Плеск звездных морей - Исай Лукодьянов

Снова хмыкнули. Нет, это не Всеволод, он сидит тихий, как подопытная мышь. Я посмотрел в другую сторону и увидел голову Борга. Мощная, в белокурых завитках, она торчала из люка в кормовой части рубки.

— Расселись! — сказал Борг, насмешливо щуря глаза.

Всеволод выскочил из кресла, будто катапультированный, и забарахтался под потолком. Я тоже выбрался из кресла, придерживаясь за подлокотник, и спросил:

— Помочь тебе, старший, вылезть?

— Не надо. — Борг оттолкнулся от краёв люка и подлетел ко мне. — Эта чёртова линия меня доконает, кто её только придумал! — проворчал он.

— Какая линия?

— Контрольная линия координатора.

— Старший, — сказал я, — разреши, я проверю её.

— И без тебя обойдёмся.

У Борга вид был утомлённый, над переносицей прорезалась вертикальная складка, покрасневшие от недосыпания веки тяжело нависали над глазами. Не простая это штука, подумал я, взвалить себе на плечи такой корабль.

— Старший, я ставлю корабль на модернизацию, будут менять ускоритель, это не меньше месяца…

— Погоди, пилот. С полчаса назад вызывал диспетчер с «Элефантины». Опять ты чего-то набедокурил, похитил практиканта…

— Просто он не сдал зачёта, — возразил я, — и пришлось задержать его на неделю.

— Стоит тебе появиться, Улисс, как начинается черт те что! — раздражённо сказал Борг. — Какой-то практикант, какой-то дурацкий чемпионат, несданный зачёт… Сгиньте оба с глаз моих долой!

Он вынул из шкафчика бутылку и налил себе вина.

Что было делать? Будь я один, мы бы поладили с ним. Навязался же мне на голову этот настырный практикант!..

— До свиданья, — сказали мы с Всеволодом почти одновременно и направились к двери.

Тут Борг окликнул нас.

— Что с тобой стряслось, Улисс? — сказал он насмешливо. — Тебя гонят, и ты послушненько исчезаешь. Не узнаю.

— Ничего не стряслось. Просто вижу, что тебе не до нас.

Борг залпом допил вино.

— Если тебе так уж хочется проверить линию, то вот лежит тестер. — Он кивком показал. — Надеюсь, практикант и сам доберётся до «Элефантины».

— Доберусь, — отрывисто сказал Всеволод.

Громовой радиоголос взорвался у меня над ухом:

«Презренья достоин тот, кто чужие тестеры берет!»

Я отшатнулся от динамика и недоуменно посмотрел на Борга.

Динамик заорал ещё воинственней:

«Корабельны закоулки — не для утренней прогулки!»

Борг усмехнулся.

— Просил их, на радиоузле, не рифмовать. Но они считают, что так лучше доходит. Да и верно, пожалуй… — Он взглянул на Всеволода. — Ну, практикант, лети к диспетчеру. Тебя ждут эти… пенаты и лавры. Ты, оказывается, великий шахматист?

Всеволод пожал плечами. Я сказал, что провожу его до шлюза «Элефантины», а то ещё занесёт его куда-нибудь не туда, но он решительно отказался. Он был напряжён, как кошка перед прыжком. Вернее, как рысь. Глаза горели буйным зелёным огнём на бледном лице.

Ладно. В конце концов, управляться с реактивником он умеет, мимо «Элефантины» никак не пролетишь, а там сигнальные огни покажут, где шлюз.

— Можешь сказать, что зачёт сдан, — отнёсся я к Всеволоду. — Не перепутай скафандр в шлюзе. Ну…

Я стиснул его руку.

Всеволод вышел из рубки, а я взял тестер и полез в люк. Но на душе у меня было всё-таки неспокойно. Примерно час спустя я выбрался из узкого и душного тоннеля обратно в рубку. На одной из коек спал под рыжим одеялом человек — я узнал в нём Василя Гинчева, конструктора. Борга не было. Я подплыл к коробке инфора, установленной у входа, и протянул было руку, чтобы вызвать диспетчера «Элефантины», как вдруг вспыхнул глазок аппарата и мягко пророкотал сигнал вызова. Я нажал кнопку ответа.

Это был Кузьма, он потребовал Борга и ужасно обрадовался, когда узнал, что подошёл к аппарату я.

— Ты мне и нужен, Улисс! — закричал он так, что Гинчев проснулся и заворочался на койке. — Слушай, я сдал документы, особо не придирались, обещают через двое суток затащить в ангар. Тебе тут приготовлена каюта. Или ты останешься на ковчеге?

— Да, останусь здесь. Ты управишься без меня?

— Управлюсь, чего там. Слушай, Улисс…

— Погоди, Кузьма. Практикант побывал уже у диспетчера, не знаешь?

— Да нет же! Затем я и вызвал тебя, тут на меня шипят со всех сторон, уж я не знаю, как отбиваться. Срочно гони его сюда!

Я судорожно глотнул и схватился за шею. Мне не хватило воздуха.

— Ты слышишь? — кричал Кузьма. — Его надо срочно на шарик, срочно! Чемпионат начинается, он должен играть непременно. Ты слышишь? Улисс!

— Ни днём ни ночью нет покоя! — проворчал Гинчев.

— Он уже час, как вылетел на «Элефантину», — выдавил я наконец.

— Уже час? — Голос Кузьмы прозвучал тревожно. — Так где же он?

Вот именно — где? Куда его могло занести? Воображение уже рисовало шальной буксир и человека в десантном скафандре, врезающегося в струю плазмы…

— Улисс, ты где? Почему замолчал?

— Пойду его искать. — Я рванулся к двери.

— Подожди! — завопил Кузьма. — Что ещё за глупости! Здесь экраны, отсюда виднее! Сиди у инфора, Улисс, я переговорю с наблюдателями.

Я опустился на какой-то ящик и уткнул лоб в ладони. Лоб был горячий. Стучало в висках. Черт, не хватало ещё головной боли! Никогда я не чувствовал себя так скверно. Что со мной творится? Как мог я отпустить неопытного юнца одного? Не терпелось схватиться за тестер? А, будь я проклят…

Опять загремел динамик:

«Первой смене — на обед, хочешь кушать или нет!»

Я оглянулся на Гинчева. Он лежал, натянув одеяло на голову.

Хоть бы Борг пришёл! Посоветоваться с Боргом. А что он может посоветовать? Если с этим парнем случится беда… если случилась беда, то… я просто не смогу жить.

Не знаю, по какой ассоциации вспомнился мне давний случай на Венере: Тудор не услышал призыва Холидэя о помощи… проехал мимо… Вздор! Проклятый вздор! Ничего такого во мне нет. Ничего примарского. Просто беспечно отнёсся.

Беспечно?..

Больше я не мог сидеть. Ну, скоро ты, Кузьма? Я плавал по рубке, натыкаясь, как слепой, на кресла и койки. Голова болела, будто мне горячими пальцами с силой стиснули виски.

Ну, Кузьма, скоро ты?..

— Что ты мечешься? — услышал я.

Это Гинчев. Выпростался из-под одеяла и уставился на меня. Надо бы что-нибудь принять от головной боли, нельзя же так, продавит сейчас виски…