Король Руси - Михаил Ланцов

–Для Луи.

–Ты думаешь?

–Он король далекой земли на востоке. Вряд ли он пойдет завоевывать Англию или Брабант. Даже если у него все получится, разрываться на две столь удаленные державы будет непросто. А Иоанн, судя по отзывам Антуана, человек разумный. А значит он не для тебя писал эту книгу. Он пытается смутить Луи и Габсбургов. Ведь твои попытки навредить ему очевидны для всех. Зачем герцогу Бургундии помогать Казимиру разгромить какого-то непонятного короля на востоке? Да еще временно отказавшись от своих претензий на Лотарингию? Вот.

–Слишком запутанно.

–Я имела разговор три месяца назад в Брюгге. И меня заверили, что город всецело на твоей стороне, и что никакой там древний норманн не в праве владеть Фландрией.

–А если это не уловка?

–Милый, это уловка. Поверь моей интуиции. Причем в книге Иоанн явно не заявляет свои права. Он говорит о том, что его предок правил Фризией. После же смерти его вотчину передали не законному наследнику, а непонятно кому. Это можно по-разному трактовать. В любом случае, это нам… тебе на руку, потому что в Конфедерации уверены – ты обижен и потому поддерживаешь их, предоставив денег Казимиру. Мальчик все правильно рассчитал.

–Но Антуан не называет его искусным в интригах.

–Я бы не стала доверять таким оценкам. Если он выжил в том, аду, что вокруг него творился, то наверняка умен и ловок. Другой вопрос – что он хочет. Это щедрый подарок тебе. И если мальчик разобьет конфедератов с ломбардцами, то ты окажешься ему должен. Крепко должен. Долг этот, конечно, можно и не отдавать, но…– развела она руками и мило улыбнулась.

1476 год – 11 мая, Смоленск

Прекрасно зная о том, что Казимир уже начал кампанию против него, а из глубин Европы медленно, но верно надвигается серьезное войско, Иоанн решил действовать на опережение. Просто потому что не видел никакого смысла сидеть на попе ровно и ждать у моря погоды.

Поэтому, сразу как просохла земля, он выступил со своим войском к Смоленску, объявив воинский сбор еще зимой. Чтобы из Новгорода, Твери, Рязани и других городов отряды успели подойти по снегу. Да, это создавало увеличенную хозяйственную нагрузку на Москву. Но он к ней готовился уже несколько лет, заведя при своей столице «государевы склады».

В любом случае, собравшись до весенней распутицы, войска имели время попросту притереться друг к другу. А сам король, инспектируя их снаряжение, имел возможность что-то исправить или дополнить. Мало ли? Та же пехота с пришедшими в негодность ботинками далеко не уйдет. Так что Иоанн свет Иоаннович с самым пристальным вниманием проверял роту за ротой.

И надо сказать, что находил массу всяких «косяков» и промахов. Бывшие дружинники, ставшие командирами пехоты, относились к своим подчиненным – вчерашним крестьянам – попустительски. Да, предписанное делали, но соблюдая букву предписания, а не дух. За что король давал им втык. А особенно зарвавшихся даже отстранял от службы и сажал в холодную, ставя вместо них заместителей, на глазах которых бывших начальников и мордовали. Да перед строем. Да с подробным пояснением – за что и почему, дабы каждый пикинёр и аркебузир знал о том.

Инспекции касались не только снаряжения и вооружения.

Король каждый день принимал пищу из котла походной кухни той или иной роты, проверяя качество еды и, заодно, общаясь со служивыми. Не только пехотой, разумеется. Внимание к кавалерии и артиллерии он уделял не меньше. Но там особо не шалили, особенно в артиллерии, которая была его любимым детищем.

И обозы…

О обозы! К ним у короля был особый, пристальный интерес. Он ведь крепко помнил довольно расхожую фразу Суворова о том, что интендантов нужно вешать без суда и следствия после нескольких лет службы, ибо есть за что. Поэтому он носом рыл и ничему не доверял «на слово», ибо и ему, и всей Руси предстояло большое испытание. И обгадиться в нем из-за чьей-то глупой оплошности Иоанну не хотелось.

Так или иначе, но всю распутицу войско простояло у Москвы, а как земля просохла – выступило на запад – к Смоленску. Опираясь при том по ходу движения на организованные по зиме военные склады. Тащить с собой весь ворох продовольствия он не желал, поэтому, готовясь к войне, формировал запасы на приоритетных направлениях кампании. Отчего его продвижение оказалось весьма быстрым. Слишком быстрым, по мнению ратных людей Польши и Литвы, засевших в Смоленске…

–Чего-то их слишком много,– мрачно произнес боярин Лев Борисович Глинский.

–Пешцы же,– возразил князь Иван Юрьевич Мстиславский, наместник Витебский и Минский, прибывший со своими людьми на помощь Смоленску, который, без всякого сомнения, шел осаждать Иоанн.

–При Ржеве эти пешцы нам так наподдали до сих пор бока болят.

–А,– махнул рукой Иван Юрьевич.– По-всякому могло сложиться. Просто не повезло.

–А вот, гляди, конница. Всадники один к одному, что те – с копьями длинными, что те – с луками. Словно братья близнецы.

–Робеешь?

–Опасаюсь, что город мы не удержим.

–Не робей. Бог даст отобьемся. Вона стены какие.

–В Новгороде и Рязани тоже были стены.

–Типун тебе на язык!

–Гляди, едет кто-то…– перебил их начинающуюся перепалку кто-то из иных бояр.

Тем временем кавалькада из десятка всадников подобралась к городским воротам метров на пятьдесят. Их предводитель, что стоял рядом с знаменосцем, достал какое-то странное приспособление в виде конуса с ручкой. Приложил его ко рту и начал вещать:

–Милостью Божьей король Руси и каган Великого травяного моря Иоанн свет Иоаннович предлагает славным смолянам добровольно перейти под его руку. Дабы крови христианской не лить и разорения не учинять. А коли до вечера доброй волей не поклонитесь, то быть бою смертному и разгону[93]лютому по всему городу на усладу войска.

После чего десятка всадников удалилась, не дожидаясь ответов или каких-либо реакций. Титул уж больно людей смутил.

Король Руси – это и ожидаемо, и понятно, и, в какой-то мере правильно. В самом Смоленске вполне понимали и принимали претензии Иоанна на этот титул. Впрочем, под его руку не спешили. Им и в составе Великого княжества Литовского было хорошо. Но вот каган Великого травяного моря… это что?

О том, что Иоанн, принял вассальную зависимость от ханов Белой, Сибирской и Синей орд не как король Руси, а как каган никто на западе не знал. Наш герой рассудил, что такой титул будет намного приятнее для кочевников. Великое травяное море. Звучит! А каган есть не что иное, как перекличка с древним хазарским титулом, эхо могущества и величия которого все еще гуляло по степи. Хан ханом, но каган, вылезший из глухой древности, оказался по душе практически всем.