На круги своя. Часть 2. Сбросить маски - Ольга Романовская

– Ну да, боитесь потерять магию, – проигнорировала его фамильярное «ты».

В груди клокотала обида.

Наиви – это так удобно! У меня светлая магия, настолько слабая, что не причинит силе Соланжа никакого вреда. Можно безнаказанно, в собственное удовольствие, кувыркаться в постели, лгать про единственную. А я… На глаза навернулись слезы. Вещь и только.

– Арх! – Соланж в сердцах ударил кулаком по стоявшему у дивана круглому столику и, заключив в ладони мое лицо, потребовал: – Верь мне!

Испуганно закивала. У некроманта был такой безумный взгляд, как бы не убил! Лучше не злить и со всем соглашаться.

– Верь мне! – уже мягче настойчиво повторил Соланж и потянулся к губам.

Поцелуй напоминал дуновение ветра – столь же нежный и легкий. Повинуясь чужой воле, позабыв об обиде, ответила и обняла некроманта за шею. Он отреагировал мгновенно, не прерывая поцелуя, пересадил на колени.

Время остановилось, остались только мы и наше дыхание.

Пережитое обрушилось снежной лавиной, толкнуло к мужчине, который, сколько бы себя ни убеждала, не желал оставаться мимолетной ошибкой. Злые небожители заставили остро нуждаться в его прикосновениях, чутко реагировать на запах, голос. Не в силах противостоять самой себе, подавила рыпнувшуюся совесть и утонула в янтаре чужих глаз.

Язык Соланжа лизнул подбородок, прошелся по контурам губ.

Я таяла и стремительно сдавала позиции. С каждым мгновением, с каждым вздохом все больше и больше принадлежала Соланжу Альдейну. Он ловко расстегнул пуговки, и платье с мягким шелестом опало на диван. Не отрываясь от моих губ, словно от этого зависели наши жизни, некромант отшвырнул его на пол и занялся корсетом.

Безумно сладко и запретно! Дать слово одному и принадлежать другому, прямо здесь, на диване. Да, именно так, если Соланж остановится, я не переживу.

Кровь стучала в ушах, руки неловко боролись с премудростями мужского костюма.

Груди спелыми плодами упали в сильные ладони. Соланж играл ими, словно струнами цитры.

Прикрыв глаза, боялась дышать.

Я не закричу, не закричу!

Соланж наклонился и провел влажную дорожку от ямочки на шее до пупка.

Поздно!

С губ сорвался хриплый стон, комната поплыла перед глазами, стоило языку добраться до бутона соска. Тело превратилось в желе, а я сама – в покорную пленницу. Соланж не стал томить, избавил от оставшейся одежды и направил пальцы в средоточие жара. Ощущения оказались настолько острыми, что, думала, захлебнулась, сгорю заживо.

Сколько же можно?! Но Соланж продолжал терзать. Распаленные ласками груди ныли, нежное местечко сжималось от пульсирующего жара, спазмами наслаждения растекавшегося по животу. Каждое движение там, внутри, отзывалось стонами, новыми вспышками безграничного желания, готового уничтожить, погрести под собой. Я балансировала на грани и в итоге не выдержала, провалившись в омут.

Небо и земля смешались. Я стонала и извивалась, разбивалась на кусочки и вновь становилась единым целым.

– Не так быстро, – насмешливо попросил Соланж. – Только со мной, милая.

Пугающая пустота сменилась тугой наполненностью. Она пьянила, заставляла раз за разом стремиться к любовнику и терзаться от нетерпения, когда Соланж внезапно замер. К счастью, ненадолго, некромант быстро начал безжалостное наступление.

Пальцы переплелись с пальцами Соланжа, бедра льнули к его бедрам, но мне хотелось большего, и я в первобытном диком азарте все убыстряла темп, полностью растворившись в мужчине, не понимая, отчего так долго его отвергала.

Вот он – миг величайшего блаженства, когда душа покидает тело, чтобы тут же вернуться и иголочками тепла пронзить каждый член.

Туман рассеялся, с сожалением осознала: все закончилось.

Соланж все еще лежал на мне. Он тяжело дышал, глаза практически выцвели. Я дрожала, не от холода – напряжения, придавленная тяжестью его тела.

– Значит, вы для одного раза, миледи? – ехидно поинтересовался некромант, коснувшись подушечкой большого пальца нижней губы. – И вы меня совсем не хотите.

О да, он праздновал победу! Откуда только взялся на мою голову самодовольный тип, которого следовало бы ненавидеть.

Стыдливо отвела глаза.

– Ты восхитительна! – шепнул Соланж и лизнул мочку уха.

Я лежала под ним без белья, зато в чулках, парадном поясе, туфельках и драгоценностях, и, судя по некоторым признакам, некроманта это очень возбуждало. Опавшая плоть вновь поднималась, обещая продолжение блаженства.

– Хочешь еще раз? – игриво выдохнул в ухо Соланж. – Я очень.

Пальцы некроманта, дразня, скользнули туда, где затихали отзвуки пожара. Ударила шалуна по руке. Хватит, тут демон бродит, королева, и я валяюсь на диване посреди вороха одежды, как служанка. Не настолько я раскрепостилась, чтобы заниматься любовью на людях. Ведь стоит распахнуться двери…

– Ты чрезвычайно соблазнительна сейчас, – Соланж продолжил игривые ласки. Настойчивые пальцы дразнили, заставляя желать продолжения. – Драгоценности на обнаженной груди прекрасны. Нежная кожа и грубый камень.

Слушала в пол-уха, всеми силами боролась с новой горячей волной, расползавшейся по животу. Неторопливые движения некроманта, мимолетные касания чувствительного бугорка заставляли задерживать дыхание, выгибаться навстречу Соланжу. О, он знал, как распалить женщину! Еще немного, и состоится очередное грехопадение.

Как же сладостно и остро!

О да, Соланж, именно так!

Прикрыла глаза и тоненько застонала.

Некромант ответил нежным поцелуем в губы и к величайшему сожалению извлек пальцы.

Воздух неприятно холодил увлажнившуюся кожу.

Как, неужели Соланж не станет? Не желаю снова делать сама, женщине положен мужчина.

– Интересно, каким родится ребенок? – некромант задумчиво погладил по животу. – Как думаешь, мы его зачали?

Пелена наваждения спала, кожа перестала гореть. Соланж упустил момент.

– Разве сын – это плохо? – насторожился любовник, уловив перемену в настроении.

– Плохо, – оттолкнула Соланжа и села. Значит, некромант все подстроил, никакого приступа страсти, всего лишь желание привязать к себе беременностью. – Я помолвлена с другим. И я… – Сглотнула и отвернулась. – Я не хочу сейчас детей.

Именно так, не сейчас, когда жизнь не устроена, когда над головой занесен меч.

Некромант помрачнел и глухо спросил:

– Эллан?

Кивнула.

– Ты его не любишь, – решительно заявил Соланж.

Он упорно не желал принять наличие счастливого соперника. Некромант его величества, таинственный уроженец другого мира, привык к легким победам.