Аборигены Прерии - Сергей Калашников

На яхте такие продолговатые люки в трех исполнениях нашлись. Дверь в переборке, вертикальный лаз и проход сквозь палубу для наклонного трапа. Степан их зарисовал, замерил, а потом вычертил во всех деталях и даже спецификации составил. Когда переслал эти материалы корабелам с Ново-Плесецкого судоремонтного, те сказали спасибо.

А тут и приплыли.

По Черной поднимались без поспешности. Корабль обшаривал перед собой дно сонаром, чтобы ни на что не налететь, поэтому не разгонялись. Река здесь была широкой, с полкилометра, наверное. Течение очень спокойное, берега обрывистые, так что создавалось впечатление, будто русло проходит по горному ущелью, затопленному по самую кромку. Что, собственно, эхолот и подтвердил – до дна тут были десятки метров, хоть бы и у самого берега.

Неподалеку от устья еще встречались отдельные фермы, с которых к борту подходили на моторках люди. Им что-то сгружали в мешках и ящиках, а потом продолжали путь. Дальше никаких признаков людей обнаружить не удавалось, если и был тут кто, то на глаза не показывался. Триста километров плыли через равнину, покрытую то травой, то лесом, затем с обоих бортов появились горы, и еще день шли между склонами, уходившими прямо в воду. Глаз часто ухватывал ручейки, впадавшие в реку, и крошечные, затененные кронами деревьев русла, которые терялись в прибрежных зарослях.

Джунгли – вот как воспринимались здешние леса. Густые, влажные, непроходимые. Тысячи птиц, кишащие змеями и ящерицами воды, между ветвями постоянно перемещались какие-то животные. Гомон, щебет, рыки. Река заметно сузилась, и впереди показались два плавучих домика – этакие будочки, поставленные на понтоны. И еще одна пустая площадка – ровный прямоугольник палубы. Присмотревшись, Степа понял, что все эти плавсредства опираются на пустые баки, снятые с чего-то отслужившего свой срок. Было очень похоже на поплавки от буера «немеченых» бандитов. Все понятно. Дальше океанской яхте ходу не будет.

Начиная с этого момента гурьба пассажиров стала командой. Степу и Деллу увезли с первой же партией груза на открытой платформе вместе с бывшим полицейским. Четвертый человек на этом судне был из встречающих, он включил подвесной мотор, и паром двинулся вверх по одному из притоков, узкому и извилистому. Тут уж внимания рассеивать нельзя, приходилось всматриваться в прибрежные заросли и держать оружие наготове. Впрочем, обошлось без эксцессов.

Часа через два пристали к чистому выкошенному берегу. Двое встречающих подали трап, и началась разгрузка. Выкатывали огромные, в человеческий рост колеса, носили балки, брусья, доски и листы пластика, двери и фрагменты стен – деревянные щиты. Вшестером, да с оглядкой, это совсем не то что толпой, да с помощью корабельной стрелы. Умаялись. Паром ушел за следующей партией груза, а на его место прибыл плавучий домик. Людей сразу прибавилось, да и груз здесь оказался менее габаритным, так что управились быстрее.

Деллу с ружьем поставили на пост, охранять работников, а Степку запрягли собирать грузовик. Довольно простая, кстати, работа. Парень, что этим распоряжался, оказался очень похожим на Костяна, как позднее выяснилось – старший брат. Толковый мужик, все-то у него было по порядку, все в нужный момент. Насадили колеса на оси. На заднюю положили балки рамы, переднюю тележку скрутили, закрепили вертикальную ось – и так элемент за элементом к вечеру транспортер завершили.

Ночевали в плавучих домах, потому что в потемках не всякого хищника приметишь в зарослях. Крепкие стены всяко надежней любой охраны. Дежурные тоже сидели внутри, оглядывая окрестности через зарешеченные окна и подсвечивая время от времени подозрительные места прожекторами. Утром свежесобранная машина ушла с малым количеством груза, но примерно с десятком крепких парней. Топоры, лопаты, ломики, несколько ящиков крепежа и мотков проволоки – вот, пожалуй, и все, что они с собой взяли, не считая набора бивачных принадлежностей.

