Самозванец по особому поручению - Антон Демченко

Я оглянулся на ухмыляющихся матросов. Смейтесь, смейтесь, черти! Посмотрим, что вы скажете на борту.

– Первый. Ведомых определил?

– Так точно. – Кивнул рослый охранитель. – Второй пойдет с Пятым. Третий с Тишилой. Четвертый в связке с Лейфом. Ну а я с вами.

– Добро. Так, план всем известен? Вопросы есть? Нет? Хорошо. Итак, у нас только два гарпуна, поэтому определяю порядок. Первыми идет наша двойка и Второй с его ведомым, потом Третий и Четвертый. Учтите, переходы узкие, не забывайте о страховке. Лейф, Тишила? – Дождавшись двух уверенных кивков, я продолжил: – Вы ведомые, так что слушаетесь своих напарников как родную маму. Лейф, вздумаешь своевольничать, сошлю на камбуз и можешь забыть про тренировки… навсегда. Это понятно? Замечательно. И еще, ваши двойки работают на прикрытии, поэтому не суйтесь вперед. Мы чистим помещения, вы держите тылы. И не дай бог вам словить пулю. Охранителей поселю в подвале канцелярии на вечное дежурство, а Тишилу и Лейфа сдам на попечение Лады и госпожи Смольяниной. Все ясно?

– Так точно, – в унисон выдали мои архаровцы.

– Гут. Все. Действуем по плану. Наш выход, господа. – Ушкуйники горохом ссыпались в первый из двух спущенных катеров, и мы последовали за ними. Тихонько запыхтел миниатюрный паровой движитель, предусмотрительно укрытый Бергом пологом тишины, и мы почапали к возвышающемуся в двух кабельтовых кораблику, размерами ненамного превышающим мою яхту. Что ж, оно и к лучшему. Не хотелось бы тратить время на беготню по бесконечным переходам пассажирского судна или мотыляния по безразмерным трюмам «торговца».

Оказавшись под бортом преследователя, я заметил, как Лейф, в предвкушении, погладил рукояти своих ручных «гаубиц», и, скорчив свирепую гримасу, погрозил ему кулаком. Новик отдернул руки от «обрезов» и, смущенно пожав плечами, приготовился к высадке.

Бросок был скор и, к моему удивлению, вполне профессионален. Сказались наши тренировки на пленэре, когда я выматывал охранителей работой в помещениях. Под это дело, помнится, даже специально тренировочный городок выстроили в предместье Хольмграда. Правда, я тогда даже и не думал о том, что моим великовозрастным ученикам придется брать на абордаж корабли, но основы действий в закрытых помещениях охранители получили, и сейчас эти знания пришлись как нельзя более кстати. Вахтенный на юте даже охнуть не успел, как Второй и Пятый его зафиксировали. Короткий допрос, и нам даже не потребовалось прибегать к угрозам, чтобы разговорить бедолагу. Ну а потом удар, дарящий почти здоровый, но определенно глубокий сон, кляп в глотку, на всякий пожарный, и мы двинулись к надстройкам… в гости к их обитателям. Шли быстро и тихо. Я было даже довольно хмыкнул, отдавая должное своему неожиданному таланту преподавателя, но вовремя себя одернул. Не время для понтов. Хотя даже Лейф с Тишилой, вроде бы самые неподготовленные из нашей группы, умудрились не совершить ни одной грубой ошибки, пока мы шерстили свою часть кораблика. Вперед не рвались, не своевольничали. В результате за десять минут мы успели пройтись по всем надстройкам и только в каюте первого помощника пришлось чуть-чуть пошуметь. Но это уже не имело особого значения, поскольку как раз в этот момент наши ушкуйники устроили перестрелку где-то внизу, так что, превратив помощника капитана в сладко посапывающее, надежно зафиксированное тело, мы рванули на подмогу нашим матросам. Ну как «рванули»? Скорее, выдвинулись, осторожно, но быстро. Ситуация ухудшалась тем, что в отличие от предыдущей части марлезонского балета, сейчас мы не имели никакой информации о возможном расположении оставшегося противника. А потому приходилось углубляться в железные дебри корабля с оглядкой и опаской.

