Алые ночи - Джуд Деверо

— Наверное, я не обращал внимания. Но тебе для начала мы выберем «блины» полегче, и…

Саре не хотелось спорить, но ворочать тяжести она совсем не собиралась. Она опустила руку в воду, коснулась его живота.

— Помнишь, я говорила, что я понятливая?

Он не улыбнулся, только на щеке проступила ямочка.

— Я готов учить тебя всему, чему ты захочешь.

Она поцеловала его, лаская под водой.

— Буду стараться изо всех сил.

Сара услышала шум выливающейся из ванны воды: Майк открыл ногой сток.

— Я уже готов, — сообщил он.

— Вижу.

Майк обхватил Сару за талию, встал и поднял ее из воды.

— И все-таки в перетягивании каната тебе не победить, — заявила она, но Майк только хмыкнул, выходя из ванны.

С мокрых тел срывались капли. Майк отнес Сару в спальню и положил на постель.

— Я твой ученик, — объявил он, и Сара улыбнулась.

А час спустя они поменялись ролями, и Сара стала ученицей Майка. Они уже засыпали, сплетясь в объятиях, когда Майк тихо произнес:

— Сара, я только что сообразил: мы ведь никак не предохранялись. Все произошло так неожиданно, что я об этом просто забыл. Извини.

Сара прижалась к нему.

— Ничего. Я тоже забыла, и потом, дни месяца сейчас неопасные.

На этот раз солгали они оба.

Когда на следующий день Сара проснулась, было уже почти одиннадцать, Майка рядом с ней не оказалось. Она догадалась, что он ушел еще ночью, дождавшись, когда она уснет покрепче. Значит, ночь он провел за рулем.

— А я его не остановила, — произнесла она вслух. Первый день ее замужней жизни, а она уже потерпела фиаско в роли жены. Если в дороге с Майком что-нибудь случилось, если он попал в аварию, уснув за рулем, виновата в этом только она. — Надо было дать ему выспаться, как он хотел. Он же знал, что ему предстоит далекая поездка.

Она закинула руки за голову и уставилась в потолок, перебирая воспоминания о своей брачной ночи. Откровенничать с Майком она пока не собиралась, но более искусного любовника у нее еще никогда не было. Правда, самой Саре недоставало опыта, им с Брайаном пришлось даже изучать кое-что по книге, зато Грег знал толк в сексе. Но теперь Сара видела, что сексу с Грегом — точнее, Стивеном — недоставало ласковых объятий, возможности понежиться, уютно прижавшись друг к другу, поваляться вместе в ванне и поболтать.

Сара оглядела комнату. Как всегда, Майк уложил свои вещи заранее, от его пребывания здесь не осталось и следа. Если бы не новенькое обручальное кольцо на пальце, Сара могла бы подумать, что вчерашние события ей приснились.

Но, вспомнив, по какой причине им пришлось пожениться так спешно, она разволновалась. Милый, любящий Брайан, начисто лишенный агрессии, погиб только потому, что имел отношение к ней!

— Да что же ему нужно, этому Грегу? — вскричала Сара, вставая с постели и начиная одеваться. — Чего хочет от меня Стивен Вандло?

Сара ничуть не сомневалась в том, что если бы она знала предмет желания Грега и если бы он сам вошел сейчас в комнату, она с радостью подарила бы ему эту вещь.

И что дальше? Согласится ли Грег забрать то, что она предлагает, и покинуть город вместе со своей мамашей-убийцей? А Майк вернется к прежней работе в Форт-Лодердейл? И через несколько недель пришлет ей документы о разводе? А потом выйдет в отставку и поселится в Эдилине — только потому, что здесь живет его сестра и находится принадлежащая ему ферма. Вернется в город, но не к ней.

Сара напомнила себе: когда он сделал ей предложение, то ясно дал понять, что им предстоит расстаться, когда завершится его работа.

— Вышла замуж и сразу развелась… — прошептала Сара, и на ее глаза навернулись слезы.

Мобильник на тумбочке у постели подал голос. Пришла эсэмэска от Джос:

«Шеймас нарисовал на картах такое! Ты не поверишь! Люк напек блинчиков. Хочешь к нам?»

Сара выбрала одно из своих самых старых платьев, считая, что в отсутствие Майка ей незачем наряжаться, сунула ступни в шлепанцы и поспешила к соседям.

— Вид у тебя и несчастный, и счастливый, — сразу заметила Джос. — Разве так бывает?

— А как же! Вчера вышла замуж — вспоминаю и улыбаюсь. Сегодня осталась одна — вспоминаю и хмурюсь. Ну, где карты?

Джос медлила.

— Знаешь, ты присядь на всякий случай.

— Чем сейчас занимается Шеймас?

— В прошлом году он увидел в школе плачущую девушку, спросил, что случилось, и после долгих уговоров она объяснила, что один учитель требует за хорошие отметки поцелуев. В ту же ночь Шеймас с братьями пробрались в школу, и Шеймас нарисовал портрет этого учителя ростом двенадцать футов: голый, он гонялся за перепуганными школьницами. Вышел страшный скандал, учителя в конце концов уволили, Фразьеры пожертвовали на нужды школы шестизначную сумму, а Шеймас украсил пристойными рисунками стену в спортивном зале. С тех пор он стал кумиром всех школьниц.

Сара присела на край кровати, Джос вручила ей колоду карт Таро. Рубашки карт выглядели изысканно: на кремовом фоне вились ветви похожих на ползучие сорняки растений, которые так любил Люк.

Перевернув карты и взглянув на первую, Сара ахнула. В виде цыганского короля Шеймас изобразил собственного отца, а в виде дамы, или королевы, — мать.

Сара взглянула на Джос.

— Продолжай, — посоветовала она. — Просмотри все.

Сара разложила карты веером перед собой и увидела семьи горожан, несколько поколений которых жили в Эдилине, а также вновь прибывших. На карте Влюбленных красовались она сама и Майк.

Здесь были все детали, которые принято связывать с цыганами. Шеймас добросовестно пересмотрел снимки, скачанные Джос из Интернета, и выяснил, как выглядит цыганская одежда. Кроме того, на картах были кибитки, пышнотелые женщины в золотых серьгах и монистах, мужчины с глиняными трубками, держащие под уздцы чистокровных скакунов.

Повешенным был Грег: он висел вверх ногами, в ухе болталась единственная золотая серьга.

— Это же… — Сара уставилась на Джос. — Даже не знаю, хорошо это или плохо. Майк или будет в восторге, или собственноручно сожжет всю колоду.

— А вот эти я приберегла напоследок! — И Джое вручила ей еще четырнадцать карт.

На картах монет Шеймас изобразил лица женщин среднего возраста, бывающих в магазине одежды Сары. Поскольку он часто целыми днями сидел на городской площади и рисовал прохожих, он видел их всех. Колесо с разным количеством спиц, направленных в сторону женского лица, обозначало достоинство карты. На девятке монет женских портретов было девять.

В центр одного колеса Шеймас поместил лицо Грега, придав ему алчное, злобное и угрожающее выражение. По женским портретам можно было изучать все многообразие недовольных и злых гримас.