Воин Ордена Теней. Том III - Маркус Кас

— А что случилось? — зевнул я, осматриваясь.

Первым делом заглянул под одеяло. Целый однако. Голый правда, но это мелочи. Ощущал я себя выспавшимся, отдохнувшим и полным сил. Не иначе без целителей дело не обошлось.

— Что случилось? — с издевкой переспросил воевода. — А это к тебе вопрос. Что случилось такого, что понадобилось разносить полгорода? Граф, — он махнул на Петю, — в общих чертах уже рассказал произошедшее. Хотелось бы и от тебя услышать комментарий почему снова допрашивать некого?

Недоработка конечно, но выбора не было. Бутурлина я мог понять, без его ведома мы устроили разгром, при этом выдав уйму людей, не самых последних в городе, за мертвых. Включая и его зазнобу, княгиню Сабурову. Бесился он, наверняка, знатно.

Резников позволили себе легкую улыбку, заметную только мне. И сразу же вернул прежнее хладнокровие. Сволочь патлатая, на него поди воевода так не орал. Ничего, припомню ему ещё как он с тазом носился.

Глава церкви кашлянул и мягко сообщил:

— Всё таки я настаиваю на том, что армариусу необходим отдых. Думаю все вопросы уже не срочные, успеется. Юноша едва выжил.

При этом смотрел он на меня так многозначительно, что я сообразил, патриарх таким образом решил мне помочь и избавить от допроса. Его забота была приятна, скорее всего сильный маг почувствовал что на самом деле происходило во дворе барона Асенькина. Но изображать из себя умирающего? Увольте.

— Ваше высокопреосвященство, — Бутурлин слегка растерялся. — Я очень уважаю ваше мнение, но мне кажется важно провести расследование по горячим следам. Но если вы настаиваете…

Я передумал резко подниматься, решил насладиться редким зрелищем. Вояку распирало, на законных основаниях, но спорить с главой церкви он не решался. У патриарха была нерушимая власть. Которой он пользовался весьма скромно. Бутурлин моё движение увидел и прищурился. Ладно, поиздевались и хватит. Пора его ввести в курс дела, а то так и будет мешать, орать да в тюрьму сажать.

— Позволите нам наедине переговорить? — попросил я собравшихся.

Потом он сам решит, кого посвящать. Мужику я доверял если не полностью, то достаточно для такого решения. Несмотря на вспыльчивый нервный характер и сквернословие, военачальник никогда не поддался бы эмоциям. Это всё напускное, способ избавиться от стресса. Которого я сильно прибавил.

Влад уязвленно поджал губы, но просьбу выполнил. Его слегка утешил Резников, похлопав по плечу и пообещав рассказать подробности нашей битвы. Этим заинтересовался и патриарх. Наградил меня напоследок долгим задумчивым взглядом и ушел вслед за Петей и Владом.

Бутурлин утомленно вздохнул и перестал делать вид оскорбленной невинности. Устроился в кресле и в ожидании уставился на меня. Отчитываться голым было неуютно, но одежды никакой я не увидел. Наверняка же специально подсуетился, чтобы я себя чувствовал беззащитным.

Усмехнувшись, я поднялся и потянулся, не обращая внимания на побагровевшего мужика. Нашел чем меня попытаться смутить. Я неторопливо обошел спальню, заглянул в шкаф и нашел таки там длинный халат. Облачился, выпил графин воды, стоящий на столе и присел напротив.

— Макс, видит бог, моему терпению может прийти конец, — сделал последнюю попытку воззвать к моей совести воевода.

— Отвечу вам взаимностью, — искусно скопировал я его тон. — Но вообще я хотел рассказать вам всё, как есть. А там сами выбирайте, под суд или памятник на главной площади ставить.

— Памятник? Ну шутник, — коротко рассмеялся Бутурлин. — Ладно, слушаю.

И он действительно слушал, очень внимательно и не перебивая. То хмурился, то удивленно дергал головой, то осуждающе хмыкал, но от уточняющих вопросов воздерживался. Выдержка у него всё таки была что надо, когда касалось дела.

Помочь он мне мог вряд ли, но хотя бы мог не мешать. Поэтому я и открыл ему всё. Ну, почти всё. Благо многие вещи опять же объяснялись способностями и предназначением армариуса. Под этим соусом большую часть вообще не требовалось раскрывать. Я не врал, утаивал те подробности, за которые меня потом Богиня по головке не погладит.

Быстрый экскурс в короткую теорию магических сил, последствия расстановки темных маяков, перспективы для мира и вот передо мной сидит охреневший человек. Воевода крепко задумался над моими словами. К счастью, поверил сразу же.

И первый вопрос, когда я замолчал, а он немного переварил, был ожидаемым:

— И как нам уничтожить все маяки?

— Над этим ещё придется поработать, но главное что тот, кто способен их восстановить, мертв.

— А он был только один? — воевода отошел от первого шока и теперь усиленно продумывал варианты.

— Да, — не очень уверенно ответил я и Бутурлин наградил меня недоверчивым взглядом.

— Опять не договариваешь?

Но сомневался я не в том, что иерарх, именно так называли носителей Тьмы, в этом мире лишь один. Иначе бы мир давно стал темным. А то и вовсе превратился в пустыню. Мироздание любит равновесие, и будь их тут больше, всё раздирало бы на части. Этот как в случае с воинами Ордена, двоих из нас мог вынести лишь темный мир, для такого места равновесие соблюдалось вполне. Пусть и недолго.

Меня одолевало странное чувство. Что-то неправильное, какое-то смутное несоответствие. С одной стороны всё произошло именно так, как нас учили. При смерти иерарха его сущность превращается в источник. Убивать их нужно два раза. С другой…

Я потряс головой. Нужно позаботиться о том, чтобы избавиться от маяков и сети. А для этого необходимо добраться до родовой библиотеки Хмелинских. По всем косвенным данным там хранятся знания, которые помогут мне справиться с последней задачей. Богиня не случайно сделала меня библиотекарем, ох не случайно. Все её действия, каждая деталь, кажущаяся незначительной, была частью хорошо продуманного плана. А мне этот мир нравился и я не хотел его отдавать на растерзание Тьме.

— Давайте честно, — я смотрел ему прямо в глаза. — Я многое что недоговариваю. И не по причине того, что не верю вам, воевода. Не всё имею право говорить.

Да и понять он не смог бы. Про это я умолчал, на такое Бутурлин взъелся бы. Но даже Дарье и сестричкам, умеющим работать с Тенями, требовалось немало времени, чтобы изучить малую часть. Военачальник не был ни владеющим, ни видящим. А то, что ты не можешь почувствовать или наблюдать, объяснить невозможно.

— Допустим, — он всё же немного разозлился. — Пусть у меня иное мнение, но спорить