Новая эпоха - старые тревоги. Политическая экономия - Евгений Ясин

Какая из этих позиций верна? Твердо мы этого не знаем. Но я думаю, что в жизни существует и то и другое. Нужны специальные исследования, что бы уточнить значимость проблемы.

Моя гипотеза такова: 40 % убыточных предприятий — цифра близкая к реальности с учетом того, что имеют место оба явления. По доле в производстве этот сектор в 1992 году занимал 80–90 %, а сейчас в принятых измерениях она упала до 10–15 %. Иначе говоря, устранение нерыночного сектора даже при этих скромных цифрах чревато спадом, который, правда, может быть компенсирован ростом здоровых рыночных компаний. Но его доля в занятости составляет 25–30 %, и, если это так, модернизация экономики будет представлять серьезную социальную проблему.

В программе Грефа, по сути, предусмотрено устранение нерыночного сектора, поскольку поставлена задача выравнивания условий конкуренции посредством ликвидации многообразных субсидий и льгот. Вопрос в том, как эта задача будет решаться. На этот счет пока имеются только общие соображения, хотя ясно, что просто взять и отменить все субсидии, подобно тому как выставили губернаторов из Совета Федерации, не удастся. Как бы ни двигался курс рубля, ясно, что дело в масштабном обновлении продукции оборудования и технологий, замене менеджмента, высвобождении и переобучении рабочих, в усилении мотиваций к труду и соблюдении жестких бюджетных ограничений. Для этого понадобится сильная банковская система, способная кредитовать жизнеспособные предприятия хотя бы в объеме их потребности в оборотных средствах. Без этого дело не пойдет.

Теневая экономика тесно связана с нерыночным сектором, прежде всего потому, что это как бы органически дополняющие друг друга пережитки советской экономики. Нерыночный сектор порождает неплатежи, бартер, взаимозачеты, поскольку он не способен нормальным путем заработать деньги. Теневая экономика использует эти явления, распространяя их далеко за пределы нерыночного сектора, чтобы получать нелегальные доходы. В свою очередь, она подпитывает нерыночный сектор, предлагая ему различные серые схемы перераспределения финансовых потоков и контроля над собственностью.

Кроме того, теневая экономика тесно связана с уровнем вмешательства государства в хозяйственную жизнь, с влиянием бюрократии. Бюрократия сама порождает теневую экономику в форме коррупции и в то же время либо глушит деловую активность, либо толкает последнюю к нахождению форм, позволяющих избегать соприкосновения с государственными органами. Несмотря на либерализацию экономики в первой половине 90-х годов, влияние бюрократии, особенно региональной, душит бизнес и остается плодородной почвой для теневой экономики.

По минимальной оценке, теневая экономика в России охватывает 20–25 % ВВП. Но в той или иной мере теневыми операциями пользуются практически все. Сегодня они выгодны слишком многим, чтобы от них легко отказаться.

Относительно теневой экономики все оценки сомнительны, это естественно. В какой-то мере можно опереться лишь на данные социологических исследований. Вот некоторые результаты исследования И. Клямкина и Л. Тимофеева[29]. За бытовые услуги (ремонт автомобиля, телевизора, квартиры и т. п.) наличными без квитанции и счета рассчитывались 53 % опрошенных, прибегавших к такого рода услугам; а со счетом или квитанцией, посредством безналичного перечисления или с кредитной карточки — 37 %.Хотя бы иногда за формально бесплатные услуги в государственной больнице платили 50 % опрошенных. С пониманием или одобрением относятся к руководителям, которые рассчитываются с работниками наличными, минуя платежную ведомость, 47 %; еще 16 % сказали, что им это безразлично. Осудили такую практику только 22 % опрошенных, а среди предпринимателей — лишь 7 %.

Можно утверждать, что еще с советских времен, а сейчас особенно, теневая экономика воспринимается большинством примирительно, как нормальное явление.

Сформировались своего рода неписаные правила, которыми руководствуются миллионы людей. Именно они обусловливают свойственную нашей экономике непрозрачность, создающую благоприятную почву для коррупции и иных злоупотреблений. Теневая экономика — труднопреодолимая институциональная ловушка. Если из нее не удастся вырваться, не следует рассчитывать на масштабные инвестиции и высокие темпы роста. Но об этом как-то не принято говорить, хотя очевидно, что одних экономических мер типа налоговой реформы и тем более силовых методов для решения проблемы недостаточно. Наоборот, силовые методы, если действовать не точно по закону, чаще всего дают в этой сфере противоположные результаты.

Перед кризисом 1998 года банковская система казалась авангардом рыночной экономики. На деле и тогда, и сегодня она крайне слаба по объективным критериям.

Совокупный капитал банковской системы на 1 июля 2000 года составил 206,6 млрд. руб., т. е. в пересчете по курсу 28 руб. за доллар США — 7,4 млрд. долл. И это после того как он вырос за первое полугодие на 23 %. Каждый из первой сотни банков в мире имеет капитал больше.

Данные об объемах кредитования представлены в таблице 1.

Таблица 1. КРЕДИТНЫЕ ВЛОЖЕНИЯ БАНКОВ В 1998–2000 ГОДАХ (млрд. руб.)

Источник: Бюллетень банковской статистики ЦБ РФ.

* Прогноз на 2000 год в проекте бюджета 2001 года.

Несмотря на быстрый рост рублевых кредитов, в целом объем кредитования понизился: валютные кредиты, а также межбанковский рынок стагнируют. Рост ресурсов банков приводит не к росту кредитов, но лишь к увеличению средств на счетах банков в ЦБ. Вопреки бодрым заявлениям В. В. Геращенко, что банковская система жива более, чем он ожидал, положение критическое: устойчивый рост без банковского кредитования невозможен.

Слабость банковской системы обусловлена прежде всего масштабами нерыночного сектора и теневой экономики.

Нерыночный сектор нельзя кредитовать — он не возвращает кредиты. Соответственно и депозитов мало, и, стало быть, незначительны кредитные ресурсы банков и их капитализация. С такими капиталами банки не могут рисковать, и это еще больше ограничивает их активность. Отсюда и низкая монетизация, низкий спрос на рубли, отсюда в значительной мере неплатежи и бартер, еще сохраняющие позиции.

В свою очередь, теневая экономика предпочитает серые схемы, обналичку нормальным банковским операциям, тем более что правительство никак не расстанется с мыслью о превращении коммерческих банков, точно по Ленину, в органы государственного контроля. Интересно проверить, какая доля торговой выручки, включая все виды торговых предприятий, инкассируется через банки. Не удивлюсь, узнав, что немногим более половины.