Пять абсолютных незнакомцев - Натали Д. Ричардс

class="p1">Я подпрыгиваю от неожиданности, но это всего лишь Кайла. Я стою, прижимая одну руку к горлу, а другой сжимая письмо. Не помню, как снова его взяла. Кайла смотрит на письмо. Да и как не смотреть, когда оно так трясется у меня в пальцах.

– Какого черта… – говорит она, и я вижу, как на ее лице проступает изумление. Она осматривает груду писем. – Это еще что за хрень? А это твой телефон?

По моим щекам бегут непрошеные горячие слезы. Голос звучит как из-под земли:

– Я не… Все это было у меня в сумке.

Кайла оглядывается через плечо, и ко мне возвращается способность чувствовать. Я слышу бормотание Харпер. Звяканье лопаты Брекена. Он может ударить меня этой лопатой. Ко мне возвращаются внезапные, ужасные слова, которые он сказал тогда в кемпинге. «Мы с тобой должны держаться вместе».

Я вспоминаю, как он наседал на меня у багажника. Пытался свалить вину на Джоша. Пытался переманить меня на свою сторону. Я правильно его боялась.

Я хватаю Кайлу за руку и притягиваю к себе.

– Эй! – возмущенно восклицает она.

– Ты знаешь что-нибудь про эти письма? Твоих вещей тут нет. Наши все на месте, а твоих нет.

Она смотрит на меня не моргая.

– Какого хрена? Нет!

Я не знаю, могу ли ей доверять, но не могу представить, чтобы Кайла стояла за всем этим. Она и с собой-то едва справиться может. Такой план – явно не дело рук наркомана. Тут все хорошо продумано. Организовано. Я вспоминаю багаж Брекена. Меня бросает в дрожь.

– Я думаю, эти письма написал Брекен. Думаю, он хочет мне навредить.

Кайла замирает в нерешительности, но потом мотает головой.

– Ты вообще о чем?

– Тут девять писем. Их написал Брекен. – Я трясу зажатым в руке посланием. – Сегодня он сказал кое-что из того, что написано в письме, и он уже сбил одного человека на машине. Не хочу дожидаться, пока он и со мной что-то сделает.

Проходит секунда. По лицу Кайлы пробегает тысяча разных чувств. Она молчит.

– Я ухожу, – говорю я, с трудом сглатывая. – А ты как хочешь.

Она стреляет взглядом в канаву. Харпер и Брекена отсюда плохо видно, но я слышу, как они болтают. В окне мелькает черная шевелюра, и у меня сжимается сердце. Мне хочется предупредить Харпер. Хочется спасти ее от него.

Но потом я вспоминаю, как она сама его защищала. Как она смотрит на все его поступки сквозь призму того, что он сделал для нее в аэропорту. Я не смогу ее переубедить, и мне нельзя рисковать. Я должна бежать прямо сейчас.

Я смотрю на Кайлу. Вид у нее изможденный. Серьезный. Однако она кивает.

– Хорошо, я с тобой.

Я хватаю сумку. Письма остаются лежать в багажнике: я просто не могу заставить себя дотронуться до них. Мы переходим через дорогу, с каждым шагом погружаясь все глубже в снег. Я все еще держу в левой руке большой конверт, и ветер хлопает им по рукаву. На другой стороне дороги стоит Джош. Подняв глаза, он удивленно смотрит на меня, и его изумление быстро переходит в тревогу. Сквозь рев ветра мне все еще слышны тошнотворные звуки лопаты. Снова и снова. «Все равно что копать себе могилу», – сказала Кайла. Рыдая, я пихаю Джошу в руки конверт. Он поворачивает его и читает мое имя. Хмурится. Почему-то от его реакции мне становится еще страшнее. Задыхаясь, я пытаюсь выдавить из себя слова, и они вылетают, спотыкаясь.

– Это Брекен. Думаю, ты был прав насчет него.

– Что? Ты о чем?

– Я не… Тут все эти письма. Они для меня, но адрес неправильный. Он следит за мной. Нам нужно бежать.

– Так, так, давай помедленнее, – говорит он, подзывая жестом Кайлу. – О чем ты говоришь? Что это?

– Она нашла стопку писем, – объясняет Кайла. – И все наши вещи – кроме моих. Похоже, ее кто-то преследует, и ей страшно.

В ее голосе звучит улыбка. Видимо, она все еще под веществами. В нашей ситуации нет ровным счетом ничего смешного.

– Нам надо бежать, – говорю я.

– Из-за пары писем? – Джош качает головой. – Я чего-то не понимаю.

Я мотаю головой.

– Не пары. Там много! Я бросила письма в машине, но он хочет оставить меня тут, в горах. Думает, что мы раньше встречались, – а может, я и правда его видела. Но он пишет так, будто у нас с ним роман.

От собственных слов на меня нападает тошнота.

– Это безумие. Чистое безумие.

Джош, побледнев, отступает назад. Он закрывает рот рукой.

– И ты его не помнишь? – нараспев спрашивает Кайла.

– Нет, но это и не важно. Он думает, нам суждено быть вместе. Я уже сказала. Полное безумие.

Я протягиваю руку к Джошу, но он вздрагивает. Видимо, письма его напугали, да это и неудивительно.

– Где остальные письма? – спрашивает он меня.

– Там, в багажнике. Какая разница? Нам надо бежать. – Я хватаю Джоша за руку, но потом мой взгляд падает на его ногу.

На его неподвижную ногу. Меня охватывает ужас. Он не справится с этим холмом. Он не может идти.

– Я не знаю, что делать, – шепчу я.

Проходит секунда. Джош молча дышит. Я вижу, как по его лицу пробегает боль. Она приземляется мне на грудь. Неужели мне придется оставить его здесь? А что, если Брекен совсем помешается и решит на нем отыграться?

– Иди с Кайлой, – говорит он.

Я открываю рот, но слова не идут. Я хочу сказать, что не пойду с Кайлой, потому что из них двоих он нормальный. Он – единственный, кто раскусил Брекена, и я не хочу спускаться без него.

– Нам пора, – говорит Кайла.

– Я не… – Я трясу я головой.

– Я знаю, – тихо говорит он, сжимая мои пальцы. – Я знаю, что ты не хочешь уходить, но ты должна. Я в порядке. Иди, позови на помощь. Уходите сейчас.

– Но, Джош…

– Уведи ее, – произносит он Кайле и медленно, уверенно кивает. Он принял решение. – Держитесь вместе, а я сделаю что могу, чтобы его удержать.

– Я вышлю помощь, – говорю я. – Обещаю, я пошлю к вам кого-нибудь.

Я перебираюсь через ограждение и опускаю ноги в снег.

Кайла идет сразу за мной. Здесь сугробы не такие глубокие, но зато крутой уклон. Видимо, круче, чем я думала. Я, спотыкаясь, бегу вниз, скользя подошвами, пока наконец не становлюсь крепко на ноги. Я неловко шагаю, высоко задирая ноги и кряхтя от напряжения. За спиной я слышу Кайлу: ее тихие вздохи чередуются с моим пыхтением.

Я нахожу