Королева мести, или Уйти навсегда - Марина Крамер

Марина не отвечала, боясь, что разревется от произнесенного слова, растеряет всю свою решительность и настрой. Женька перехватил ее и встряхнул за плечи:

– Не молчи – что происходит?

Она уперлась руками в его грудь, отталкивая от себя:

– Пусти меня, ради бога! Мне нужно ехать.

– Куда? – не отставал он, продолжая держать за плечи.

– К Бесу.

– Зачем?

– Ты что, блин, возомнил себя ментом?! – разозлилась Коваль, молотя его кулаками. – Отпусти меня и прекрати этот допрос, меня ждут!

– Одна – не поедешь! – отрезал Женька.

– Ты не понимаешь… – простонала она, ослабев вмиг. – Не понимаешь… Я должна… должна одна приехать, иначе… Нет, я думать про это не хочу… Пусти…

Хохол отпустил, и Марина села прямо на пол гардеробной, среди полок, уставленных коробками с обувью, вцепилась в волосы, раскачиваясь, как китайский болванчик.

– Не может быть… – выдохнул Женька, глядя на нее сверху вниз. – Маринка, не может быть…

– Может! Ты понимаешь – может, оказывается! И… он там, у Беса, он плачет… и я найду способ отквитать этот должок своему родственничку, или я не я буду! – процедила она сквозь зубы, поднимая на Женьку глаза. – Все, хватит, надо ехать, а то будет совсем темно.

– Разреши мне поехать с тобой, – попросил Женька, не рассчитывая на согласие, – знал, что она не передумает. – Ну хоть следом-то мы с пацанами можем поехать? Чтобы я тебя хоть так видел? – его голос звучал почти умоляюще, но Марина отрицательно покачала головой:

– Нет, родной. Скорее всего, меня встретят, я не хочу подвергать Егора риску – кто знает, что там в башке у этого Кадета? Он мне пообещал… Нет, не хочу даже думать, этого не случится! – осеклась Марина, вспомнив угрозы Кадета по телефону. – Не волнуйся, Женечка, со мной ничего не будет. – Она погладила его по щеке, прижалась на какую-то долю секунды к его груди, потом, оторвавшись, побежала в прихожую, хватая с вешалки куртку.

Женька спустился следом, задержал уже на пороге, протягивая «вальтер»:

– Возьми.

– Вряд ли пригодится… Было бы странно думать, что меня не обыщут, – грустно улыбнулась она, отказавшись.

«Хаммер» стоял у крыльца, и паук на капоте сегодня почему-то выглядел особенно устрашающе… «Попала Черная Вдова в паутину», – подумала Коваль, садясь за руль. Выехав на трассу, она закурила, стараясь не гнать особо по покрытой тонкой коркой льда дороге. Уже на трассе ее внимание привлек свет фар какой-то машины, державшейся сзади на приличном расстоянии. Чуть сбросив скорость, Марина подпустила ее ближе: ну так и есть – ее парни! Выхватив телефон, она набрала Хохла и заорала:

– Ты что, слов не понимаешь?! Я тебя где просила остаться?! И где теперь тебя вижу?!

– Не кричи, – виновато отозвался он. – Я не могу оставить тебя совсем одну, я должен быть рядом…

– Я же русским языком объяснила – на кону жизнь ребенка, одно неловкое движение – и дальше лучше не думать! Возвращайтесь домой!

– Нет! – отрезал Хохол. – Мы будем держаться на расстоянии, но ситуацию контролировать все равно должны!

– Да не можешь ты ее контролировать! Не ты решаешь, не ты диктуешь условия!

– Все, не ори! По-другому не будет! – И он бросил трубку, а Марина выматерилась, проклиная в душе настырного влюбленного идиота.

