Штамп Гименея - Татьяна Веденская

– Гораздо хуже! – охнула я и остановилась. – Уважаемые зрители, на что только не пойдешь, чтобы заинтересовать вас красотами природы. Сейчас я влезу в эту дикую речку, чтобы только несчастный герой программы поперся за мной, гонимый жаждой денег!

– Плыви! – скомандовал Гошка. Он был по сценарию вечно подзуживающим голосом из-за объектива. Его наглого лица никто не видел.

– Ох, господи сохрани! – Я перекрестилась и нырнула подальше, чтобы только избавиться от гадкой тины. Честно говоря, я совсем забыла о паре крокодильчиков, но когда доплыла до середины и обернулась, чтобы помахать в камеру, узрела чьи-то торчащие из воды глаза и зубастые пасти, стремительно приближающиеся ко мне.

– Это что?! – совершенно искренне заорала я.

– Крокодил! Плыви быстрее! – не менее искренне, на мой взгляд, заорал Гошка.

Я забила руками по воде, нервно оглядываясь на аллигаторов. Неужели это я удираю от крокодила?

– Мама! Нет! – орала я, а бегающие по берегу и орущие телевизионщики совсем не демонстрировали спокойствие людей, уверенных в пресловутой безопасности.

– Стреляю! – заорал безопасник. – Отплыви!

– Куда?!

– Быстрей, куда хочешь! – исчерпывающе прокомментировал он. Я истерично дернулась куда-то вбок, а в воздухе прогремел гром.

Крокодил уже практически поравнялся со мной и придирчиво, взглядом гурмана оценивал меня. Но тут прогремел выстрел, за ним еще один, и крокодил отвлекся от добычи, то бишь меня. Я как могла быстро доплыла до другого берега. Что интересно, тина нисколько не показалась мне отвратительной. Я с истинным удовольствием прошлепала по ней на твердое место.

– Твою мать! Он мог меня сожрать! – разоралась я.

– Не мог, – уверенно ответил мне безопасник, показав на спящего на воде зверюгу.

Меня била дрожь.

– Ну что, давай записывать текст, – радостно высадился из лодки Славик. – Чумовые получились кадры!

– Если ты немедленно не прекратишь скалиться, я уволюсь, – пригрозила я.

– Двойной тариф. Это и правда было круто. Есть кадр, где вы с крокодилом чуть ли не целуетесь. Супер!

– Да что ты? – все еще злясь, прокомментировала я, но дополнительные восемь штук меня резко смягчили. Я даже начала испытывать жалость к крокодилу, ведь, как ни крути, ему пришлось хуже, чем мне. Подумаешь, проплыла небольшую речку.

– Дорогие зрители, будьте уверены, что раз уж мне пришлось чуть ли не врукопашную сражаться с крокодилом, то нашим героям в этой серии погони за дикими деньгами придется ОЧЕНЬ ТЯЖЕЛО! – торжественно пообещала я в камеру.

– Как это было? – спросил меня из-за кадра Гошка.

Я фыркнула.

– Хуже только объясняться с мужчиной!

– Ты о чем? – рассмеялся он.

– Да так. Мне кажется, что с отдельными мужчинами договориться сложнее, чем с этим представителем живой природы. Но вернемся к красотам Австралии. Посмотрим, смогут ли усугубить мои подвиги участники программы «Дикие поиски диких денег»? Сегодня у нас их уже двое. Двое сумасшедших готовы вступить в схватку с дикой природой, чтобы потом всю жизнь не работать.

– Это еще почему? – поддел меня Гошка.

– Потому что наших денег хватит на самую роскошную жизнь. ВПЕРЕД!!!

– Снято, – тоном кота, обожравшегося сметаны, сообщил Славик. – Оставьте весь текст.

– И про мужиков? – удивился оператор.

– Да. При монтаже решим, но, по-моему, прекрасно вписалось. Все, Наташка. Перерыв и по коням.

– Сегодня я не вынесу ни одного трюка, – уперлась я. – На коня я не сяду.

