Нибелунги - Ольга Крючкова

Хёдред был груб и неотёсан – истинный сакс, презиравший всё римское, в частности чистоту тела и комфорт. Он считал: следует жить так же, как и предки, и потому не стриг волосы, носил длинную бороду, облачался в кожаные рубашки, штаны и шкуры, поклонялся только старым богам. Саксов, принявших арианство, яростно ненавидел, считая их предателями.

Когда Румелия впервые вошла в его покои, он приблизился к ней и приказал опуститься на колени, затем снял кожаные штаны. Перед взором опешившей женщины предстал огромный набухший орган…

Первое время Румелия сгорала от ненависти к своему новому господину. Каждое его прикосновение вызывало в ней трепет отвращения. К тому же Хёдред был нарочито груб с нею. При соитии он намеренно причинял боль наложнице, однажды он с таким остервенением засунул свой огромный член в рот бедняжки, что порвал ей нижнюю губу. Несколько дней после этого Румелия говорила с трудом и практически отказывалась от пищи.

Теперь же она была вынуждена сопровождать своего мучителя в походе. Хёдред постоянно напивался, истязал наложницу. Между ног и ягодиц у неё всё болело, она уже задумывалась: не сбежать ли ей куда глаза глядят? Как-то она заметила торговца, показавшегося ей знакомым. Румелия начала лихорадочно вспоминать: где она могла его видеть? И вспомнила: в Кастра Ветере! Торговец был фризом!

До границы с Бургундией оставался день перехода. Румелия, во чтобы то ни стало, решила воспользоваться этим и бежать. Но как? Она боялась погони… Когда армия саксов-данов остановилась на очередной привал, она попросила дозволения у Хёдреда отлучиться из его шатра.

Тот же грубо поинтересовался:

– Куда ты собралась? Смотри, чтобы даны тебя не затащили в кусты и не отымели все по очереди!

Румелия пропустила грубость мимо ушей, лишь заметив:

– Прогуляюсь. До сражения осталось немного… Хочу насладиться мирными пейзажами. К тому же у торговцев можно приобрести различные мелочи, столь необходимые женщине… Ведь ты не против, чтобы я выглядела привлекательной?

Хёдред хмыкнул.

– Хорошо, ступай… Только служанку прихвати. Мне же надо поднять боевой дух своих людей.

– Благодарю тебя, мой господин, – Румелия решила быть предельно вежливой и терпеливой, дабы у Хёдреда не зародились подозрения.

…Румелия подошла к повозке Галлия. Тот яростно торговался со знатным саксом, расхваливая упитанность своих голубей. Однако сакс никак не хотел платить названную сумму.

– Я покупаю твоих голубей, торговец! – сказала наложница и извлекла из напоясного кошеля горсть медных монет.

– Не вмешивайся, женщина! – взревел сакс. – Я первый подошёл к повозке, и значит, голуби мои.

– Что ж, тогда плати названную сумму! – раздражительно заметил Галлий.

Сакс недовольно засопел, расплатился с торговцем и сказал:

– Пришли их в мою палатку, что со штандартом оленя.

– Как угодно, господин… А вы, сиятельная госпожа, что хотите приобрести? Тоже голубей на обед? Их осталось совсем немного… Разве что пара штук, не более…

Румелия задумалась.

– Пожалуй, можно и голубей на обед…

Галлий залез в повозку за голубями. Румелия быстро огляделась, заметив, что служанка заигрывает с молодым воином, она быстро, словно лань, прыгнула в повозку вслед за торговцем.

– Я помню тебя… – прошептала она. – Видела в Кастра Ветере… Ты – фриз…

Галлий цепким взором смерил женщину.

– И я тебя помню, Румелия. В те времена ты была наложницей Зигмунда.

– Увы, торговец, времена меняются. Я пришла к тебе просить о помощи…

Галлий насторожился.

– Если это в моих силах, госпожа.

– Я хочу сбежать от Хёдреда… Более не в силах терпеть его издевательства. Проберусь через границу, дойду до Ворбетамагуса. Там моя дочь Корнелия…

Галлий понимающе кивнул.

– Это можно устроить, госпожа. Только условие: я помогаю вам, вы – мне.

– Что я должна сделать? Я на всё готова. Только раздобудь мне лошадь. Пешком я далеко не уйду…

– Лошадь в этом деле не помощник. Вас могут перехватить секретные посты, расставленные на дорогах. И тогда всё пропало… Надо пробираться пешим ходом. Переоденьтесь попроще…

– Я возьму платье служанки. Но как мне отделаться от Хёдреда? Он постоянно просыпается ночью, чтобы овладеть мною.

– Это дело поправимо, – заверил Галлий. – Я дам вам мазь и научу что делать. Хёдред будет спать, как сурок в норе. Вы же проберётесь в стан бургундов и передадите послание королю Гунтару. Послание очень важное: в нём сведения о силах саксов, данов и их вождях. Это должно помочь бургундам выиграть сражение. Как только ваш мучитель заснёт, приходите к моей повозке…

– Благодарю тебя, торговец… Я даже не знаю твоего имени…

– Галлий, моя госпожа…

Галлий порылся в повозке и извлёк из холщёвой сумки крохотный глиняный горшочек.

– Вот держите и слушайте, что вы должны делать…

Галлий подробно рассказал Румелии, как усыпить сакса, не вызвав никаких подозрений.

…Вечером, когда Хёдред пил вино с друзьями в своём шатре, Румелия по обыкновению прислуживала за столом. Захмелевший сакс хвастался, какая она покладистая, мол, не чурается простой работы, к тому же искусная любовница.

Женщине оставалось лишь улыбаться в ответ. Наконец она улучила момент, когда компания изрядно захмелела и в очередной раз потребовала вина. Она для этого приготовила уже специальный кувшин, одну сторону горлышка которого намазала сонной мазью, что дал Галлий.

Румелия с улыбкой на устах разливала вино: сначала гостям… Она налила напиток, наклоняя кувшин вправо… Затем хозяину – наклонив кувшин в другую сторону, так что вино смыло сонную мазь с горлышка прямо в чашу Хёдреда.

Сакс пригубил напиток, а затем привлёк к себе наложницу и смачно схватил её за зад. Гости дружно заржали, подбадривая вождя возгласами.

Хёдред не на шутку разошёлся и завалил Румелию тут же рядом со столом. Женщина, превозмогая отвращение и стыд, стиснула зубы, чтобы не закричать. Хёдред задрал ей юбки, стянул с себя штаны и под возбуждённые возгласы соплеменников овладел ею. Женщина беззвучно плакала… Одно лишь утешало её, что Хёдред взял её в последний раз.

Не успел сакс низвергнуть семя в лоно наложницы, как тотчас захрапел. Гости поспешили покинуть шатёр. Румелия так и осталась лежать подле стола с раскинутыми ногами, придавленная увесистым телом Хёдреда. Она с трудом выбралась из-под него и приказала слугам уложить господина спать. Сама же для вида легла рядом.

Румелия не спала, постоянно прислушиваясь к каждому звуку. Наконец лагерь стих, в шатре также все спали. Хёдред раскатисто храпел, как-то неожиданно умолк. По заверениям Галлия, он проспит до позднего утра.