Неприметная «двенадцатая» на перекрестке поджидала ее, и красный пижонский «Крузер», принадлежащий кому-то из бесовских пацанов, – тоже. «Крузер» моргнул фарами, и Марина остановилась, но из машины не вышла, сидела с сигаретой и ждала. Из джипа вылез Бармалей, подошел к ней, открыв дверку.

– Вечер добрый, Марина Викторовна… – На его лице была мука мученическая – они успели наладить отношения, и теперь ему было не по себе от возложенных Кадетом обязанностей. – Бес велел встретить… – И он уселся на пассажирское сиденье.

– Встретили. Дальше что?

– Ну… – И вдруг, наклонившись к самому уху, он зашептал торопливо и сбивчиво: – Вы это… не переживайте… С мальцом все хорошо, его не обижают, гулять водят… и, Марина Викторовна, чтоб вы знали… будь моя воля, я б этого старого козла придушил бы…

– Спасибо, Бармалей. Кто с моим сыном?

– Да когда кто… Вчера я был, позавчера – Игореха, водитель, ну там – пацаны из охраны…

«Ну ничего себе! Это ж как давно мой Егорка здесь?! И где, где эта сучка?! Я ж ее порву, неужели она не понимает?»

– Где Виола? – быстро спросила Коваль у Бармалея, и тот выпучил глаза:

– А вы не в теме?

– Нет… – Что-то насторожило в его тоне.

– Она в больнице… Ранили ее, когда ребенка забирали… Кадета пацаны ездили, не наши, – сразу оправдался он. – А Виола Викторовна шум подняла, хотя предупредили – отдай, и ничего не случится…

– Как она здесь-то оказалась?

– Бес сам лично ездил, привез.

– Куда ее?..

– В живот, две операции сделали.

– Как же он перевез ее в таком состоянии? – У Марины в голове не укладывалось: Ветку ранили…

– Вы ж знаете Беса, – вздохнул Бармалей. – Нанял самолет, заплатил бригаде реаниматоров, чтоб сопровождали… Она в больничке, и Бес там почти все время… ждет, когда она в сознание придет, но врачи говорят – прогноз плохой, вряд ли выкарабкается.

– Господи… за что? – упав головой на руль, прошептала Коваль, чувствуя, как из глаз потекли слезы. Рука Бармалея чуть дотронулась до ее плеча.

– Марина Викторовна… надо ехать, там, смотрю, кадетовские дергаются уже…

Она подняла голову и с ненавистью посмотрела вперед – возле «двенадцатой» нервно прохаживались двое в кожаных куртках, то и дело поглядывая в их сторону. Вздохнув и вытерев слезы, Марина повернула ключ в замке зажигания и быстро оторвалась от не успевавшей за ней «Лады». Бармалей вцепился в поручень и с опаской поглядывал в ее сторону – не представлял, видимо, что женщина может нестись с такой скоростью по скользкой дороге, да еще на таком здоровенном танке, как «Хаммер».

– Дай сигарету, пачка в бардачке, – попросила Коваль, и он, достав, спросил с сомнением:

– Может, не надо – за рулем-то? Дорога как каток…

– И что?

– Ну мало ли…

– Бармалей, у меня нет времени на автодорожные происшествия, понимаешь? Дай сигарету и заткнись, – процедила она. – И что за мужики пошли? Все за свою шкуру боятся.

– Так это… она ж одна, жизнь-то, – резонно заметил Бармалей, прикуривая сигарету и протягивая ей. – А вам не страшно, что ли?

– Мне? Мне уже давно ничего не страшно, особенно если это касается меня лично.

Он замолчал, но поручень отпустил – боялся, видимо, снова продемонстрировать свою трусость. Вот и коттедж Беса, огромный кирпичный дом, самый большой в поселке, его видно даже с трассы – похож на старинный готический замок, с башнями и флюгерами, с красным кирпичным забором, напоминающим кремлевскую стену. Не хватает только стражников с арбалетами, рва с водой вокруг забора и откидного моста на массивных цепях, чтоб уж совсем как в Средневековье. Понты…