Человек из дома напротив  - Елена Михалкова

Хирург поиграл бровями.

«Лицо у Шубина – как маска», – подумал Бабкин.

– Лицо у него, как маска, – сказал Макар. – Рот немного перекошен. Но он очень хорошо ориентируется в окружающей обстановке, поразительно хорошо.

– А вот это как раз доказательство слепоты, – удовлетворенно сказал хирург. – Симулянты преувеличивают беспомощность. Зачем им, собственно, требуется притворство? Чтобы получить поддержку от мира. Незрячий руководствуется противоположными мотивами: ему не поддержка нужна, а максимальная самостоятельность.

– Он чай в стакан на слух наливает, – буркнул Бабкин.

Врач с готовностью обернулся к нему.

– И в этом нет ничего удивительного. Пожалуйста: монреальский эксперимент. Пациентов, среди которых большинство были слепы от рождения, посадили перед колонками – кажется, пятнадцать колонок или шестнадцать, в общем, немало. Затем короткое включение звука, действительно короткое – доли секунды, и одновременно снимается томограмма. Что получили? Во-первых, точнейшее определение источника звука, на которое не способны зрячие. Во-вторых, у пятерых испытуемых отмечена повышенная активность зрительной зоны головного мозга. Иными словами, слух заменяет зрение. А налить жидкость до нужной отметки с закрытыми глазами сможет любой из вас после недолгих тренировок. – Он расцепил пальцы. – Если предполагаешь симуляцию, Макар, приводи своего товарища, сделаем пробы.

– Симуляция – нет, вряд ли, – медленно сказал Илюшин. – А вот если драться? Драться он способен, как ты думаешь?

Врач покачал головой.

– Дзюдо на татами – да, возможно; драка в подворотне – нет. Или только уникум, один на миллион. Слепой массажист Затойчи, побеждающий самураев, – это фантастика, мой друг.

3

– Хорошая была версия, – сказал Макар, когда они вышли из здания клиники.

Сергей промолчал. Версия, версия… Барахтаются они, как котята в молоке, или в чем там могут барахтаться котята… В луже. Допустим, в луже. Все версии отработаны, морги проверяются, немногочисленные контакты Сафонова исследованы по сто раз. Но плана, плана дальнейшего расследования так и нет, а как без него работать? Разве что тыкаться вслепую, чем они и заняты. Макар, похоже, вовсе махнул рукой на Никиту и увлеченно разгадывает загадку: что за человек чуть не убил Анну Козлову.

– Присесть бы… – пробубнил Сергей. – Расписать бы…

– Взять бы Шубина, отвести на проверку, – в тон ему откликнулся Макар. – Но он не пойдет, и правильно сделает.

– Да не Шубин это. Левый мужик, может, и в самом деле наркоман…

– Левый, левый, – пробормотал Илюшин. – Ты сказал, что видел его раньше.

– Я сказал, что не уверен!

– Ты узнаешь его из тысячи! – вдруг заголосил Макар так, что Бабкин вздрогнул и дико уставился на него. – По словам, по глазам, по голосу!

Из-за ограды зоопарка, мимо которого они шли, заорала зебра. Сергей точно знал, что зебра, потому что в какой-то детской книжке, которую переводила Маша, говорилось, что зебра завизжала по-кошачьи, и жена страшно ругала писателя за непроверенные факты, потому что зебра визжит совсем не так, как кошка; в доказательство она отыскала ролик на ютубе и поставила на полную громкость. Все бы ничего, но Сергея никто не предупредил о том, что в квартире будут орать непарнокопытные, и он лишь каким-то чудом не уронил себе на тапочки тарелку с супом. С тех пор он накрепко запомнил: зебра кричит так, как если бы осла скрестили с попугаем и ни тому, ни другому это не понравилось.

– А вот и собратья твои по разуму подтянулись, – буркнул он.

Илюшин остановился и вопросительно посмотрел на него.

– Собратья? Собратья… Собратья-собратья, – повторил он на разные лады, не обращая внимания, что они перегородили тротуар; впрочем, все тычки доставались Бабкину – у Илюшина была какая-то сверхспособность уклоняться от прикосновений незнакомцев в толпе.

– Слушай, пойдем, а, – ласково позвал Сергей. – Кассы в четырех шагах отсюда. У них наверняка и клетка свободная для тебя найдется.

– Собратья в клетке… – Илюшин взъерошил волосы и поднял на него взгляд. – Мне вот что интересно: после того, как сбежали ребятки, снимавшие квартиру у Козловой, куда отправится Балаклава? Он ищет Сафонова как одержимый. О существовании его сестры он, кажется, не догадывается. И вот я тут подумал: как удачно Василий Клименко оказался в Москве…

Бабкин понял его с полуслова. Он удивился, как эта мысль не пришла ему раньше в голову, и обругал себя: Клименко совершенно потерялся среди остальных фигур, должно быть, потому что он сам не встречался с ним.

– У тебя номер телефона есть? Надо предупредить его, чтобы был осторожен и не выходил из номера.

Макар отрицательно качнул головой.

– Нет номера. Поехали в гостиницу.

4

– Уехал, – огорченно сказал администратор. – Жаль, но я ничем не могу вам помочь.

Это был другой парень. Белые крашеные волосы торчали во все стороны, как иголки у ежа; еж-альбинос, подумал Илюшин, глядя в круглые светло-голубые глаза.

– Дмитрий, – начал он, прочитав имя на бейджике, – ваш постоялец не оставил никаких координат? Он нам очень нужен. А еще больше ему нужны мы, хотя он об этом пока и не знает.

Парень внимательно посмотрел на обоих. На лице его отразилось сомнение.

– Тебе бы пылесосы по квартирам продавать с таким подходом, Макар, – флегматично сказал Бабкин.

Он вытащил тысячную купюру, положил на стойку и прижал ладонью.

Номер телефона нашелся через пять минут. Администратор скосил глаза на купюру, полностью закрытую лапой Бабкина, но тот остался неподвижен.

– Макар, набери, пожалуйста, нашего друга.

Телефон был отключен. Илюшин поморщился: нехороший знак. Клименко приехал по делам, он должен быть на связи. Правда, оставалась вероятность, что он специально указал несуществующий номер.

– Кто оформлял выезд? – спросил Сергей.

– Я оформлял. – Парень на всякий случай отодвинулся подальше от Бабкина.

– Помнишь, как это происходило?

Да, он помнил. Клиент был пьян, постоянно оглядывался и подпрыгнул, когда за его спиной с грохотом сошлись двери старого лифта. Дима сначала решил, что этот идиот допился до белой горячки, но теперь, когда за ним явились эти двое, поведение клиента стало объяснимым. Один вроде нормальный, приятный даже, а второй прибыл на машине времени прямиком из девяностых.

– Дима, я вам клянусь: у моего друга нет за пазухой ни утюга, ни паяльника, – доброжелательно сказал Макар, наблюдая за ним. – А ты, Сережа, пугаешь нашего уважаемого портье. Отойди на шаг назад или сделай лицо попроще, что ли.

– Я сейчас тебя самого испугаю, – бесстрастно отозвался верзила. – И лицо тебе сделаю попроще, сам, своими руками. Тебе, кстати, пойдет, а то ты вечно на сложных щщах.