелены, я готов был весь мир перевернуть. Я спустился на дно самой Бездны, и все для того, чтобы понять, что ее уже не вернуть. — Такая откровенность меня удивила, но вида не подала. Это могло означать лишь одно: император не верил, что я смогу вернуться. — Я не последовал за ней на другую сторону бытия, потому что не мог бросить сына. И до появления Вирсавии жил, ведомый местью. Она вдохнула в меня жизнь. Я не могу потерять сына. Не был готов потерять тогда, не готов и теперь.

— Я понимаю, — произнесла спокойно, не повышая голос, и прошла вглубь.

Глухой стук за спиной подсказал мне, что валун встал на место. Не успела я сделать и пары шагов, как в центре пещеры из земли в потолок взметнулся столб света. От него буквально веяло силой и будто даже теплом, он притягивал и манил, обещая дать нечто, что не поддавалось описанию. Не в силах отвести глаза, я как мотылек потянулась к нему, а приблизившись, поняла, что свет источало круглое возвышение, испещренное полустертыми символами. Заворожено касаясь пальцами незнакомых мне рун, я обошла вокруг плиты. А затем меня будто что-то подтолкнуло забраться прямо на нее, окунувшись в этот странный успокаивающий свет и оказавшись в самом его центре. Зажмурив глаза, подставила лицо сиянию и приготовилась к смерти, надеясь, что она хотя бы будет быстрой.

Шло время, но ничего не происходило. Зато от непрерывного стояния на одном месте у меня затекли ноги, а камни неприятно оттягивали руки. Бесцельно потоптавшись по круглой плите, присела на корточки. Положив на колени голыши, всмотрелась в окружающую меня темноту, проступающую сквозь световой поток. Через какое-то время мои глаза немного привыкли, и я уже могла худо-бедно различить стены. Скользнула взглядом по неровным, острым каменистым выступам и неожиданно натолкнулся на письмена. Подавшись на мысках немного вперед, разглядела символы мертвого языка, показавшиеся мне знакомыми.

Точно! Их начертание можно встретить в древних гробницах. Это что же, меня заперли в склепе?!

Ожидая увидеть плиты от захоронений, посмотрела по сторонам. Кроме выведенных вдоль стен символов упокоения я ничего не заметила, и немного успокоилась. Снова потянулись томительные минуты ожидания.

Кажется, император забыл упомянуть, что моя смерть будет, не столько полна боли, сколько ожидания.

— Они сговорились, все что ли! — в сердцах буркнула я. — Старейшина — и та не сильно торопится со мной встретиться!

— Ты куда-то спешишь? — донесся из угла, скрытого от меня полумраком, тоненький детский голосок. От неожиданности я вздрогнула, и, потеряв равновесие, больно приложилась пятой точкой о каменную поверхность.

— Не то чтобы очень… — Потирая отбитый зад, я неуклюже поднялась на ноги, совсем забыв о камнях, покоящихся на моих коленях и те покатились по земле. Мельком взглянув на них, вышла из круга света. Осторожно ступая, двинулась туда где, как мне казалось, находился ребенок и равнодушно добавила: — Могу еще подождать.