Похититель разума - Маргарет Уэйс

Лысая голова поддерживалась тонкой шеей, способной, как могло показаться, сломаться под ее весом. Лоскуты шелушащейся кожи, сухой и потрескавшейся, покрывали выпуклый лоб. На затылке сзади виднелись два крупных нароста, а по шее, лицу и черепу проходили рубцы. Хотя температура в этом месте явно превышала сто градусов по Фаренгейту, Дайен заметил, что старик, одетый в тяжелые шерстяные одежды, трясется, словно от холода.

Старик сделал гостеприимный жест костлявой рукой. Рубцы на руке извивались, как змеи. При этом на землю посыпались куски мертвой кожи.

Старик заговорил смиренно и почтительно:

– Добро пожаловать в мой дом... Ваше величество.

Станствия закончились встречей влюбленных.

Уильям Шекспир. Двенадцатая ночь. Акт II, сцена 3

– Схема готова, ваша светлость.

– Уже? Давай!

Мейгри расхаживала по тесной кабине космоплана, четыре шага в одну сторону, четыре в другую. Она чуть не подпрыгнула, когда заговорил Икс-Джей, потом вцепилась в спинку кресла пилота и склонилась над экраном.

Появилось трехмерное изображение хрустальной бомбы, скручивающей пространство. На схеме были подробно показаны сложные электрические цепи и элементы конструкции.

– Поверни на сто восемьдесят, – велела Мейгри. Компьютер повиновался.

– Назад на девяносто.

Бомба на экране послушно повернулась. Мейгри рассмотрела ее со всех сторон, сверху и снизу. Вдруг она ахнула и села в кресло.

– Господи! – прошептала она. – Что я наделала?

– Что вы наделали! – нервно поинтересовался Икс-Джей, которому не понравился ее голос. Ему вообще не нравилось, что на борту его космоплана находится мощная бомба.

– Вот почему Снага Оме хотел ее вернуть. Не продать кому-нибудь другому, а самому использовать! А я сама натолкнула его на эту мысль! Господи. Господи...

– Вы дали ему средство снарядить бомбу? – ошарашенно спросил Икс-Джей, дополнив несколько обрывочные восклицания Мейгри. – Вы уверены, ваша светлость? Прошу прощения, мадам, но я проанализировал устройство бомбы и пересмотрел всевозможные виды оружия, известные людям и инопланетянам, да еще несколько, известных только мне. Ничего. Совершенно ничего. Поэтому я не представляю, каким образом...

– Попробуй это, Икс-Джей.

Взяв стилос, Мейгри сделала набросок на экране и ввела эскиз в схему. Рисунки полностью совместились.

– И вот такой химический состав. Она прочитала формулу.

– Ничего себе! – произнес ошеломленный Икс-Джей. – Это оно! Взять одну такую восьмиконечную штуку, вставить ее в бомбу и... ба-бах! Но что это такое? Момент, проверю. Это... это... О Господи.

Компьютер погрузился в неприятное молчание.

– Да, – устало сказала Мейгри. – Звездный камень. Звезда Стражей. Он совершенен. Саган мог не сомневаться, что это единственное вещество, которое есть только у него. И у меня, конечно. А где была я, когда он разрабатывал бомбу? Далеко, и никакой опасности с моей стороны не грозило. А потом я возвращаюсь и начинаю представлять собой угрозу, как только узнаю о бомбе, а затем Джон Дикстер, мой бедный Джон, натыкается на эти сведения, а потом... потом... и что я делаю потом? Отдаю свой звездный камень адонианцу! Снага Оме, естественно, не мог не разглядеть в камне запала для бомбы. Ведь он делал эту проклятую бомбу!

– Прошу прощения, ваша светлость, – неловко заговорил Икс-Джей, растроганный ее явным отчаянием. – Уверен, все не так плохо, как кажется.

– Нет. Не надо. Подожди, – остановила его Мейгри. Она уронила голову на сложенные руки. Господи, как же она устала! Ей хотелось лечь, заснуть и никогда не проснуться...

Она подняла голову. Что с ней творится? Ужасная встреча на шоссе. Вид этих существ потряс ее, лишил ее сил, воли к борьбе. В конце концов, бомба у нее. Она сохранит ее, найдет способ вернуть камень. Звезда Стражей, взятая силой, имеет свойство возвращаться к владельцу. Но если ее отдали добровольно?

Убрав с лица волосы, она заставила себя сосредоточиться. Время уходит. Челнок Сагана уже приземлился в Форт-Ласкаре. Сразу он не послал своих людей захватить ее. Она предположила, что протокол, к счастью, должен соблюдаться любой ценой. Он должен нанести визит вежливости бригадному генералу.

«Вдобавок, – горько призналась себе Мейгри, – торопиться некуда. Саган знает, что мне некуда деваться!»

– Ты закончил анализ? – спросила она у компьютера.

– Да, ваша светлость. Превосходная работа. Мои поздравления изготовителю.

– Он наверняка будет польщен, – сухо заметила Мейгри.

– Как вы и предполагали, ваша светлость, это свертывающая пространство бомба, известная также под названием «цветовая» бомба...

– Я знаю, что это такое! Она в рабочем состоянии?

– Абсолютно, ваша светлость, – зловеще ответил Икс-Джей.

– Можно ли ее как-нибудь уничтожить?

– В снаряженном виде? Только привести ее в действие.

– Понятно. Отработай следующую ситуацию: можно ли ее взорвать, если вставить звездный камень и знать правильный код?

– Отрабатываю.

Через некоторое время компьютер заговорил, но уже без лишних слов, негромко.

– Да, мадам.

– А если бомба не снаряжена, может ли какая-то внешняя сила ее взорвать?

– Нет, мадам.

– Я должна быть совершенно уверена. Если, предположим, космоплан взорвется сию минуту, что произойдет с бомбой?

– Ничего, не считая того, что к ней пристанут куски расплавленного рваного металла. И наши останки в придачу, – добавил Икс-Джей, приглушив громкость.

– Хорошо. Я... Тихо!

Уж не шаги ли это на бетоне снаружи? Мейгри удержалась от искушения открыть панель, закрывающую обзорный экран.

– А сейчас, компьютер, ввожу следующие команды. Свои слова она сопровождала действиями, лишавшими мозг компьютера любых возможностей выбора.

– Будешь все выполнять без вопросов.

– Да, ваша светлость.

В голосе компьютера Мейгри послышалась легкая дрожь.

– Если кто-нибудь, кроме меня, совершит попытку забрать бомбу из космоплана, ты самоуничтожишься, взорвешь космоплан и любого, кто в него заберется.

– Да, мадам.

– Ты отдашь бомбу только мне, после сличения голоса, а также... – Мейгри почти не колебалась, – при виде звездного камня, известного под названием Звезда Стражей. У тебя есть изображение камня, его химическая формула и результаты анализа. Я записала все это утром. Это должен быть мой камень, и ничей другой.

У Сагана свой, но каждый звездный камень, вырезанный из отдельного куска, имел небольшие особенности. Различия были почти неуловимые, эфемерные, почти не поддающиеся описанию. Существовала легенда, по которой звездный камень поглощает часть души своего владельца, а отсюда бытовало поверье (ни разу не подтвержденное), что со смертью владельца внутренний свет камня меркнет и он темнеет.