Покоритесь воле Ночи - Глен Кук

– Я могу дать ему настой, который ненадолго вернет ему власть над собственным телом, – предложил целитель. – Мы редко его используем, настой забирает все оставшиеся силы. Подходящее ли сейчас время?

Целитель наклонился и повторил вопрос прямо в ухо Тормонду.

Брат Свечка увидел, как во взгляде герцога мелькнул озорной огонек. Тормонд кое-как сумел кивнуть.

Священник торопливо вышел из зала.

– Этот настой творит чудеса, – пояснил Ходье. – Но цена чересчур высока. Четверть часа он едва-едва здоров, а потом долгие часы такой, как сейчас, или даже хуже. Не расходуйте понапрасну то короткое время, что у нас есть.

Совершенный не нашелся с ответом. Он подвинул кресло, в котором сидел герцог, а сам уселся на скамейку напротив, стоять на коленях на жестком дубовом полу ему не хотелось.

– Много воды утекло с нашей последней встречи.

Тормонд издал какой-то булькающий звук.

В зал вернулся брат-целитель.

– Зрелище не из приятных, но только так и можно это сделать.

Священник ухватил Тормонда за жидкие волосенки и запрокинул ему голову. Рот у герцога открылся. Выждав пять ударов сердца и удостоверившись, что прочистилось дыхательное горло, брат-целитель влил в старика содержимое маленькой глиняной чашки. Походило снадобье на черный чай, но запаха брат Свечка никакого не почувствовал. Хотя теперь обоняние у него, как и все остальные чувства, работало уже совсем не так, как раньше.

Целитель ущипнул герцога за нос, чтобы тот сглотнул.

Тормонд проглотил настой, не подавившись.

Вскоре начались перемены. Разительные перемены.

– Почти волшебство, – сказал Ходье, видимо, в шутку.

Щеки Тормонда порозовели, исчез частичный паралич, прекратила капать слюна. Герцог с трудом поднял голову.

– Шард анде Клэрс, мой самый верный друг.

Отношения между Тормондом IV и окружающим миром можно было назвать жалкими, и все по вине самого Тормонда: он никогда не брал на себя ответственность, позволял другим манипулировать собою и упрямо настаивал на неверных решениях в самые неподходящие времена. Все старались воспользоваться им, исключая разве что сэра Эарделея Данна, который погиб, защищая Каурен, да брата Свечки, который в прошлой своей жизни был Шардом анде Клэрсом и еще в детстве играл с будущим герцогом, невзирая на разницу в их положении.

– Я здесь.

– Тебя наверняка пришлось тащить сюда силком.

Тормонд пришепетывал, глотал слова и уж совсем не болтал без умолку, как бывало прежде, но его хотя бы можно было понять. Было очевидно, что говорить он желает с братом Свечкой.

– Бикот, найди Изабет и приведи сюда. Никаких отговорок. Форнье, раздобудьте кофе. Его уже давно должны были принести.

– Как пожелаете, ваша светлость, – с поклоном отозвался священник.

– Как спокойно он это воспринял, – заметил брат Свечка, оглядывая комнату в поисках подозрительных теней.

– Шард, он хороший человек, в отличие от многих своих собратьев. Времени у нас мало. Ты должен меня выслушать. – Герцог поманил совершенного пальцем. – Среди прочих многочисленных недугов в последнее время меня стали одолевать приступы прозрения: вижу то, что, видимо, видят Орудия Ночи, когда заглядывают в будущее. Обычно это происходит, когда заканчивается действие настоя.

Свечка что-то осторожно промычал в ответ.

– Шард, в будущем нас не ждет ничего хорошего.

Вряд ли можно назвать это откровением.

Тормонд взял руки брата Свечки в свои, и при этом что-то скользнуло из его рукава в рукав монаха. Совершенный и виду не подал.

– Совсем ничего хорошего. Грядут страшные горести. Коннек охватит пламя. Избежать этого нельзя. Скажи графу Реймону, что я сожалею. Хотя и не знаю, что именно следовало сделать иначе, чтобы вышло лучше, чем есть сейчас. Передай ему мое благословение. Передай, пусть спасет все, что сможет.

Во взгляде герцога промелькнула тьма. Действие настоя достигло пика.

Форнье вернулся и принес с собой кофе и чашки. Так быстро, что брат Свечка и правда поверил, что кофе готовили заранее.

Спустя несколько мгновений в зал ворвались королева Изабет и несколько дирецийцев. Все они хмурились. Поскольку Тормонд так и не смог сделать ничего путного, его владения почти стали частью Наваи, а люди короля Питера совсем не радовались, когда в замок неожиданно являлись старые знакомцы герцога и устраивали переполох.

Никого из спутников королевы брат Свечка не узнал.

Он незаметно переложил полученный от герцога пакет во внутренний карман сутаны.

Брат Свечка знал Изабет с самого ее рождения, хотя и не близко. Она всегда питала к нему более теплые чувства, чем он к ней, хотя монах и не понимал почему.

– Что тут происходит? – спросила Изабет с тревогой.

– Ваш брат послал за вами, не я, – отозвался совершенный, махнув рукой в сторону герцога.

– Изабет, присядь, – велел Тормонд своей сестре, – и выслушай. Быть может, я разговариваю в последний раз.

И герцог принялся рассказывать – торопливо, словно бы поведать нужно было многое, а времени не хватало. Его осеняли пророческие видения. Катастрофы уже не избежать, но самые страшные подробности еще не определены.

Дважды хотела Изабет прервать брата, и дважды брат Свечка молча останавливал ее. Шла зловещая гонка со временем. Тормонд не успеет, если его прерывать.

Столь желанных всеми подробностей герцог не раскрыл. С пророками всегда так, хотя брат Свечка и допускал, что любое будущее, пока оно еще не свершилось, изменчиво. Создания Ночи видели возможности, но не могли определить ни время, ни место, пока не произошло само событие.

И все же кое-какие вероятности вероятнее прочих. И все, о чем говорил Тормонд, не сулило Каурену ничего хорошего.

Постепенно осмысленный рассказ перешел в булькающее бормотание. Но герцог все еще, хоть и безуспешно, пытался говорить.

Изабет поглядела на совершенного, и тот не отвел глаз.

– Начнется, когда мы еще не будем готовы, – сказала королева.

– Будущее всегда наступает, когда мы не готовы. Что ни делай, а в засаду попадешь неожиданно. Но он сообщил многое, чем вы сможете воспользоваться.

В некотором роде. Люди, вовлеченные в грядущий ураган, слишком много о себе думают и не просчитывают варианты в долгосрочной перспективе.

– Нужно рассказать обо всем Питеру, – отозвалась Изабет. – Это ему предстоит принимать решения. А вы не тратьте время понапрасну, отправляйтесь наставлять свою паству.

У Свечки были и другие обязательства. Вполне возможно, ни одно из них выполнить ему не удастся.

Герцог утверждал, что самые ужасающие его предсказания наиболее вероятны.