Чужая воля - Наталья Александрова

Александра Петровна еще сильнее напрягла мозг и отпассивного прощупывания перешла к быстрым действиям, чтобы он не успел ничегозаподозрить.

Андрей прикрыл глаза и откинулся на сиденье.

– Вот так, дружочек, – приговаривала АлександраПетровна, передвигая мужчину на пассажирское кресло и занимая его место зарулем, – вот так, милый…

Она проехала по знакомой проселочной дороге километров шестьи снова свернула – теперь уже вовсе по бездорожью, – добралась с трудом донебольшого, но глубокого лесного озера. Сюда редко кто заезжал даже летом: водав озере была мутная, тинистая, покрытая ряской.

– Вот так, дружочек, – снова повторила АлександраПетровна.

Она вытащила вялого, почти спящего Андрея из машины, ни наминуту не разрывая контакт с ним, чтобы он не пришел в себя, обхватила его иподвела к самому берегу. Идти пришлось метров двадцать, потому что АлександраПетровна побоялась подъехать ближе, уж больно топко. Хороша же она будет, еслизастрянет в этой глуши, помочь-то некому, да и не нужно, чтобы ее видели…

На берегу она отпустила Андрея – молодой крепкий мужчинастоял, покачиваясь, как пьяный. Александра Петровна, не ожидая, когда оночухается, резко стукнула его по голове гаечным ключом. Отвратительно хрустнулакость, Андрей удивленно ахнул и свалился с обрыва в темную маслянистую воду.Туда же полетел гаечный ключ. Поверхность озера на короткое время забурлила,покрылась пузырьками болотного газа, но скоро все стало таким же ровным итихим, как несколько минут назад.

Александра Петровна потерла пульсирующие тупой болью виски ипошла к машине.

Это было необходимо – Андрей был опасен, очень опасен. Дажеесли сейчас она смогла бы убедить его, что в будущем он поймет, что ему не былосмысла убивать курицу, которая несет золотые яйца, все равно он сталнепредсказуем. Он нервничал бы, делал глупости и рано или поздно привел бы в ееквартиру милицию. Так что поделом сопляку, в одном он был прав: если нужнобудет, она таких, как он, найдет сколько угодно. Если будет нужно…

Александра Петровна занималась самообманом: в глубине душиона прекрасно понимала, что больше не сможет заниматься тем же бизнесом – еемозг безнадежно измучен, выжат как лимон, долго в таком режиме она не протянет,да и запасы препарата почти иссякли.

Ну что ж… Кое-какие деньги у нее пока есть, делить их теперьне с кем – и Витя, и Андрей отбыли в мир иной. Одной ей этих денег хватит накакое-то время. Теперь же она должна отдохнуть… Отдохнуть.

С трудом развернувшись, она выехала из леса на проселок,доехала до шоссе и повернула к городу. Внезапно ее обуял страх, что машина ужев розыске, что все посты ГАИ теперь будут искать ее по номеру. Машину этудостал Витя специально для операции у банка, так что она, возможно, краденая.Да еще могли запомнить номер свидетели у банка, так что риск возрастал вдвое.Не доезжая до поста ГАИ, Романцова опять свернула в лес, внимательно огляделасалон машины, вытерла руль и сиденья и вышла, оставив ключи внутри.

Сегодня на ней не было осточертевшего чужого голландскогопальто и парика рыжего не было. Сегодня она ничем не напоминала МариюНиколаевну Амелину.

Романцова повязала голову темной косынкой, удержалась отсоблазна надеть темные очки – осенью, в ненастный день это казалось быстранным, а что странно, то всегда запоминается. Она поплотнее запахнула полыдлинной кожаной куртки и спрятала в полиэтиленовый пакет дамскую сумочку.

Через полчаса на остановке рейсового автобуса уныло мерзланемолодая, достаточно просто одетая женщина. Никто не обратил на нее внимания.

Как только у банка началась стрельба, Эрик рванул машину сместа, чтобы успеть удрать из этого района до приезда опергруппы. Мы на полнойскорости проскочили мимо банка и видели четыре трупа, лежащие на асфальтенедалеко от двери. Кто такие, я не смогла разобрать, только по размерамопределила Толечку Маленького. Я даже расстроилась – ведь именно он в своевремя по доброте душевной отдал мне полбутылки своего пива. Но у бандитов риск– это профессиональное.

Эрик привез меня домой и сразу же буквально силой протащил всвою квартиру, не слушая никаких возражений. После этого он закинул туда жеГорация и ушел на работу, предварительно взяв с Горация обещание, что он будетохранять меня и ни за что не выпустит из квартиры до вечера, пока он, Эрик, неявится с бутылкой шампанского, чтобы отметить наше избавление от неприятностей.

Намерения были у меня самые благие. Я решила смирно сидетьдома и заниматься уборкой Эриковой квартиры. Но, поскольку у него и убирать-тобыло нечего – все вещи лежали на своих местах и даже пыли почему-то не было, тоя быстро заскучала. Часа два я потратила на подхалимаж. Я подлизывалась кГорацию, чтобы он выпустил меня из квартиры на полчасика. Потому что не могу жея на торжественном ужине со свечами и шампанским быть в простых брюках! Нет,обязательно нужно надеть наконец то черное трикотажное платье, а к нему сделатьсоответствующий макияж и прическу. Гораций был неумолим, пока я не догадаласьподкупить его свиной отбивной. После отбивной он подобрел, отошел от двери, и яотважилась сделать вылазку. На площадке шестого этажа было тихо, а внизуперекрикивались рабочие. В моей квартире тоже было все спокойно. Я проверилапрепарат Валентина Сергеевича, лежавший под ванной, быстренько собрала вещичкии удалилась, позвонив Неониле, чтобы она оповестила всех мужей, что со мной всев порядке, я никуда не делась, а то кто-нибудь из них еще припрется меняспасать в самый неподходящий момент.

Эрик пришел, когда мы с Горацием смотрели по телевизорукриминальные новости. Показали результаты перестрелки у банка, гору трупов,затем камера продемонстрировала окно на третьем этаже, откуда, как сказалведущий, стрелял снайпер. Там, на лестничной площадке лежали двое. С первоговзгляда я узнала Корня. Он был мертв. Во втором оказалось тоже что-то знакомое.Когда оператор нашел другой ракурс, я узнала того плешивого мужичка, которыйсотрудничал с дамой-злодейкой, я видела его в Сосновском парке. Лежавшие внизу,очевидно, были рядовые бандиты двух преступных группировок. Собственно про нашусоседку-злодейку не было сказано ни слова, очевидно, она сумела скрыться.

– Чем нам это грозит? – спросила я Эрика, пока онеще окончательно не потерял голову от моего шикарного вида.

– Думаю, что ничем. Дело у нее не выгорело, сюда онабольше явиться не сможет, побоится. А возможно, милиция ее и так найдет, из-заперестрелки. А я хочу выбросить ее из головы в буквальном смысле слова. Давайжить по-человечески. Сейчас я хочу есть, пить и… – внезапно он повернулменя к свету, потом отступил на шаг, и глаза его вспыхнули зеленым огнем, как умартовского кота на крыше: – Слушай, я совершенно не хочу есть! – крикнулон, подхватив меня на руки.

Спрашивается, зачем я два часа возилась с прической?

Через некоторое время я сочла возможным начать разговор: