Игра в метаморфозы - Бернар Миньер

на нижней палубе трансатлантического лайнера во время плавания. Вдоль верхних галерей располагались кабинки, где сидели за столами студенты, склонившись каждый над своей работой.

Подойдя к пустой кабинке, Ванесса на мгновение задержалась и, порывшись на полке, вытащила книгу и протянула ее Саломону. Тот сразу понял, что это не тот экземпляр, который им нужен, но принялся ее перелистывать.

– Это опять не то, – разочарованно заключил он, возвращая книгу.

– Второй экземпляр в хранилище, в подвале. Пойдемте со мной.

«Эта женщина обожает отдавать приказы, – подумала Лусия. – Интересно, ей приходилось во время интимной близости прибегать к плетке или к кляпу?»

Пройдя мимо приемной, они спустились в подвал и попали в зал с низким потолком, освещенный рядами неоновых ламп, что-то вроде большого подземного бункера в недрах библиотеки. Синие полки с тысячами книг, тишина. Ничего общего с местом, куда приятно спуститься после нескольких часов работы.

– Произведения из хранилища выдаются только по специальному запросу научных работников и студентов, начиная с третьего курса, – уточнила Ванесса.

Слева от них стояли большие металлические шкафы на рельсах, которые передвигали с помощью черных рулей. Ванесса взглянула на ссылку, полученную по своей системе, и повернула руль, расположенный под надписью «2b». Два шкафа разъехались в разные стороны, скользя по рельсам, и между ними открылось узкое пространство, куда прошла библиотекарша. Просмотрев несколько рядов книг, она вынула одну из них.

– Вот, держи. – И протянула ее Саломону, который тоже протиснулся за ней между шкафами.

Он взял книгу, перелистал страницы, остановился и начал очень внимательно читать, то и дело сверяясь с анонимным письмом. Лусия видела, как хмурились его кустистые брови, по мере того как он читал, и почувствовала, как все напряглось у нее внутри.

– Хороший перевод, – сказал он. – Это латино-испанская билингва, изданная в тысяча девятьсот шестьдесят девятом году, – прокомментировал он неожиданно взволнованным голосом, посмотрев на форзац и на картонную обложку. Издательство «Альма Матер»… Должно быть, этого издания давно уже не найти ни в библиотеках, ни в медиатеках.

Лусия поняла, куда он клонит.

– А могло так случиться, что тот, кого мы ищем, нашел цитату именно в этом экземпляре? Что он заходил именно в эту библиотеку?

Наступила тишина. Каждый прикидывал, к каким последствиям приведет положительный ответ на этот вопрос.

– Это издание не такое уж редкое, – дипломатично заметила Ванесса. – И в домашних коллекциях пожилых людей, да и в каких-нибудь других библиотеках вполне могут найтись еще экземпляры.

– А у тебя есть имена тех, кто не так давно консультировался по этому вопросу?

– Конечно. Их не должно быть слишком много.

Они снова поднялись в кабинет. Лусия и Саломон терпеливо ждали, пока амазонка, затянутая в кожу, закончит печатать. Они ждали, что она вытащит имя, как фокусник вытаскивает кролика из шляпы. Что она сейчас сделает пару магических пассов и назовет имя…

Имя, которому они смогли бы придать образ. Имя для облавы на убийцу и имя для ДИМАСа. Лусия подумала, что эта женщина со своим кожаным комбинезоном и величавой осанкой вполне могла бы сотворить такое чудо.

39

Утро вторника

Лусия отсоединилась и посмотрела на Саломона.

– Его нет в ИНТРОЛе.

ИНТРОЛ был судебной картотекой Гражданской гвардии, составленной по приказу Министерства внутренних дел от 4 мая 2011 года. В ней были упорядочены все картотеки министерства с персональными данными. Криминолог поморщился.

– Ладно, пойдем, – бросил он и быстро зашагал по коридору юридического факультета.

По тому, как профессор втянул голову в плечи, Лусия догадалась, что он напрягся. База данных библиотеки Франсиско-де-Витория вынесла свой вердикт: за последние три года только один человек заказывал для консультации перевод «Метаморфоз» из хранилища. Это был коллега Саломона, профессор Альфредо Гюэль.

Саломон был хорошо знаком с Гюэлем. Например, он знал, что тот мечтает заполучить его место и очень завидует тому, как быстро он умеет налаживать теплые отношения со студентами. В то же время за спиной Саломона критикует такие «неакадемические» взаимоотношения. Но это отнюдь не означает, что Гюэль – серийный убийца.

– Это здесь, – мрачно произнес криминолог и толкнул дверь.

Гюэль сидел на возвышении внизу амфитеатра лектория за маленьким рабочим столом и правил какую-то рукопись. Услышав, как скрипнула дверь, он поднял голову и был явно удивлен появлением коллеги.

– Саломон?

– Привет, Альфредо. Позволь представить тебе лейтенанта Лусию Герреро из ЦОПа. Она хочет задать тебе несколько вопросов.

– Из ЦОПа? – удивился Гюэль и, отложив рукопись, смотрел, как они спускаются по центральному проходу аудитории.

Лусия уселась на первый ряд справа от прохода, точно напротив профессора, словно была студенткой, пришедшей на лекцию. Таким образом она заняла доминантную позицию и заставляла его смотреть наверх. Зато ей было прекрасно видно каждое его движение.

Саломон занял место в том же ряду, но мест на десять левее, с другой стороны прохода. Лусия поняла, что получилось: при такой рассадке Альфредо Гюэль не мог одновременно держать их обоих в фокусе.

– Мы расследуем убийство, – сказала она.

Больше никаких объяснений она не дала, и профессор воздержался от дальнейших вопросов. Казалось, он ждет, чтобы понять, что от него хотят. Бросив быстрый взгляд на свои роскошные часы «Омега Спидмастер», он дал понять, что ему, кроме разговоров, есть чем заняться. На его руке, вокруг запястья и большого пальца, была закреплена толстая голубая шина.

– Вам нравится горный спорт? – вдруг спросила Лусия безразличным тоном.

Гюэль за очками вытаращил глаза.

– Да… А, собственно, в чем дело?

– Вам известен сектор Рибагорца?

– Нет, а где это?

– Провинция Уэска, по шоссе на Бенаск, в предгорьях Пиренеев.

– А, да, я туда однажды ездил… Там прекрасный лыжный комплекс Серлер.

– Когда вы там были?

– Затрудняюсь сказать… Но достаточно давно.

– Более двадцати лет назад?

На этот раз Гюэль, похоже, был озадачен.

– Что? Не знаю, говорю вам… но вполне возможно…

– Вы там были зимой или летом?

– Кажется, летом… Да, точно, летом.

– Тогда почему вы вспомнили лыжный комплекс?

– Что? Не знаю… Так, к слову пришлось…

– И чем вы там занимались, если не катались на лыжах?

Оборот, который принимал разговор, все больше и больше приводил университетского профессора в замешательство.

– Рафтингом, каноингом, горными восхождениями… Но я…

– Вам известно озеро Барасона неподалеку от Грауса?

– Озеро?.. Я не знаю… может быть… Помнится, там вообще было много озер… Названия я позабыл.

– Вы там купались?

– Я уже сказал, что плавал на каноэ.

– А туннели там были? Вам приходилось проходить сквозь туннели? Вы случайно не помните?

Взгляд Гюэля перебегал с Лусии на Саломона, словно он следил за теннисным матчем.

– А?.. Да что вам,