Дачница для сбежавшего олигарха - Евгения Мэйз

Таня кивнула, растянув губы в сдержанной улыбке в ответ на милое, но все-таки провокационное обращение. Она сделала вид, что не поняла его. Защитники, вызвавшие оторопь в первые минуты своего появления, оказались дружелюбными представителями «Страны огней»[2]. За то время, как они везли ее до дома Таня, успела не только рассказать им откуда знает язык, но также узнать о том, что парни приехали в гостеприимную столицу на соревнования по тхэквондо. Удаляясь от «страшного» места, она только порадовалась тому, что дело не дошло до потасовки — не хватало только увечий, снятия с соревнований и непроходящего чувства вины за погубленные судьбы. Оборотень бы не успокоился. Он уже показал себя и ясно дал понять, что натура у него совсем-совсем-совсем не простая, а подлая и мстительная.

— Вы тоже берегите себя.

После чего она побежала к подъезду, желая совсем простых вещей — оставить этот суматошный день за деревянной дверью ее старомодной квартиры, несколько минут в компании воды и фарфора, а еще… все-таки вернуться на дачу.

«Он жив! — приговаривала она, стоило только подумать о Яське. Он жив! Не может быть по-другому!»

Она взбежала по ступенькам, решив не дожидаться лифта и поняла, что на этот раз зря не послушалась своей «ленивой задницы», которая обычно «просила» забить на все и покататься в кабинке, а не натруживать ноги в угоду какой-то фигуре.

— Это было смело, — раздалось сбоку от нее знакомым голосом — и безрассудно.

Волков сидел на ступеньках, выбрав для ожидания очень выгодное место — его не было видно с пролетов и даже с последней, верхней ступеньки нельзя было заметить так сразу, целенаправленно не пялясь при этом. Танька дернулась назад, но была перехвачена не отставшим от нее фсбэшником. Подскочив со своего места, он сделал шаг в сторону и выбросил руку в поистине молниеносном движении. Таня толкнулась в нее, тут же развернулась на пятках и ринулась к двери, ведущей к мусоропроводу, квартирам и двум лифтам.

— Черт!

Таня словно в фильме ужасов оказалась — ключи выпали из рук, преследователь даже не думал отставать, хлопнув дверью позади.

— Давай помогу?

— Не надо!

Волков продолжал делать так как желал сам — отобрал ключи из ее дрожащих рук, нашел каким-то одному ему известным способом нужный и открыл дверь на крытую площадку с четырьмя дверьми. Таня же потянулась к ряду кнопок с цифрами над ними, рассчитывая перебудить всех жильцов заранее, чтобы спугнуть этого и оказаться хоть в каком-то подобии безопасности.

— У меня и удостоверение есть, — раздалось рядом предупреждающим голосом. — На ваших соседей оно точно подействует.

Таня медленно выдохнула, повернулась к нему и все же отступила, оперевшись лопатками о прохладную стенку у лифта.

— Что вам от меня нужно, Роман Георгиевич? — она посмотрела ему прямо в глаза, решив, что даст понять, что не боится его и даже не собирается делать этого. — Я уже дома, компания и услуги извозчика мне больше не требуются.

Волков поиграл желваками, вновь чему-то улыбнулся (и вновь про себя) и проигнорировал протянутую к нему ладонь Тани. Она ждала, когда он вернет ключи, а псих вновь нашел повод для улыбок.

— Даже не поблагодарите меня?

Таня попыталась забрать у него связку, поняла, что чувствует котенок, когда с ним играют фантиком и вновь отступила. Тут же родившееся раздражение смешалось с усталостью и кажется оно и именно оно прошептало ей: «достал!» Это было удивительное осознание, но удивление и то продлилось ровно мгновение.

— Вы не ответили на мой вопрос, — упрямо проговорила Таня, не желая поддаваться на его провокационные замечания и отчаянно желая достучаться до его пропитанных формалином мозгов.

Да и за что ей благодарить его? За «чудесный» вечер? Угрозы? Яську? Незабываемые впечатления? Новые знакомства? За то, что ее трясло в авто в окружении «джигитов»?

— Я предлагал отвезти тебя на дачу, чтобы не тратиться и не рисковать, вызывая такси.

Да уж! Уж лучше бы она вызвала такси, чем пережила все это. Хорошо то, что Бог был на ее стороне и привел на помощь хороших людей.

— Уже не надо. Сегодня я останусь дома, а завтра доберусь на электричке.

Она потянулась и все же забрала ключи из его рук.

— Пожалуйста, капитан, идите домой к жене, детям, старому пуделю.

Таня потянулась к двери, мазнув взглядом по его лицу и тут же пожалев об этом. Он опять улыбался чему-то.

— Я уже никуда не поеду, а дальше, дайте мне разобраться со всем самостоятельно.

Только закрыв перед его носом дверь и оказавшись в одиночестве шкафов, велосипедов и полок с обувью Таня расслабилась. В этот раз обошлось без потасовки, прикосновений и криков о помощи. Если бы такое произошло ей было бы очень неприятно перед соседями — ловить косые взгляды, объясняться и получать нагоняи от Алины, Тане бы этого не хотелось.

— Душ и спать.

Голова думала об одном, а вот тело жило собственной жизнью, скинув тапки в пустом и темном коридоре, она направилась в комнату Матвея, подхватила с дверного крючка простынь для банных процедур, а затем направилась кровати, да так и рухнула в нее, проспав до глубокого утра.

_______

[1] Нравящаяся (азерб.)

[2] Девиз Республики Азербайджан

* * *

— Ковалевская, что случилось?!

Никитос ворвался в относительно пустое сознание с паническими и даже можно сказать истерическими нотками.

— Я тебе звоню-звоню, а ты все никак не отвечаешь!

Таня пила кофе с сухими сливками, да морщилась, ожидая, когда машинка уже в третий раз выжмет наскоро постиранное платье. Все ее летние вещи оказались на даче, а переодеваться в лишь бы что Танюше очень и очень не хотелось. На улице пекло, термометр и Росгидромет показывали, что температура за окном +27 и после полудня будет, если не такой же, то еще выше. Упасть в обморок от перегрева, да еще и в общественном транспорте? О, нет! Ей этого не хотелось. Ведь не поможет никто! А вот ограбить или сфоткать — вот это обязательно!

— Я тебе говорил!

Таня только покривилась, сделав глоток горячего напитка. Она получила свою порцию «охов» и «ахов» в ответ на повесть «Один х**новый день в июне», но сочувствия, как ни странно, не дождалась.

— Помнишь, о чем я говорил тебе вчера?

Ковалевская поднялась из-за стола, прошествовав в ванную. Встряхнув, только что вынутое платье она поплелась в спальню, собираясь выгладить его до полусухого состояния. Пока она доберется до станции, дождется поезда и доберется до дачи оно успеет высохнуть, а там ее ждут совсем другие заботы.

— Буду знать, что инициатива и желание помочь ближнему наказуемы.

— Так ведь он тебя об этой помощи не просил, — парировал Никитос.