Вожак - Евгений Щепетнов

Его взгляд упал на дракона, глыбой застывшего на помосте, и улыбка с лица исчезла. Ну что же, пора приступать? Хватит тянуть! Прыгать так прыгать!

Адрус подошел к дракону на расстояние нескольких шагов, вздохнул, закрыл глаза, сосредоточился, а потом шагнул вперед и погрузился, нырнул в ауру, которая сияла над драконом.

В этот раз все было страшнее. Когда Адрус соединялся с драконом над морем, чтобы выжить, чтобы драться, Энд поглотил его сознание осторожно, щадяще, впитав медленно, втянув в себя, как шаловливый ребенок лужицу разлитого по столешнице молока. Теперь же больной, бесчувственный дракон «набросился» на Адруса, как на кусок мяса после длительной голодовки, и сожрал, поглотил сущность человека, ничуть не заботясь о том, какую боль ему причиняет.

Если бы Адрус уже не соединялся с драконом, если бы не знал, что ему предстоит, он тут же бы и погиб, растворившись в невероятно могучей личности рептилоида – чуждой личности, нечеловеческой, со своими понятиями о чести, о порядочности, о том, как надо жить в этом мире.

Забавно, но еще в первый раз, когда Адрус соединился сознанием с драконом, он почувствовал то, как дракон видит своего драконира. И был потрясен.

Для Энда Адрус на самом деле был братом. Он относился к человеку, как к маленькому дракону-уродцу, который лишен крыльев, но все-таки остается своим, из драконьего рода, частью драконьей семьи. И это при том, что для Адруса дракон все-таки оставался зверем, разумным, замечательным, но зверем! Ну никак не мог Адрус увидеть в этой громадине крылатого человека!

И надо отдать должное дракону – он все понимал, но воспринимал отношение к себе Адруса как глупое поветрие несмышленого щенка. Ну что взять с существа, которое живет так мало и так мало знает о драконах?!

А еще оказалось – у драконов есть память предков, которая заложена в крови, в мозгу, во всем организме. И вот почему дракон всего пяти лет от роду умственно развит примерно так же, как драконы двухсот-, трехсотлетние!

Адрус не собирался делиться этой информацией со своими «работодателями». Информация – это такая штука, которую лучше держать при себе. За сотни, а может, и за тысячи лет Адрус первый человек, который смог безнаказанно погрузиться в сознание дракона, и, наверное, единственный – в сознание дракона, больного драконьей лихорадкой. И Адрусу очень хотелось, чтобы это положение вещей сохранилось дальше, чтобы вместо живого и разумного драконира рядом с драконом не нашли безумную, лишенную сознания куклу, пускающую слюни и мочащуюся под себя.

А потому он сейчас мучительно старался удержать расплывающееся, раздираемое на части сознание, воя от боли, рыча, как Звереныш, бьющийся за кусок хлеба в темном, вонючем трюме корабля работорговцев.

Сколько длилась битва за разум – Адрус не знал. Мгновение? День? Здесь не было времени, не было ничего, кроме вытекающего, как вода из корзины, сознания, и стоило огромных усилий, чтобы по капле собрать его назад!

И когда все закончилось – Адрус стал драконом, и дракон стал Адрусом. И не было никого ближе и роднее на всем белом свете!

У него зудел, чесался гребень, бока под чешуей, саднило хвост, щипало глаза. Но Адрус никак не мог сбросить с себя сонный дурман, никак не мог выбросить из себя яд, которым щедро напичкали его маленькие, очень маленькие существа, обосновавшиеся в крови. Демоны, вырвавшиеся из преисподней. Ведь именно они вызвали эту болезнь!

И организм Адруса встрепенулся, весь, от рогатого раздвоенного хвоста до кончика морды, лежащей на когтистых могучих лапах.

Уничтожить! Выгнать! Сжечь! Выбросить из себя яд!

Магия, заключенная в сознании Адруса, вырвалась наружу, и чистка организма началась.

Вначале подскочила температура – тело запылало, загорелось, кровь едва не вскипела, и в ней, нагретой, раскаленной, корчились, умирая, зловредные демоны, своим пометом отравлявшие тело дракона.

Живущие в крови рептилоида защитники, наполовину погибшие в ядовитой отравленной среде, воспрянули духом и бросились на врага. Подстегиваемые высокой температурой, энергичные, сильные, они рвали «демонов», раздирали на части – вялых, едва трепыхающихся, умирающих. Через несколько минут все было закончено – демоны погибли, корчась в муках, оставив после себя разлагающиеся трупы.

И теперь настало время очищения.

Огромная, могучая печень процеживала сотни литров темной густой крови, пропуская защитников и все, что должно быть в крови, опознавая, отбрасывая яды и останки демонов. Шлаки, яд выводились в почки, почки – в мочевой пузырь. Через несколько минут пузырь переполнился, тело дракона вздрогнуло, он заревел, задергался в спазмах и начал исторгать из себя весь яд, который оставили после себя демоны болезни – их испражнения, их трупы, плывущие по горячей крови.

Первая порция вонючей, ядовитой мочи потекла под себя, Адрус-дракон не успел ее сдержать, но тут же вскочил и бросился к желобу-туалету, в котором журчала вода, встал в него, и начал мочиться, испражняться с такой мощью и силой, что уделал дерьмом и стены, и площадку вокруг себя.

Где-то далеко в сознании мелькнула мысль, что драконопасам достанется куча отвратительной работы – вычищать всю эту пакость, но тут же мысль исчезла, задавленная дурнотой, сжавшей желудок своей костлявой лапой. Адруса-дракона начало рвать.

А потом он стал пить. Много пить, не отрываясь, заглатывая воду, как самое лучшее, единственное лекарство на свете.

И снова мочился, и снова блевал – фонтаном, избавляясь от всей пакости, что накопилась в организме.

А когда все закончилось, на подгибающихся лапах вышел из туалетного желоба и побрел туда, где не успел запакостить пол. Лег, тяжело дыша, а затем посмотрел на свое лежащее второе тело.

И таким он показался вдруг жалким, маленьким, таким родным, что захотелось взять человечка-себя в лапы, прижать к себе, побаюкать! Несчастный ребенок, лишенный всего на свете! Лишенный любви, лишенный жалости, лишенный судьбы! Даже лица, и того его лишили!

Адрус-дракон помнил, как прежде выглядел этот человек. Он вытащил из сознания образ и дал команду.

Лицо человека разгладилось. Страшные шрамы, обезображивающие Адруса-человека, исчезли. Молодой парень, можно даже сказать – юный. Красивый, голубоглазый. И ничего в нем не было от Демона – кроме формы и тренированного, сильного тела.

Адрус-дракон не думал о том, как теперь Адрус-человек будет объяснять – кто он такой, куда делись его шрамы. Он делал то, что было нужно, оставив все посторонние мысли напоследок.

А когда процесс лечения второй своей половины закончился, шумно вздохнул и… рассоединился, подсознательно понимая, что не стоит дольше необходимого находиться в состоянии слияния. Что это опасно для нетренированного сознания.

Адрус открыл глаза, сел и тут же поморщился – запах был просто ужасным! Ощущение такое, будто лег спать в чистую постель, а очнулся в сортире, в самой что ни на есть выгребной яме!