Менталист. Революция - Андрей Еслер

— Не буду спрашивать, как ты узнал, — вздохнула женщина. — Это Анастасия.

— Рад познакомится, сейчас вы в моём доме. Ваши люди остались у разлома…

— Вытащи их! — толи спросила, толи приказала Анастасия.

— С чего бы это?

Видимо поняв, что не в её положении требовать что-то девушка замолчала. А может сказался чувственный щипок за руку от матери. Но девчонка продолжала сверлить во мне дыры.

Темноволосая, красивая как большинство аристократок. Наверное она ближе всех приблизилась к Ларе по красоте. Заметив мой взгляд Ольга сдержала ухмылку, отвернув голову, якобы рассматривая интерьер.

— Альберт, проводи их в мои покои. Приказ Пауле, попытаются бежать, убить. — Ольга прищурилась. — Я буду… Не знаю через сколько, после разговора решу, что делать с вами.

— Ты всерьёз собрался вернуться туда? — Ольгу передёрнуло от воспоминаний. — Там сейчас настоящий ад.

— Тогда мне там самое место.

Иронично, но за всё мною сделанное я действительно не рассчитываю на прощение создателя. Вихрь перехода и декорации меняются, перенося на поле боя.

Посёлок встретил тишиной и слепо шарящими по полю лучами прожекторов. Световое представление закончилось, но тварей видно не было. Солдаты стояли на земляном вале во всеоружие, следя за пятном света выискивающим противника.

Дом где прятались нижегородцы снесли подчистую, оголяя с этой стороны форпост, но видимо им было всё равно. Руины каменного особняка тлели в ночной темноте, камень был настолько раскалён, что местами видны потёки. Поджигателям — смерть от огня, достаточно логично, охотник стал дичью.

Я приблизился к стене, с неё в длинном прыжке соскочил Али мягко приземляясь на мощные лапы. Доспех издал металлический скрежет, когда питомец потёрся боком. Он уже не был так испуган, я посчитал это хорошим знаком.

Али зарычал, смотря мне за спину.

— Хорошо, что вы прибыли. — услышал я голос колобковатого генерала.

— Тут я соглашусь.

Я не стал оборачиваться, подождал пока меня обойдут. Толстяку составлял компанию Ивнин. Как всегда прямой, будто проглотил черенок от лопаты, лицо спокойное, даже безмятежное.

— Кто отдал приказ убить Новгородцев? — поинтересовался я.

Никто не посчитал нужным мне ответить, но по поджатым губам Ивнина и его эмоциональному взрыву я всё понял. В эмоциях полковника был гнев и сочувствие, человек отдавший приказ уничтожить два десятка союзников так себя не чувствует.

А вот со стороны толстяка сквозило тревогой, быстро перерастающей в срах, по мере того, как молчаливая пауза затягивалась.

Ивнин по долгу службы не считал себя обязанным разглашать, а уж тем более оправдывать решения командования перед гражданским, хоть и благородным. А вот толстяк банально боялся, и надо сказать обоснованно.

— Вы знали, что я пообещал, что этих людей не тронут, пока мы сражаемся на одной стороне? — спрашиваю абсолютно спокойно, всё это представление только для того, чтобы обрисовать ситуацию Ивнину.

— Нет, не знал, — кинув быстрый взгляд на Кирилла Павловича и не найдя поддержки окрысился толстяк. — Это ничего не меняет, они предатели и мятежники, мы не можем оставить это так.

— Мы? — Ивнин только кривится. — Полагаю, мятежник здесь только вы.

— Чт..? — только успевает выкрикнуть генерал.

Удар в доспехе, заставляет челюсть разлететься словно фарфор. Толстяка несколько раз разворачивает, прежде чем он падает. От удара латной перчаткой с применением силы щека рвётся, кровь хлещет вперемешку с зубами.

Странно, но генерал не потерял сознание, а стал отползать в сторону, оставляя на снегу ярко-красную полосу крови.

— Какого беса, Фонвизин?! — взрывается Ивнин. — Он не самый лучший представитель человечества, но наказывать здесь имею право только я.

— Бесспорно, Кирилл Павлович, но сейчас это дело чести. Этот человек не должен был вставать на моём пути.

— Лекаря! — приказывает Ивнин, не обращая на меня внимания.

— Не нужно. Это не лечится.

— Что? Челюсть?

— Смерть.

Беру удалившегося на несколько метров генерала за ногу и тащу на вал.

— Остановите его! — командует полковник.

Сначала я не понимаю, кому были адресованы слова. Но через несколько секунд всё встаёт на места. Пространство начинает гудеть от силы. У меня на пути открывается арка портала из которой выходит парочка магов.

Такой силы я не чувствовал давно. Примерно со смерти дедушки.

Неожиданно приходит понимание, кто передо мной.

Женщина и мужчина, оба высокие, одеты в пластинчатую броню, я знал что это по рассказам деда, но видел впервые. Смесь технологий, кевларовые вставки, весь каркас пронизан особо прочными нитями из сплава более чем десяти видов крайне редких металлов. Даже если легионер вцепится в руку, прокусить её он врятли сможет. Шлемов на голове нет, держат их в руках, уверен они обладают даже большим функционалом чем мой.

Отпускаю ногу затихшего генерала. Он так и так не жилец, если в течении нескольких минут не вмешается Вишневский. Но что-то мне подсказывало, что Сергея будут искать добрый час.

— Его надо обездвижить, первым же рейсом отправим в город. — распоряжается Ивнин.

— Не сопротивляйся малыш. — мягко проворковала женщина, ей уже немало лет, морщины вокруг глаз дают это понять.

Мужчина молчит, лишь смотрит на меня оценивающе. Мне этот взгляд не нравится, этот взгляд говорит о том, что меня воспринимают всерьёз. Всё что я узнал за свою не столь длинную жизнь — это то, что противника надо удивлять, желательно до смерти. Легче всего это сделать, если он недооценивает тебя, пока это прокатывало, ровно до сегодняшнего дня.

— Мы не желаем тебе зла. — решил вставить свои пять копеек маг. — Сдайся добровольно.

Я знал, что за убийство или его попытку меня не погладят по голове, но после сообщения о смерти императора всё изменилось. Сейчас никому не будет дела до какого-то генерала подхалима, который только всё портит. Если и есть идеальный момент, то это он.

Солдаты с тревогой наблюдали за разворачивающимся конфликтом. Их можно было понять, если начнётся драка, пострадают многие. Мне этого не хотелось. Ситуацию спас выкрик одного из дозорных с прожектором.

— Атака!

Вот и началось. Снова беру толстяка за ногу и салютую грандам. Али после ментальной команды прижимается к ноге, мы переносимся за стену, где я с отвращением оставляю кровоточащее тело бывшего генерала. Он на секунду приходит в себя, что-то невнятно говоря, но слышно одно клокотание из разбитой челюсти.

Я приготовился идти до конца, пути назад нет. Сейчас в стране не осталось людей, которым можно доверить власть, а значит оптимальным вариантом будет взять всё в свои руки.