Рыцарь пяти королей. История Уильяма Маршала, прославленного героя Средневековья - Томас Эсбридж

Осада продолжалась двадцать два месяца и унесла множество человеческих жизней. Это был адский разгул насилия, невыносимой вони, голода и отчаяния. Многие крестоносцы умерли от болезней уже в первые недели после прибытия. По свидетельству очевидца, зимой 1190 года, в разгар осады, каждый день от голода и болезней умирало около 200 крестоносцев. Архиепископ Кентерберийский Балдуин, который привел анжуйский контингент к стенам Акры, умер в декабре, как и граф Теобальд Блуасский, старый товарищ Маршала по турнирам. Акра стала могилой европейской аристократии. Поскольку все это было известно, когда туда направлялся в 1191 году король Ричард, неудивительно, что многие сомневались, вернется ли он когда-нибудь домой.

Сам король Ричард о престолонаследии говорил с большой уклончивостью и неоднократно намекал, что раздумывает, не поддержать ли право на престол своего малолетнего племянника, Артура Бретонского. Тем летом Иоанн добился признания его претензий ведущими людьми королевства. Маршал ему не мешал. Он был свидетелем хаоса, последовавшего за возвышением малолетнего короля в Иерусалиме в 1185 году, и, вероятнее всего, не желал помогать Артуру. В общем, Уильям шагал по извилистой и опасной дороге. Пока граф Иоанн не предпринимал активных действий и не пытался захватить власть, Маршал имел все основания соблюдать нейтралитет, тем самым сохранив благоволение Иоанна и не совершая предательство.

На протяжении всего лета 1191 года граф Иоанн вел деятельную клеветническую кампанию против Лонгчампа, всячески очерняя его имя обвинениями в гомосексуализме и низком происхождении. Его целью было смещение юстициария. Как заметил один свидетель, Иоанн «точил зубы» на Лонгчампа. В октябре 1191 года Маршал и другие соправители наконец поддались давлению. Лонгчамп предстал перед советом магнатов и был лишен власти, согласно королевским предписаниям, доставленным архиепископом Руанским. Точную степень участия Маршала в этом деле определить трудно. Средневековому биографу Уильяма не нравился Лонгчамп, однако графа Иоанна он ненавидел еще больше, называя его надменным и нетерпеливым предателем. Поэтому в «Истории» всячески замалчиваются отношения Уильяма и графа Иоанна. Но по свидетельствам других источников, в том числе написанных Роджером Хоуденом, все лето и начало осени 1191 года Уильям соблюдал, по крайней мере, видимость нейтралитета.

Отстраненный от должности Лонгчамп был вынужден уступить контроль над лондонским Тауэром. Он решил бежать из Англии и отправился в Дувр, в надежде сесть там на какой-нибудь корабль. Согласно одной особенно непристойной истории, рассказанной сторонником Иоанна, Лонгчамп переоделся в женское платье зеленого цвета с длинными рукавами и капор такого же оттенка. Пока он ждал на берегу, на него обратил внимание рыбак, пожелавший приласкать красотку. После короткого преследования по берегу разозленный рыбак решил побить ее камнями. Спасенный слугами, Лонгчамп впоследствии уехал во Фландрию в изгнание.

В октябре графу Иоанну удалось добиться многого. Его статус официального наследника короля Ричарда был широко признан, и он был назначен «верховным правителем королевства» – по сути, регентом. Иоанн также получил право использовать все королевские замки, за исключением трех, что дало ему важное военное могущество. Но не все шло так, как ему хотелось. Архиепископ Руанский теперь занимал должность Лонгчампа, то есть был главным юстициарием, и мог сдержать самые далекоидущие амбиции Иоанна. В «Истории» сказано, что Уолтер Кутанский правил страной справедливее, чем Лонгчамп, поскольку в нем не было крайностей. Пока Маршалу удавалось защищать собственные интересы, поддерживая хорошие отношения с графом Иоанном и одновременно выполняя обязанности соправителя. В целом Уильям с ловкостью преодолел чреватый политическими махинациями 1191 год, но то, что он думал в первую очередь о себе, отрицать невозможно.

