Идору - Уильям Гибсон

– Я уверен, Лэйни, что мы еще поработаем вместе. Надеюсь, у вас нет никаких претензий по нашему прошлому сотрудничеству.

– Да какие уж там претензии.

– Позвони мне. – Кэти протянула Лэйни белую карточку с аккуратно выведенным номером. – Завтра, до девяти. Оставь сообщение. Да или нет.

– Даешь мне шанс?

– Так интереснее. Я хочу, чтобы ты подумал. – Она поддела пальцем уголок воротника его рубашки. – Шаг строчки.

А затем повернулась и вышла. Дэниелз последовал ее примеру. Не прощаясь.

Лэйни сидел и смотрел на закрывающуюся за ними дверь. Может, долго, а может, и нет. Пока не запикал телефон.

Терпеливый Ямадзаки начинал проявлять нетерпение.

– Мы должны атаковать.

Чтобы подчеркнуть последнее слово, Сона Роса превратилась в пылающий ацтекский череп. Все они, включая Гоми-боя, снова находились в комнате Масахико – месте куда более спокойном, чем гипнотический хаос крыш со всеми этими глазастыми елками.

– Атаковать? – Как и всегда, выпученные глаза Гоми-боя блестели весело, дурашливо, однако голос его дрожал, как натянутая струна. – И кого же ты думаешь атаковать?

– Нам нужно так или иначе перенести схватку на территорию противника, – сказала Сона Роса. – Бездействие – это смерть.

Из-под двери вынырнуло нечто вроде ярко-оранжевого подноса. Поднос заскользил через комнату, однако серая многолапая тень заглотила его так быстро, что Кья не успела ничего толком рассмотреть.

– Ты, – сказал Гоми-бой, глядя прямо на Сону Росу, – сидишь в своем Мехико-сити. И ничто из здесь происходящего не представляет для тебя опасности, ни физической, ни юридической!

– Физической? – Сона Роса мгновенно перешла в еще более яростную версию своего предыдущего представления. – Физического захотел, недоделок сучий? Да я замочу тебя на хрен, физически. Думаешь, не могу? Ошибаешься, ты же здесь живешь, не на Марсе. Вот свистну своих девочек, прилетим мы сюда и отрежем твои желтые яйца! Думаешь, не могу?

Еще в начале этой пламенной речи из ее кармана появился на свет расписанный драконами нож; теперь зловеще иззубренное лезвие дрожало в сантиметрах от мультяшковой физиономии Гоми-боя.

– Сона, пожалуйста! – взмолилась Кья. – Он же ничего плохого мне не делал, а только помогал! Не надо!

Сона фыркнула и сложила нож.

– Но ты это брось, катить на меня бочку, – сказала она уже более миролюбиво. – Моя подруга, она тут вляпалась в дерьмо по самые уши, а у меня самой, на моем сайте, завелась какая-то призрачная хрень.

– И у меня в «Сэндбендерсе» тоже, – подхватила Кья. – Я видела эту штуку в Венеции.

– Ты ее видела? – Клочки образов замелькали еще быстрее.

– Я видела что-то…

– Что? Что ты видела?

– Там кто-то был. В конце переулка, у фонтана. Вроде женщина, а может, и нет. Я испугалась и рванула оттуда. Оставила Венецию открытой…

– Дай-ка мне на нее взглянуть. – Сона Роса не глядя сунула нож в карман. – У себя на сайте я ее не вижу. И ящерки тоже не видят, дергаются туда-сюда, и все без толку. Птицы стали летать ниже, но даже они не могут ничего найти. Пошли, ты мне ее покажешь.

– Но Сона…

– Пошли! – повторила Сона. – Зуб даю, это тоже часть того дерьма, в которое ты вляпалась.

– Мамочки, – выдохнула Сона, не сводя глаз с собора. – Да кто же такое написал?

– Это такой город в Италии, когда-то он был отдельным государством. Банки всякие и кредиты, это они здесь изобрели. А это, – Кья указала рукой, – собор Святого Марка. Можно переключиться на модуль, где показано, что тут делается на Пасху, когда Папа выносит все эти кости и прочее, оправленные в золото куски святых угодников.

– Святых? – Сона Роса истово перекрестилась. – Вроде как у нас, в Мексике. А это тот самый город, где вода подходит к самым дверям и улицы не улицы, а каналы, вода?

– Я думаю, очень многое из этого теперь вообще под водой, – вздохнула Кья.

– А почему тут темно?

– Это я так устроила. – Кья обшаривала глазами все затененные уголки площади. – А эта Крепость, Сона, что же она все-таки такое?

– Они говорят, что все началось с общего килл-файла. Ты знаешь, что такое килл-файл?

– Нет.

– Очень древнее понятие. Способ уклоняться от нежелательной входящей корреспонденции. Килл-файл не пропускал эту корреспонденцию, она для тебя все равно что вообще не существовала. Это было давно, когда сеть была совсем еще молодая.

Кья знала, что, когда родилась ее мать, сети вообще не было или там почти не было, хотя, как любили говорить школьные учителя, такое даже трудно себе представить.

– А как могла эта штука стать городом? И почему там все так стиснуто?

– Кто-то загорелся идеей вывернуть килл-файл наизнанку. Ну ты понимаешь, это не то, как в действительности все было, а как это рассказывают: что люди, основавшие Хак-Нам, разозлились, потому что сперва в сети было очень свободно, можно было делать все, что ни захочешь, а потом пришли компании и правительства со своими соображениями, что тебе можно делать, а чего нельзя. Тогда эти люди, они нашли способ высвободить хоть что-то. Маленькую территорию, кусочек, клочок. Они сделали что-то вроде килл-файла на все, что им не нравилось, а сделавши, они вывернули его наизнанку. – Сона подкрепляла свой рассказ чем-то вроде магических пассов. – И они протолкнули его до предела, до другой стороны…

– Другой стороны чего?

– Так это же не то, как они это сделали, а как это рассказывают. Я не знаю, как там все делалось, а рассказывается это вот так. И они ушли туда, чтобы спрятаться от законов. Чтобы жить совсем без законов, как раньше, когда сеть была совсем молодая.

– Но почему они придали своему городу такой странный вид?

– А вот это я знаю, – сказала Сона. – Женщина, помогавшая мне строить мою страну, она мне все рассказала. Раньше, когда Гонконг не был еще китайским, рядом с аэропортом было такое место, Цзюлун, а когда-то совсем-совсем давно сделали какую-то ошибку, и это место, очень маленькое, но людей там жило много, оно принадлежало Китаю, а в результате вроде как вообще никому не принадлежало. Поэтому и законов не было. Беззаконное место. И туда стекалось все больше и больше людей, и они строили вверх, все выше и выше. Никаких правил, никаких законов, только огромное здание и живущие в нем люди. Полиция туда и носа не совала. Наркотики, проституция, азартные игры. Но тут же и нормальная человеческая жизнь. Мастерские, рестораны. Город. Без законов.

– И он все еще там?

– Нет. – Кья на мгновение подумала, что Сона Роса сейчас вздохнет. – Его снесли прямо перед тем, как отдать весь Гонконг китайцам. Снесли, залили бетоном и устроили парк. А эти люди, которые сделали эту дырку в сети, они собрали всю информацию. Историю, планы, снимки, рисунки. И отстроили город наново.