Дом глав родов Дюны - Фрэнк Герберт

Повернувшись спиной к стаду, Одрейд взглянула на разбросанные по пастбищу лишенные листвы деревья. Ее небольшая лампа отбрасывала круг желтого света, который только подчеркивал яркость зимних звезд.

Немногие способны были понять, чем привлекает ее это место. Недостаточно было сказать, что здесь утихали беспокойные мысли. Этот фруктовый сад — как молчание между двумя ураганами, молчание, за которое заплачено дорогой ценой. Одрейд погасила лампу и наощупь стала искать в темноте знакомую тропу. Время от времени она поднимала взгляд на звезды, проглядывающие сквозь голые черные ветви. Ураганы. Она чувствовала приближение урагана, причем такого, какого не предугадать ни одному метеорологу. Ураганы порождают ураганы. Ярость порождает ярость. Месть порождает месть. Войны порождают войны.

Старый баша был мастером разрывать такого рода замкнутые круги. Сохранит ли новый гола этот талант?

Какая опасная игра.

Одрейд оглянулась на стадо овец, темный шевелящийся шар со светлым облаком пара над ним. Овцы теснее сбились в кучу для тепла, ей было слышно знакомое похрустывание, с каким они пережевывали свою траву.

Мне пора отправляться на юг в пустыню. Встретиться лицом к лицу с Шианой. Песчаные форели процветают. Почему же нет песчаных червей?

И вслух сказала овцам, сгрудившимся у ограды:

— Жуйте свою траву. Это то, что вам полагается делать.

Надо бы заранее подыскать серьезное объяснение, на случай если кто-нибудь из надзирающих наткнется на это замечание, подумала Одрейд.

Этой почию я проникла в самое сердце врага. И мне жаль их.

Знать что-либо хорошо, означает знать пределы этого явления. Только будучи вытеснено за пределы своей допустимости, оно выкажет истинную свою природу.

Привило Эмтол

Если ставкой является твоя жизнь, не полагайся только не теорию.

Комментарий Бене Джессерит

Дункан Айдахо стоял почти в центре тренировочного зала на не-корабле в трех шагах от ребенка-голы. Сложные автоматы тренажеры, одни тренирующие выносливость, другие реакцию — все были здесь под рукой.

Этим утром ребенок смотрел на Айдахо с восхищением и доверием.

Я лучше понимаю его, потому что я тоже, как и он, гхола? Шаткая гипотеза. Этот малыш получил совершенно иное воспитание, чем то, что они когда-то предопределили мне. Предопределили! Вот правильное слово.

Община Сестер скопировала сколько могла с детства оригинального Тега. Вплоть до обожающего младшего товарища, заменившего давно потерянного брата. И Одрейд проводит для него глубокое обучение! Точно так же, как родная мать Тега.

Айдахо хорошо помнил престарелого баша, чьи клетки дали жизнь этому ребенку. Это был вдумчивый человек, к комментариям которого стоило внимательно прислушиваться. Лишь небольшое усилие потребовалось Айдахо, чтобы вызвать в памяти его слова и манеру держаться.

— Настоящий воин зачастую понимает своего врага лучше, чем он понимает друзей. Опасный колодец, если позволишь пониманию пробудить в тебе симпатию, что и произойдет, если оставить это понимание без должного руководства.

Странно думать, что разум, облекший в мысль эти слова, спит где-то в этом ребенке. Баша был так проницателен, говоря о симпатиях в тот далекий день в Обители на Гамму.

«Симпатия к врагу — слабость как в политике, так и на войне. И самые опасные из этих симпатий те, что подсознательно ведут тебя к тому, чтобы сохранить в целости и сохранности твоего врага, поскольку враг этот оправдание твоего собственного существования».

— Сир?

Как сможет этот писклявый голос приобрести тон истинного командира?

— В чем дело?

— Почему вы просто стоите и смотрите на меня?

— Они называли баша «Старая Надежность». Ты знаешь это?

— Да, сир. Я изучал историю его жизни.

Теперь это будет «Молодая Надежность»? Почему Одрейд, хочет, чтобы его прошлая память восстановилась так быстро?

— Из-за баши всей Общине пришлось копаться в Иной Памяти, пересматривая свои взгляды на историю. Они тебе об этом рассказывали?

— Нет, сир. Мне важно это знать? Великая Мать говорила, ты будешь тренировать мои мускулы.

— Ты любил пить «Датское Морское», очень хороший сорт бренди, насколько мне помнится.

— Я слишком мал, чтобы пить, сир.

— Ты был ментатом. Знаешь, что это значит?

— Я узнаю, когда вы восстановите мою память, ведь так?

Айдахо улыбнулся, и получил широкую ухмылку в ответ. Очаровательный малыш. Так легко выказывать естественную к нему симпатию.

— Присматривай за ним, — говорила Одрейд. — Он способен зачаровать как заклинатель змей.

Айдахо прекрасно помнил инструкции, данные ему Одрейд, прежде чем она привела сюда этого ребенка.

— Поскольку каждый индивидуум в конечном итоге сводится к самому себе, — сказала она тогда. — Информация о нем требует от нас пристальнейшего к себе внимания.

— Это необходимо при обращении с голой?

В тот вечер они сидели в гостиной Айдахо, причем присутствовала и Мурбелла в непривычном для нее качестве молчаливого и увлеченного слушателя.

— Он запомнит все, чему ты сможешь научить его.

— Так значит, мы немного обновляем оригинал?

— Осторожно, Дункан! Надави на впечатлительного ребенка, дай ему повод не доверять никому и ты создашь суицидальную личность — неважно, скоро или нет произойдет это самоубийство.

— Вы забываете, что я знал баша?

— Или ты не помнишь, Дункан, каково тебе было до того, как восстановили твою память?

— Я знал, что баша способен это сделать и воспринимал его, как спасение.

— Именно это он и видит в тебе. Это особый вид доверия.

— Я отнесусь к нему честно.

— Ты можешь считать, что поступаешь из соображений честности, но я советую тебе, каждый раз, когда ты столкнешься с его доверием, заглядывать в глубь самого себя.

— А если я совершу ошибку?

— Если это будет возможно, мы ее исправим, — она бросила взгляд на ком-камеры, а потом вновь посмотрела на Айдахо.

— Я знаю, вы будете наблюдать за нами!

— Не позволяй этому мешать тебе. Я не пытаюсь заставить тебя следить за каждым своим движением. Просто будь осторожен. И помни, что у моей Общины достаточно эффективных способов лечения.

— Я буду осторожен.

— Возможно, ты помнишь, что именно баша сказал: «Жестокость, которую мы проявляем по отношению к своим противникам, всегда умеряется уроком, который мы надеемся преподать».