– Ты че? – растерялся он. – Я ж фигурально выражаюсь.

– А ты при мне не выражайся. Кто знает, что тебе в голову стрельнет, – усмехнулась я и побежала мучить каскадеров. А что? Не мне же одной страдать. Так вот я и работала. Практически по специальности. Хотя нет, этому меня в историко-архивном точно не учили. А вообще все было неплохо. На мой счет, который мне открыла бухгалтерия телекомпании, капали приличные (это еще скромно выражаясь) деньги, я колесила по Австралии, а впереди меня ждала Гренландия с ее экстремальными холодами и теплым плюшевым населением в виде медведей. Потом, возможно, Гавайи, Мексика и еще бог знает что. В зависимости от рейтинга. Кстати, о нем. С момента, как наша передачка вышла на российские голубые экраны, наш рейтинг неуклонно рос. Нам уже выделили в сетке вещания вечернее время в выходные, так что уже одно это много чего означало. Единственные, кто ни за какие коврижки не хотели разделить наш успех, были мои родители.

– Наташа, немедленно возвращайся домой! – разоралась на меня мама. Однажды.

– Что случилось? – испуганно переспросила я, потому что за те месяцы, что шли съемки, она уже успела свыкнуться с тем, что я далеко, что дело мое – дикое и что изменить это нельзя, потому что контракт.

– Я видела передачу! – захлебывалась мама. – Это безумие. Тот аллигатор мог тебя покусать. Ты больше не будешь так рисковать собой!

– Это СОВЕРШЕННО БЕЗОПАСНО! – заявила я, попытавшись вложить в голос побольше уверенности.

– Ничего подобного! – категорически орала она. – У меня всего одна дочь! Я хочу дожить до внуков.

– Это вряд ли, – не задумываясь, ляпнула я. И прикусила было язык, да поздно.

– Что ты говоришь, деточка? Ты что, не хочешь детей? Почему? – уже более тихим голосом спросила она.

– Я-то? – заюлила я. – Конечно, хочу. Только вот не выйдет.

– Почему? – удивилась мама. – Ты что, больна?

– Типун тебе на язык, – испугалась я. Как же ей объяснить, чтобы она поняла? В конце концов, она моя мать и имела право знать все. – Просто тот, от кого я хотела бы родить, не желает меня знать.

– Кто?

– Не важно, – поспешила закончить я разговор.

Но оказалось, маме известно гораздо больше, чем мне.

– Борис? – спросила она. – Это из-за него ты улетела на край света?

– Ну… в общем… да, – кивнула я, и мы с мамой расплакались.

Это было невероятно. Нас разделяли тысячи километров, а мы были ближе, как никогда раньше. Я рассказала ей обо всем, включая и позорный случай с моим несвоевременным посещением ванной. А мама рассказала, как переживала, когда поняла, что я не хочу замуж за Петечку.

– Я думала, что ты его любишь, – объяснялась она.

– Я люблю Бориса! – шмыгала я носом. Мне было дико жалко себя. – Что мне с этим делать?

– Время все лечит, – уверенно сказала мама.

– Дай бог, – кивнула я, хотя сама лично была не уверена в этом.

Дни потекли своим чередом, сменяя картины, наполняя всех нас ежедневной порцией смеха, страха, риска и удовлетворения от сделанной работы. Мы ругались, порой даже чуть ли не дрались, я отказывалась выполнять те безумные штучки, которые приходили в голову творческой части коллектива прямо по ходу процесса, но меня каждый раз уговаривали, заставляли или шантажировали. Мы вместе пили, ели, пьянствовали и обсуждали личную жизнь тех, у кого она была. В целом это была прекрасная жизнь, полная интересных событий и дел, поэтому я действительно была счастлива тем, что имею. Думала, что счастлива. Пока однажды в моем гостиничном номере не раздался телефонный звонок. И когда я услышала голос, вернее, в тот момент, когда я поняла, кому принадлежит этот спокойный, уверенный голос, я поняла, что до этого я только маялась и не больше. А вот теперь я по-настоящему счастлива.