Возвращение короля Филиппа-Августа

Ловкие маневры не могли продолжаться бесконечно. Рано или поздно должен был наступить кризис, которому предстояло определить истинную степень лояльности Маршала Ричарду Львиное Сердце. Он начался в декабре 1191 года. Пока король Ричард оставался на Востоке, Филипп-Август в целости и сохранности вернулся во Францию и сразу же начал хвастаться, что захватит земли английского короля. Ход Третьего крестового похода многократно усилил антипатию Капетинга к его анжуйскому сопернику. Причем первые искры полетели еще до того, как они отплыли из Европы. Филипп был решительно настроен заставить английского короля жениться на своей сестре Алисе, но Ричард, с согласия королевы Элеоноры, договорился о новом брачном союзе с иберийским королевством Наварра, в надежде тем самым защитить свои интересы в Аквитании. К большому недовольству Филиппа, в феврале 1191 года Ричард объявил о намерении жениться на наваррской принцессе Беренгарии, и в мае их обвенчали на Кипре. С точки зрения Ричарда, этот шаг был разумным, но Филипп посчитал его оскорблением династии Капетингов.

Что касается военных действий, Филиппу и Ричарду на Востоке сопутствовал успех. Ричард прибыл в Акру 8 июня 1191 года. Спустя неделю он заболел, но быстро выздоровел. Филиппу Фландрскому повезло меньше – через месяц после прибытия на Восток он умер от болезни. Появление у стен Акры двух могущественных европейских королей оживило упавших духом крестоносцев, и 12 июля Акра пала. По мнению Ричарда, его Крестовый поход только начался, однако через несколько недель Филипп-Август сделал шокирующее заявление, объявив о своем намерении вернуться на Запад. После взятия Акры он считал свою клятву крестоносца выполненной. В конце концов, он был больше королем, чем воином и, понятно, ставил интересы королевства превыше всего. Смерть графа Фландрского дала ему права на часть его земель – процветающую стратегически важную провинцию Артуа. Чтобы не упустить их, король должен был оказаться дома. А там можно будет подумать и о нападении на анжуйские земли.

29 июля Филипп поклялся не нападать на анжуйцев, пока Ричард участвует в Крестовом походе. Он также обещал выждать сорок дней после его возвращения в Европу, прежде чем предпринимать какие-либо враждебные действия. Произнося эти клятвы, он держал в одной руке Евангелие, а другой касался священных реликвий. Однако это не помешало ему нарушить клятвы. К концу года Филипп был уже во Франции. Опыт священной войны, судя по всему, оставил его надломленным духовно и физически. У него начали выпадать волосы, а навязчивая идея, что Ричард приказал его убить, заставила его нанять целую армию телохранителей.

Нервы Филиппа, должно быть, были расшатаны, но его честолюбивые стремления только увеличились. В начале 1192 года он подтвердил назначение Балдуина де Эно графом Фландрским, но Артуа оставил для себя. Это была большая победа для французской короны. Имея контроль над городами Аррас и Сент-Омер, а также преданность Булони и Лилля, Капетинги впервые в XII веке получили прямой доступ к Каналу. После этого король Филипп устремил свой взор на другую спорную территорию – Вексен. Эта пограничная зона, расположенная в сорока милях к северо-западу от Парижа, всегда была яблоком раздора между королями Франции и герцогами Нормандии. Граница была проведена вдоль реки Эпт, примерно на полпути между Парижем и Руаном, и с нормандской стороны защищалась рядом хорошо укрепленных крепостей, в том числе неприступной крепостью Жизор. Сложившийся баланс сил в Вексене создал патовую ситуацию, но означал наличие постоянной угрозы французскому королевству с северо-запада. Филипп решил захватить эту важнейшую территорию любой ценой. Филипп-Август использовал всю свою ловкость и хитрость, чтобы вбить клин между Ричардом и его отцом, старым королем, в последние годы правления Генриха II. Было очевидно, что те же неудовлетворенные амбиции, которые заставили Ричарда Львиное Сердце предать семью, теперь терзали графа Иоанна. Естественно, французский король не мог не использовать эту слабость. Иоанн был приглашен в Париж, возможно имея в виду заключение нового брачного союза – с Алисой Французской, в котором Нормандский Вексен был обещан Капетингам, как вдовья доля. Граф Иоанн ничего не имел против, но тут, почувствовав опасность, вмешалась почтенная королева Элеонора. Джон был вызван для получения ряда советов, в которых участвовал Уильям Маршал, другие соправители и юстициарий, в Виндзоре, Оксфорде, Лондоне и Винчестере. Позиция Уильяма на этих мероприятиях не ясна, хотя сам факт, что советов было четыре, говорит о длительности обсуждений. Графу Иоанну пригрозили конфискацией всех английских владений, если он примет предложение Филиппа, и он сдался.