Сотник из будущего. Южный рубеж - Андрей Булычев

Король не опускал руки. Внутри страны Вальдемаром решительно проводились государственные и экономические реформы. При нём была составлена опись земель королевства, так называемая «Земельная книга короля Вальдемара». В неё помещались сведения о хозяйстве: их структура, размер, принадлежность и информация об выплачиваемых с них налогах.

Самой же большой головной болью и заботой короля было всё усиливающееся противостояние с северными германскими землями, которые активно развивались и не желали подчиняться былой владычицы Балтики.

Основным же конкурентом, связывающим все эти разобщённые земли, была Ганза–крупнейший политический и экономический союз торговых городов северо-западной Европы. Цель Ганзейского союза было обеспечение своим участникам привилегий в районе ганзейской торговли. Опорой же и защитой ганзейских купцов служили рыцарские ордены. Ганза вела самостоятельную от Дании внешнюю политику, приобретала крепости и поддерживала средствами, а зачастую и военной силой местные власти, зачастую вступая с ней в противоречия. И вот-вот можно было ожидать начало боевых действий между соперниками, как на суше, так и на море. Поэтому для того, чтобы ослабить своего потенциального врага, и посылали с ведомо короля удачливого и решительного капитана Гарольда в эту далёкую Гардарику к руссам.

– Пусть заходит, – кивнул Вальдемар, и распорядитель выскользнул за дверь.

Зашедший в зал приёма Гарольд глубоко склонил свою голову, замерев там, где и было предписано дворцовым этикетом.

– Капитан Гарольд Волосатый из Вайлефьёрда, – огласил герольд, церемониймейстер.

– Подойди ближе, отважный капитан, – негромко сказал король, вглядываясь в лицо Гарольда, – По твоим ранам видно, что ты славно потрудился, выполняя то, что Нами было тебе предписано? – и посмотрел вопросительно прямо в его глаза.

Пират склонил глубоко голову в почтительном поклоне и замер, ожидая дальнейших расположений короля.

– Говори! – милостиво кивнул Вальдемар.

– Мои дракары, под флагам Ганзы, потопили несколько торговых караванов во внутренних речных путях Гардарики, мой король! Все они были взяты на абордаж. Нескольким человекам из их команд мы позволяли скрыться, чтобы они разнесли о нас весть. Похоже, что Новгородские власти очень взволновались на недружественные действия своих союзников, потому что на нас были посланы огромные силы. В стеснённых берегами руслах рек сложно маневрировать и, к сожалению, потеряв в битве большую часть своей отважной команды и уничтожив множество врагов, мы с огромным трудом смогли прорваться в воды Королевского Восточного моря. Я сам получил ранения в последней битве и хочу засвидетельствовать, что люди великого короля Дании дрались как отважные львы. Только этим и может объяснить то, что я стою перед вами, о Ваше Величество! – и Гарольд опустился на одно колено, склонив почтительно голову и передвинув висящую на чёрной перевязи руку вперёд.

– Встань, мой храбрый капитан, – кивнул милостиво головой король.

И, дождавшись, когда тот поднимется, задал ещё один вопрос:

– Надеюсь, ты выполнил всё то, что тебе поручал мой министр.

И стоявший подле него морской министр Герхард почтительно наклонил голову:

– Да, мой король! Всё исполнено в точности. Я выполнил поручение министра перед тем, как вошёл во внутренние воды Гардарики за Ильмень озером. Всё для того, чтобы не подвергать риску нашего агента. Ведь никто не знал, какие опасности и вражеские силы могли нас подстерегать на нашем тернистом пути.

– Да, – кивнул Вальдемар, – Ты проделал трудный путь, покрыв себя славой. И пусть тебя не беспокоит потеря одного из твоих кораблей и части команды. В награду за усердие и пролитую кровь ты получишь из казны три тысячи марок серебра и лён (жалованная земля, поместье) в родном Вайлефьёрде.

– Я даю тебе год на лечение и приведение в порядок всех своих дел. И ровно через год мне будет нужен мой храбрый капитан с тремя крепкими кораблями и командой, готовой постоять за своего Короля. Нас ждут великие дела! И ты, Гарольд Волосатый, – и король в первый раз за всё время обратился к нему по имени, – Можешь добыть себе ещё большей славы и богатства! Иди! – и поняв, что аудиенция закончена, капитан с глубоким поклоном, пятясь, выскользнул из зала за дверь.

В 1225 году Новгородцы призвали к себе на княжение Ярослава Всеволодовича князя Переславль-Залесского, сына великого Владимирского Князя Всеволода, Большое Гнездо и отца будущего святого защитника русской земли Александра Невского.

Ярослав был человеком храбрым и решительным, а в воинском деле умелым и к тому же удачливым полководцем. Дружина его любила и готова была, как говорится, идти за ним «в огонь и в воду». По исполнению трёх лет в Переславле отцом над ним был совершен «обряд пострига и посажения на конь», что по древней славянской традиции со столь малых лет вводило его в воинское сословие. Уже в десять лет его послали с войском на опасную южную окраину Руси, где велась постоянная борьба с половцами. Успел князь повоевать в многочисленных междоусобных княжьих войнах, да ещё и с крестоносцами на западных рубежах сходился не раз в битве. Именно такой опытный воинский предводитель как раз и нужен был новгородцам в преддверии того большого нашествия литвин, которое уже ждали и к которому готовились.

Властями Великого Новгорода было по достоинству оценено предупреждение от своих послухов с враждебных земель да учтены те сведения, что поступили от Дозорной сотни Андрея, после их недавних боёв под Торопцом. Всё это собранное воедино говорило о грядущем большом противостоянии с врагом на своих южных рубежах. Поэтому княжескую дружину Ярослава было решено усилить до трёх тысяч, выделив все полагающие для этого средства на её содержание и вооружение.

Разрешено было Великим Господнем Советом Новгорода и комплектование большой дозорной сотни в Андреевском, да ещё и со всеми прочими вспомогательными подразделениями, какие только требовались. А именно ладейной командой, судовой ратью, крепостной и степной полусотнями, да ещё и обозную команду разрешалось заодно создать.

Андреевская дружина получалась уже серьёзной силой и требовала для себя приличных средств, но и дела её говорили уже сами за себя. Был заметен хороший приварок для казны, значительно увеличившийся после освобождения от разбоя основных торговых путей. Да и вес Батюшки Новгорода в глазах соседних княжеств: Владимирского, Торопецкого, Смоленского и даже враждебного Полоцкого сильно вырос.

Слухи о недавней эффективной борьбе небольшой числом Дозорной сотни Новгородцев против огромной литвинской рати разнёсся далеко за пределы северных Русских земель. А уж разгром пирата Гарольда Волосатого, да взятие всей датской агентуры в столице и вообще давал властям крупные козыри в предстоящей политической игре на Балтийском направлении. Так что средства было решено вкладывать в Андреевское безо всякого ущемления.

Нашествие литвин в Великом Новгороде думали ждать не раньше середины, а то и конца февраля. Слишком морозным да нереально трудным мыслилось вести войну в студёном январе. Поэтому и княжье войско да сборную новгородскую рать решено было посылать к Торопцу не раньше начала последнего зимнего месяца. Доводы же Андрея, приглашённого на этот Совет, где обсуждалась предстоящая зимняя кампания о необходимости пораньше выдвигаться к южным новгородским рубежам «большими людьми», услышаны не были.