Поздравляю со смертью - Маргарита Малинина

Значит, не паралич. Однако, нечто на моем боку стало давить сильнее, практически прижимая меня животом к матрасу. Так, спокойно. Это просто странные, неприятные ощущения, вызванные неудобным положением тела. Что-то где-то пережало, что-то где-то затекло, и в результате практически осязательная галлюцинация и кажется, что кто-то на меня улегся сверху.

Усилием я приподняла правое плечо, чтобы из положения на животе вернуться к исходному — на боку, но нечто не хотело сползать с меня. Что же это такое? Против воли, я снова начала поддаваться панике. Сердце забилось так, что я слышала его оглушающие сокращения прямо в барабанных перепонках. С трудом я все же пошевелилась еще, поднимаясь выше, и посмотрела через плечо. Рядом со мной на краю кровати лежал какой-то мужик. Старомодный твидовый коричневый костюм (не спрашивайте, как почти в полной темноте я четко видела цвет, для меня самой это загадка), волосы с проседью. Именно он давил на меня, мы лежали спина к спине, иначе бы он просто не вместился: кровать не очень широкая. Но как он забрался сюда? Что ему надо? Вор, который прилег отдохнуть? Причем на ту же кровать, где лежит хозяин квартиры? Но наглость домушника вызвала не смех или раздражение, она вызывала жгучий страх. Хуже всего те вещи, которые ты не можешь объяснить. Мужчина тем временем тоже пошевелился и обратил ко мне свое лицо, повернув для этого голову почти на сто восемьдесят градусов. Вместо глаз были пустые темные впадины, от носа осталась короткая белая кость, изо рта лезли черви, мухи и навозные жуки. Это был мертвец. Труп, который шевелился в моей постели.

Я завизжала и проснулась. Ну конечно. Просто сон. Почему во сне ты никогда не понимаешь, что это сон, каким бы ирреальным он ни был, пока не очнешься, пока не выберешься из его тяжелого плена?..

Я повертела головой. В комнате темнее, чем было во сне, я вообще ничего не вижу. А все потому, что я в действительности вспомнила задвинуть шторы на окне, перед тем как лечь спать. И никаких пугающих, пустившихся в пляс теней на стене нет, как и нет никакого покойника в моей постели.

Я была уверена, что после этого кошмара, который был еще хуже и страшнее всех предыдущих, не смогу заснуть, но ошиблась.

Разбудил меня звонок. Открыв глаза, я сперва решила порадоваться яркому доброму солнышку, чьи горячие лучи прорывались сквозь узкую щель между двух занавесок, как ловкий каторжник, умудрившийся сбежать от двух стражников, просто просочившись меж ними, и падали неровной золотистой полосой на стену у изголовья моей кровати, а затем уже, поняв, что я жива и здорова (по крайней мере физически), потянулась к телефону.

Это была сокурсница Люба, староста группы.

— Инесска, поздравляю тебя с днюхой!

— Что? — на секунду повисла я. — Ах, ну да… Спасибо.

Есть у вас такие бесящие знакомые, которые ставят липовую дату в соцсетях, говоря при этом с невыносимым пафосом: «Настоящие друзья должны помнить мою реальную дату рождения и не пользоваться подсказками соцсетей, а на ненастоящих мне плевать! Вот так я и узнаю, кого в какую категорию записывать!»? Ну вот, я такая и есть. Число стоит верное, а месяц другой. На самом деле у меня в начале июля день рождения, а не июня. Но Любе это знать необязательно. Не стану же я признаваться в том, что всех обманула? Наташка знает верную дату, как и Федор, как и родители, естественно, а на остальных, как я выше уже заметила, мне начхать.

Пока я терла лицо, пытаясь понять, который час, она взволнованно что-то мне желала. Господи, откуда в людях столько позитива и наивности? Можно подумать, если она мне этого всего не нажелает, то у меня этого никогда не будет. И напротив, если произнесла, то обязательно появится. Ага-ага, то-то все здоровые как быки и богатые как Крез. И у всех огромная, как океан, взаимная любовь до гроба. Ведь именно это обычно люди без фантазии и желают всем подряд.

Наконец я от нее отвязалась и включила функцию фильтра. Теперь до меня дозвонятся только люди из моего списка контактов, а он невелик. Да, Люба, как староста группы, там присутствует — просто на всякий случай, мне не приходилось ей звонить или писать, хотя пару раз она делала какие-то рассылки в мессенджере, — но ей, надеюсь, не придет в голову поздравлять меня с липовым праздником еще раз.

Когда я поняла, что довела себя и свой холодильник до того, что мне даже завтракать нечем, то разразилась злобной тирадой в свой адрес. Ни хлеба, ни яиц, ни молока. Даже печенье — и то засохло. Выпив пустой кофе, я заставила себя одеться и выйти в магазин.

На обратном пути решила достать почту из ящика. Должна уже прийти квитанция за квартиру. Я остановилась, ища ключи в кармане, но тут из сумки зазвонил телефон. Боже, опять поздравления… Надо перенести дату с июня на 31 декабря. Все празднуют Новый год, им будет не до меня.

Но ключей в кармане не было, а значит, они тоже в сумке, все равно нужно туда лезть. И вот, достав телефон, на экране которого высветилось «Федор Алексеевич», нажав на зеленую трубку и прижав к уху, я полезла дальше в недра сумки в поисках ключей.

— Уж от кого не ожидала… — пожурила я вместо приветствия.

— Что?

— У меня не сегодня день рождения, я думала, ты хотя бы не поведешься на соцсети.

— О чем ты говоришь? У тебя разве не в июле?

— Да. — Я нашла-таки ключи, и тут меня осенило: — А почему ты звонишь тогда? Я думала, чтобы поздравить.

— Нет, я звоню, потому что я сейчас в экспертизе. Инесса, ты была права все это время! Яд на открытке!

— Что? — Я машинально вставила в замочек на почтовом ящичке самый маленький ключ, хотя интерес к квитанциям и бесплатным газетам уже потеряла. — Как понять, на открытке? Ее намазали ядом? — Я вспомнила, как Изольда дала мне свою открытку, и меня передернуло. — Погоди, — он что-то попытался сказать, но я перебила, — мы с Наташкой изучали открытку Изольды, долго держали в руках, и мы обе живы, значит, на той ничего не было! — А сама вдруг подумала: мое плохое самочувствие, панические атаки и ночные кошмары… А я точно не отравлена? Может, на меня яд действует медленнее?

— Боюсь, что было и на той… — подтвердил мои опасения Федор. — Инесса, яд не на самой открытке, а на иголке. Точнее, на