Правильность такого подхода была доказана спустя несколько минут, когда нам навстречу буквально высыпало четверо расхристанных, полуодетых дядечек, вооруженных чем попало. Лишь у одного из них в руках оказался барабанник, остальные же могли похвастаться лишь своеобразным холодняком. Лопата, топор, багор… Пожарный щит они, что ли, разграбили?

Выстрел барабанника утонул в поспешно выставленном мною щите, а мощный удар воздушной стены прямо в центр композиции заставил неприятеля впечататься в переборку, одновременно превратив четырех человек в стонущую кучу-малу. И вот здесь я еле успел удержать рванувшегося к поверженному противнику Лейфа. Подсечка, и новик с грохотом летит на пол, а над его головой свистит очередной свинцовый «привет». Упорный дядечка, даже получив сногсшибательный, в прямом смысле этого слова, удар «спресованного» воздуха, умудрился не выпустить из руки барабанник. Еще три выстрела пришлись во вновь построенный мною щит, а шестой раз нажать на спусковой крючок он не успел. Выскочивший откуда-то из-за угла Второй мгновенно оказался рядом со все еще стонущими на полу хозяевами корабля и ловко приголубил стрелка ударом ноги по руке. Барабанник с лязгом улетел в сторону, а его владелец взвыл белугой. Ну да, таким ударом можно и кость раздробить, что, кажется, мы сейчас и наблюдали.

– Там чисто. Пятый бдит. Матросики в машинном с вахтой сцепились, но уже все уладили. Потерь нет, раненых двое… здешний Дед Грубора какой-то свайкой по уху приласкал, да одного из матросов о паровой котел приложил, теперь у того ожог на полморды.

– Ясно. Остальные члены команды?

– Свободные от вахты – заперты в кубрике. Остальных повязали… Да, забыл сказать. Когда каюты наверху шерстили, мы с Пятым в капитанской берлоге какого-то странного типа повязали. Нездешнего.

– Понял. Посмотрим. – Я вздохнул и, оглядев свое бравое воинство, кивнул. – Ну что, контрольный забег по кораблю и идем отмываться, орлы?

– Так точно! – Эка они дружно-то рявкнули.

В общей сложности на захват судна нам потребовалось немногим больше получаса. Так что впереди было еще уйма времени. Но сначала…

– Грубор! – Помощника Белова я отыскал в кают-компании, где означенный верзила как раз пытался привести в порядок изрядно покрасневшее, кровоточащее ухо.

– Эхм, Виталий Родионович, чем могу? – С того момента, как он и его люди узрели итог нашей деятельности и смогли убедиться, что среди нас нет ни одного не то что раненого, но даже помятого, ушкуйники явно изменили свое мнение о «сухопутных вояках», полезших на абордаж. Приятно-о!

Так что теперь Грубор даже пытался проявить вежливость в разговоре… ну, по крайней мере, перестал цедить слова сквозь зубы и смотреть на нашу группу, как на щеглов неразумных. Впрочем, мне было на это плевать, а охранителям и подавно. Разве что Лейф был обрадован. Ну как же, за своего посчитали… Я не стал разочаровывать своего новика и объяснять ему, что до «своего» в среде подобных Грубору людей ему еще расти и расти, а пока он может рассчитывать разве что, на определение: «небезнадежен»… Хотя, может быть, я и придираюсь к парню. Но… имею право.

– Так это, Виталий Родионович, вы что хотели-то? – вывел меня из задумчивости Грубор.

– Обыск мы закончили, пора сигналить на «Варяг», пусть подходят.

– Сейчас пошлю Лешко. – Согласно кивнул ушкуйник, и, следуя его короткому жесту, один из матросов вмиг умчался на палубу.