Невеста для графа - Кэролайн Линден

Хью тотчас же покачал головой.

– Нет, из-за его отца. Ливингстон потребовал, чтобы сын отдал ему половину твоего приданого. Я сказал Бенвику, что ему пора стоять на своих собственных ногах и думать о тебе, а он ответил, что семья – то есть отец – для него всегда будет на первом месте. Вот как он любит тебя, Эдит.

– Но он ненавидит…

– Ни слова об Элизе, – с угрозой в голосе перебил Хью. – Она моя жена. Реджинальд Бенвик может ее ненавидеть сколько его душе угодно, но если из-за своего отношения к моей жене он расторгает помолвку с тобой, то он в любом случае тебя не достоин.

Эдит посмотрела на брата широко распахнутыми голубыми глазами, полными слез и пробормотала:

– Он меня бросил? Я – брошенная невеста, да?

– Полагаю, именно по этой причине он и не приходит, – тихо произнес Хью. – Ему не хватает порядочности и мужества даже на то, чтобы сказать тебе об этом лично.

– Он еще может передумать…

– Неужели после этого он все еще тебе нужен? – со вздохом спросил Хью.

Эдит не ответила. Вскочив на ноги, выбежала из библиотеки, и из-за двери послышались всхлипывания. А потом воцарилась тишина – Эдит отправилась выплакивать свое горе к себе в комнату. Хью взглянул на оставленную сестрой на стуле недоделанную шляпку. Бантики и ленты малинового цвета – воплощение невинности и детской доверчивости… Ему захотелось швырнуть проклятую шляпку в камин.

Покинув библиотеку, Хью отправился на поиски матери. Вдовствующая графиня руководила работой маляров в гостиной. Хью отозвал ее в сторону и рассказал о случившемся. Розмари пришла в ужас. Сказав, что должна немедленно поговорить с Эдит, выбежала из комнаты.

Какое-то время Хью смотрел, как рабочие готовили стены к покраске. Цвет выбирала Элиза, краску тоже приобретала она, и все работы оплачивались из ее кармана. И все это Элиза сделала ради того, чтобы угодить его матери. Хью впервые поймал себя на том, что злится на жену, но эта злость не имела никакого рационального объяснения. Вероятно, все дело в том, что Элиза была слишком хороша для них. Все они ни на что не годились. Он женился, чтобы дать сестре приданое, а ее бросили из-за его женитьбы. Мать боготворила отца, ни разу в жизни не усомнившись в том, что он все делает правильно, а отец, как оказалось, промотал все, что имел, оставив жене и детям лишь огромные долги. Эдит ополчилась на Элизу, чтобы угодить Бенвику, а тот все равно разбил ей сердце. Элиза же жила не для себя – для других. Она не жалела ни времени, ни сил, ни любви. Щедрость ее не знала границ – от выращенных собственными руками цветов для бедной невесты до сердца, отданного тому, кто ничем не заслужил ее любви.

Но где же она сейчас?

Через несколько минут дворецкий сказал ему, что Элиза отправилась погулять с собакой. Надев шляпу и плащ, Хью вышел из дома. Даже для того, чтобы получить удовольствие от общения с собакой, его жене приходилось куда-нибудь уходить… От этой мысли у Хью стало еще хуже на душе. Он перешел Пэлл-Мэлл и оказался в Сент-Джеймсском парке. Вскоре он увидел Элизу недалеко от канала. Вилли бегал вокруг нее, задрав хвост, а Ангус, парень, работавший на конюшне ее отца, гонялся за псом.

Хью остановился, наблюдая за троицей, и чем дольше смотрел, тем явственнее ощущал какое-то странное, дотоле незнакомое стеснение в груди. Вот жена наклонилась, чтобы поднять мячик, и юбка так соблазнительно обвилась вокруг ног и бедер… Вот выпрямилась, размахнулась, широким жестом откинув назад руку с мячом, и Хью невольно залюбовался изящной фигурой, красиво очерченной грудью. Сердце его сжалось от внезапно нахлынувшей нежности. И почти тотчас же ему с поразительной отчетливостью представились глаза Элизы в тот момент, когда страсть ее достигала пика.

Она стала его женой, но вовсе не потому, что он хотел на ней жениться. Он обольстил ее и соблазнил, но лишь потому, что его принудили. Он добился ее любви, изображая чувства, которых не испытывал, а теперь пришла пора поменяться с ней ролями: теперь она соблазняла его, причем не прилагая к этому никаких усилий, – хватало и того, что он смотрел, как она бросала псу мяч. Он терял от нее голову, и грех предательства был как камень у него на шее.

Хью медленно направился к ней, и Элиза заметила его лишь в тот момент, когда он подошел совсем близко. Она радостно улыбнулась и сказала:

– Не ожидала увидеть тебя здесь.

Сделав еще несколько шагов, он остановился и по-прежнему не сводил с жены глаз. Будь проклят Эдвард Кросс! Ему вполне хватило бы невесты с приданым из высшего общества, которая родила бы ему наследника, а после, имея на то все права, могла бы менять любовников как перчатки. И он не испытывал бы никакой ревности. Он мог бы жениться на той, которая не искушала бы его, не томила желанием и не заставляла так остро ощущать свое ничтожество.

Улыбка сползла с ее губ, и она с тревогой в голосе спросила:

– Что-то случилось?

Вилли подбежал к ней с мячом в зубах, но Элиза жестом дала Ангусу понять, что надо увести пса подальше.

– Хью, в чем дело? – повторила она вопрос.

– Я сказал Эдит.

Элиза посмотрела на мужа с сочувствием.

– Ох, бедняжка… Как она?

– Не слишком хорошо.

– О боже! – Элиза прикусила губу. – Но ты подумай, насколько тяжелее было бы Эдит услышать об этом от кого-то другого.

Хью уже думал об этом. И сейчас в его душе вновь закипал гнев. Тот самый, знакомый. Гнев, который не имел конкретного адресата. Элиза была права, когда надавила на него, заставив сказать Эдит то, что он давно должен был сказать. Хью прекрасно понимал, что он вел себя ничем не лучше отца, когда пытался защитить мать и сестер от всего, что могло бы их огорчить.

– Я надеюсь, что вопрос закрыт, – ответил наконец Хью.

– Моя подруга Джорджиана сказала бы, что Эдит сейчас следует почаще выходить в свет и флиртовать с молодыми джентльменами, – проговорила Элиза. – Ничто так не отвлекает девушку от печальных мыслей, как внимание нового поклонника.

Хью пристально посмотрел на жену. Что-то в ее улыбке подсказывало ему, что она пыталась поддержать его шуткой. Впрочем, она тут же добавила:

– Ах, прости. Я вовсе не собиралась иронизировать над…

– Нет-нет, тебе не за что извиняться, – перебил Хью.

Тут Вилли опять подбежал к хозяйке и обронил мяч у ее ног, абсолютно не обращая внимания на призывы Ангуса. Хью наклонился, поднял мяч и бросил как можно дальше. Мяч оказался в канале. Ангус с криком побежал следом за Вилли, а тот с ходу бросился в воду, разогнав испуганных уток.

– Теперь ему понадобится ванна! – со смехом заметил Хью.

А Элиза молчала. Причем смотрела на мужа как-то уж очень серьезно. И ее зеленые глаза, казалось, наполнились печалью.

– В чем дело? – спросил Хью.

– Скажи честно, я была не права? – тихо спросила она. – Ну… насчет Эдит.