Звездная пыль калибра 5,56 - Олег Шовкуненко

– Что получится? Открыть люк? – Марк пожал плечами. – Шансы есть, но гарантировать ничего нельзя. Сумеет ли Алексей подсоединиться к портам ввода? Найдет ли слит нужный код? Да и вообще, есть ли там щиток и порты?

– Ну, если Алексей не сделает, то мы точно не сделаем. Он ведь вертолетчик, пилот «Сахая» и вообще со всеми этими техническими штучками на «ты».

– Если Рутов потерпит неудачу, попробуем другие способы. – Грабовский был настроен весьма решительно.

– Гранатой люк не возьмешь, – сразу предупредил Шарль-Анри. – Вы же знаете толщину обшивки звездолета. Тут нужен как минимум гранатомет. А вот где его взять?

Где взять, где взять? Чтоб не париться над вопросом без ответа, Марк решил вызвать Рутова. Лейтенант видел, что капрал копошится возле люка, но за его широким плечом невозможно было разобрать, чем конкретно занимается россиянин.

– Алексей, как дела?

В ответ молчание.

– Алексей, ты меня…

Грабовский не успел договорить – крышка люка с легким шипением вывалилась наружу, образовав что-то вроде небольшого балкона. Рутов не замедлил забраться на него. Подпрыгнув, он оценил надежность крепления и, удовлетворенный его прочностью, поднял голову вверх.

– Спускайтесь, – махнул он рукой. – Здесь шлюзовая камера. Пока мы не закроем наружную дверь, внутреннюю открыть невозможно.

…Грабовский с екнувшим сердцем проследил, как за ним захлопнулась многослойная, словно пирог, толстая наружная плита. Он почувствовал себя в мышеловке. Шлюзовая камера могла стать ловушкой для непрошеных гостей. Мандраж испытывали все. Лекомп нервно теребил предохранитель FAMASa, нажимая его, словно спусковой крючок. Рутов, чертыхаясь, все никак не мог удержать сразу пять проводков в дырочках компьютерного разъема.

– Почему внутренняя дверь не открылась автоматически? – Марк заподозрил неладное. – Если наружная открылась и закрылась, значит, в камеру кто-то вошел. Газовый баланс в норме. Автоматика должна немедленно разблокировать шлюз.

– Ни хрена подобного! Наружная дверь не открывалась. – Рутов лишь на мгновение оторвался от своей работы и метнул быстрый взгляд в сторону лейтенанта.

– Как не открывалась? Мы же здесь, – удивился Марк.

– Я сделал так, что компьютер воспринял открытие двери как секундный системный сбой. Слава богу, здесь нет эгиона. Всем оборудованием в этом секторе управляет дохленькая система активной безопасности. Слит моего шлема справился с ней, как с ребенком.

– Получается, что на корабле никто не знает о нашем проникновении, – обрадовался Лекомп.

– Если мне удастся так же тихо справиться и с внутренней дверью, то да. Наше присутствие на борту станет полной неожиданностью для экипажа, если он, конечно, еще здесь.

– Ты уж постарайся… – Грабовский присел рядом с Алексеем и принялся ему помогать.

Вдвоем они быстро справились с непослушными контактами, и капрал приступил к мысленным манипуляциям со своим слитом. Скорей, скорей же! Марк считал секунды.

Щелк. Блокираторы двери разжались, и стальная плита поползла в сторону. Вместе с шипением воздуха и гудением тягловых моторов в камеру ворвались и другие звуки. Господи! Марк хорошо знал эти звуки! Весь корабль гремел от звонкого эха оружейной пальбы.

Через грузовой трюм корсиканцы шли легко, будто играючи. Яйцеголовые ничего не могли поделать. Встречный бой был не для них. «Головорезы» отвоевывали все новые и новые линии примитивных прямоугольных челноков, которыми, словно селедками в бочке, было набито брюхо загадочного звездолета.

В начале схватки «головорезы» не могли предположить, что противник так скоро побежит. Яйцеголовые значительно превосходили легионеров в численности. Четыре к одному – так Строгов оценил расстановку сил. Оценил и тут же выдвинул на ударную позицию Воина без лица.

Виктор Легардер знал свое дело. В его руках оказались сразу две «беретты», и стрелял он из них, как истинный гений смерти – одновременно из обоих стволов, практически не глядя в прорезь прицела. Это казалось невероятным, но пули, выпущенные безликим солдатом, разили наповал. Николаю даже показалось, что это никакие не пули, а ракеты, самостоятельно наводящиеся на подсвеченные смертью цели.

Когда в ангаре затих последний выстрел, Строгов прокричал:

– Все целы?!

– Почти. – Рядовой Петер Райнис настраивал боевой комбинезон на ликвидацию кровотечения из бедра.

– Райнис, остаешься на охране. Всем остальным вперед.

– Поздно! – Пери практически налетел на герметичную дверь. – Все блокировано. Теперь это можно только взорвать.

– Нангисен, давай! – Приказывая гранатометчику, Николай не раздумывал ни секунды. Наступательный порыв всегда был козырем в колоде у штурмовых групп.

Анри проделал свою работу с филигранностью настоящего ювелира. Фугасная ракета гигантской кувалдой врезала по двери. Стальную плиту вырвало из направляющих желобов и швырнуло в ярко освещенный коридор. Она так и летела, круша фонари и сплетения кабелей, пока наконец не врезалась в одну из переборок.

Приказ к атаке подавать не пришлось. Опытные бойцы сами ринулись в еще дымящийся пролом. Они понимали – каждая секунда на счету. Быть может, удастся проскочить раньше, чем…

Не удалось. Прямо на глазах у «головорезов» падали аварийные переборки. Остановить, заклинить или подпереть их не было никакой возможности. Корсиканцы вообще ничего не могли сделать. Прямо с потолка опустилась пара многоствольных автоматических пулеметов. Николай понял, что произошло, лишь когда грянула первая очередь.

Идущий перед Строговым рядовой отлетел назад, словно столкнувшись с невидимым автомобилем. Его тело содрогнулось, вмиг нашпигованное десятком смертоносных пуль. Наверняка эта же судьба ждала и Николая, если бы не Пери. Капрал прыгнул на Великого Учителя, и они вдвоем полетели в мертвую зону, которую создавало одно из ребер шпангоута.

– Сдурел, лейтенант? Куда прешь? Глаза потерял? – проревел Жорж, едва опасность отступила.

– Узнал, значит… – Николай едва перевел дыхание.

– Грех не узнать. Если кругом полная жопа, то это место как раз для тебя. – На мгновение Пери высунулся из-за стальной плиты. – И для меня тоже.

– Кто это был? – Николай проглотил горький комок. – Кто шел впереди меня?

– По-моему, Хадсон – бортинженер с «Сахая» Шеннона. Отвоевался. С такими дырками выжить невозможно.

Пальба не прекращалась ни на секунду. Патронов пулеметы не жалели. Реагируя на малейшее движение, они поливали свинцовым дождем каждого, кто смел хотя бы шелохнуться.

– Влипли! – констатировал очевидный факт Пери. – Пока эти дуры стреляют, мы здесь крепко застряли. Того и гляди, яйцеголовые опомнятся. Сейчас единственная надежда – это твой дружок… Кстати, кто это? Неужели Фогюс?