А до Степана дошло, что штурм дикой неосвоенной местности – это не пикник, а сложный комплекс мероприятий, продуманный и, кажется, уже не раз отработанный. Аборигены вновь его удивили. Проход новой группы по не оборудованной для движения местности для них был просто работой, приемы которой осмыслены и проверены на практике.

На берегу, где продолжали сгружать привозимое на паромах имущество, возводили постройку из самого свежего леса. Деревья валили Степа и Делла. Лазерных резачков, кроме них, ни у кого не было, да и обращаться с этими приспособлениями не в пять минут выучишься. Были тут хитрости с фокусировкой. Поэтому супругов запрягли по полной. Остальные только успевали хлысты оттаскивать. Сложили неплотный щелястый сруб со сплошным полом и крепкой крышей. От зверья укрыться да от дождика, а большего тут и не требовалось.

Степу с Деллой отправили из этого лагеря уже следующим рейсом грузовика. За световой день он преодолел расстояние до постройки, сооруженной первой уехавшей группой, которая тут и находилась. В принципе это укрытие – та же клетка под навесом. Наутро двинулись дальше. Через несколько километров разведанная накануне часть дороги завершилась, ребята выбрались из грузового отсека и пошли цепью, прощупывая почву буквально собственными ногами. Где упавший ствол с дороги убрать, где дерево срубить, ложок засыпать или срыть бугор – равнина здесь была далеко не идеально плоской, а колеса у грузовика хоть и велики, но прыгать по ухабам им ни к чему.

Опять лазерные резаки сильно упростили решение целого ряда задач. В одном месте Делла «разделала» торчавшую из земли вершину скалы на блоки приемлемого размера, чтобы можно было оттащить руками, в другом Степа так ловко свалил несколько деревьев, что они почти заполнили овражек, и оставалось подсыпать не больше пары кубометров грунта для обеспечения нормального проезда. День прошел в трудах, и прозвучал первый выстрел. Кабаняра ростом под два метра напал на левый фланг их растянувшейся в поисках удобной дороги цепи. Жакан эту зверюгу убил, но не остановил, и она по инерции докатилась до стрелка – Игорехи-арбузовода. Тот, понятное дело, посторонился, а то бы его придавило.

А еще часто примечали вокруг следы мегакотиков. Они ничем особым от обычных котов не отличались, только размером были с мраморного дога и по окраске на него похожи – пятнистые. Выглядели эти животные поджарыми и долговязыми. Бегали, плавали и лазили по деревьям не так чтобы лучше всех, но уверенно. Клыки у них, пожалуй, были относительно слабо выражены, зато резцы хороши – словно бритвы. Известно было, что держатся они стаями и очень скрытны.

Ночевали вповалку в тесноте грузового отсека. Хоть и душновато, но за стенами безопасней, а свежим воздухом за день надышались.

Дважды прорубали короткие просеки, один раз срывали слишком крутой склон. К Степе в очередной раз пришло понимание, что путь был заранее тщательно проработан по данным из космоса, потому что препятствия им встречались ожидаемые. Скажем, взрывчатки надежно хватило для направленных взрывов в нужных местах, и работать лопатами пришлось не так уж много. Постоянно приходилось прикрывать друг другу спину, подсказывать, получать вводные или предупреждать об опасности.

В общем, когда многодневный подъем вверх по склонам гор благополучно завершился, команда сплотилась и сработалась. Волшебная красота просторного горного плато вызвала у ребят короткий слитный выдох восхищения, а потом начались настоящие труды. Заготовка леса, замешивание глины для самана и кирпичей, возведение навесов, прием грузов, что доставляли от реки неуклюжие большеколесные вагончики. Их собрали два, и теперь эти примитивные фургоны курсировали от реки до места нового поселения. Степан менял профессию не по разу в день – плотничал и копал, складывал кухонную печку или монтировал временный водопровод.