Честь пирата - Татьяна Андреевна Зинина

тот ещё чистюля. Шкаф тоже не спешил радовать находками. За первой створкой меня ждали уже замеченные ранее костюмы, за второй — сложенные аккуратными стопочками вещи для тренировок и бельё. И ни единого намёка на личность Когтя. Но я же почти уверена, что Никкейл и есть мой пират.

Думай, Мэл! Простого ответа в этой задачке ждать не стоило. Да и Ник, будь он Когтем, точно бы хорошо спрятал все пиратские атрибуты. Причём так, чтобы они всегда были под рукой, но никто посторонний найти их не мог.

Может, в этом доме есть ещё одна комната, где всё это хранится? Или…

И тут я вспомнила, что Никкейл отлично владеет магией иллюзий. Следовательно, ему бы не составило труда использовать нечто подобное в своей спальне.

С этой мыслью я перешла на магическое зрение и снова внимательно осмотрелась. На первый взгляд, кроме простенькой защиты от воров тут ничего не было. Но некоторые плетения всё равно показались мне подозрительными. Больше всего их было справа от шкафа. А когда я протянула руку к стене… моя ладонь попросту провалилась сквозь неё.

— Есть! — тихо сказала я себе под нос и решительно шагнула вперёд.

А за невидимой преградой меня ожидал не просто сюрприз, а нечто такое, после чего я застыла на месте. Потому что здесь был настоящий склад артефактов. Они занимали несколько стеллажей. Какие-то лежали просто так, какие-то были тщательно сложены и прикрыты щитами. Я насчитала десяток браслетов-порталов, каждый из которых стоил, как половина магмобиля. Увидела и несколько ключей-отмычек, очень похожих на тот, каким Коготь избавлял меня от ограничителя. Но назначение большей части хранящегося здесь богатства оказалось мне неизвестно.

На столе лежала расправленная карта морей, и на ней были хаотично расставлены маленькие фигурки корабликов. Это что… игра такая? Но зачем прятать её среди артефактов?

Я снова осмотрелась, отчаянно надеясь увидеть хоть что-то явно указывающее на Когтя. Потому что пока ни одного прямого доказательства так и не нашла. И вдруг мой взгляд наткнулся на нечто знакомое. Между стеной и стеллажом были закреплены несколько клинков и кинжалов. А под ними в уголке стояла трость с серебряным набалдашником в виде головы ястреба. Та самая, с которой пират приходил в кофейню.

С губ едва не сорвался победный клич. Ведь я была права! Всё поняла верно! Разгадала загадку самого таинственного парня столицы. Но радость даже не успела толком оформиться, сразу сменившись беспокойством. Пришло чёткое понимание, что Никкейл Крайстер сейчас в полиции. И если я ничего не предприму, то его ждут суд и казнь.

От этой мысли мне окончательно расхотелось улыбаться. Потому что ни одной здравой идеи о том, как вытащить оттуда Ника у меня не было. Но вот одно я понимала точно ‒ сама не справлюсь. Мне банально не хватит опыта, знаний и хитрости. Всё, что я могу, это обратиться к дяде. Вот только этот вариант лучше оставить на самый-самый крайний случай. Тот, когда иного выхода просто не останется.

Взяв трость, я решительно сжала её в руке и уже хотела отправиться к Киарану, но остановилась и окинула артефакты внимательным взглядом. Потом прихватила два браслета-портала и пару отмычек. О назначении остального не имела понятия, потому трогать не стала.

Когда вошла в гостиную, Киар сидел в кресле и пролистывал газеты. Перед ним лежала целая стопка из разных изданий. И, судя по характерному запаху, все сегодняшние.

— И где ты была? — спросил он, подняв на меня раздражённый взгляд.

— Друга твоего искала, — ответила я, похлопывая тростью по руке.

Заметив сей странный аксессуар, Киаран нахмурился, а его взгляд стал угрожающим.

— Где ты это взяла? — проговорил, отложив газеты.

— У Ника в комнате. В закрытой иллюзией части, — не стала скрывать. — И даже знаю, что ты ищешь в прессе. Думаю, там пока ничего нет. Потому что на корабль Когтя вчера явились именно агенты тайной полиции, а дядя не особо любит раздувать шумиху из своих расследований.

Киар сглотнул, расправил плечи, но вдруг встал и шагнул ко мне. Не знаю, что хотел предпринять этот человек, но дружелюбием тут явно не пахло. Я отскочила в сторону, на ходу создавая в руке обездвиживающее плетение.

— Так ты просто шавка Стайра?! — зло выпалил парень. — Разнюхивать сюда пришла?! Ну сейчас я тебе всё покажу!

В голосе звучала такая угроза, что меня прошиб холодный пот.

— Остановись! — потребовала громко. — Я тут по своей инициативе. И вчера Когтя забрали на моих глазах. Мы с ним… довольно плотно общались в последнее время. И я заметила общее между ним и Ником. Мне нужны были доказательства! Потому я и пришла.

— Получила?! Довольна?! — смягчаться этот тип явно не собирался.

— Получила. И теперь думаю, как вытащить его из полиции. Мы с тобой обязаны это сделать!

— С чего мне тебе верить, пигалица?!

— С того, дорогой Глыба, что вместе у нас есть хоть какой-то шанс. Или тебе плевать на судьбу друга?

— Не плевать, — рявкнул Киар. — Но ты теперь слишком много знаешь, а доверия тебе нет.

И вдруг он оказался рядом ‒ я даже не заметила, как это произошло. Схватил моё запястье, в котором до сих пор горело боевое плетение, и развернул меня к себе спиной.

— Да не враг я тебе! — крикнула в ужасе. — Клянусь, хочу помочь Нику!

— Лучше поклянись, что не работаешь на тайную полицию и своего дядюшку Стайра, — прошипел тип, заставляя меня выронить плетение.

— Клянусь! — поспешила ответить и тут же дёрнулась. — Да отпусти ты меня! Я вообще во всё это случайно влезла. Но теперь просто не могу остаться в стороне. И если бы не вот это, — покачала тростью, которую до сих пор держала во второй руке, — я бы не стала вмешиваться. Коготь на свой арест сам себе заработал. За ним немало преступлений, и он заслуживает наказание. Но Ник… он же законопослушный.

— Дура! — рявкнул Киар, но всё же вернул мне свободу.

Я попятилась назад, но не заметила препятствие и упала в кресло, где до этого сидел Киаран.

— Даже жаль тебя, идиотку, — со злой иронией бросил он, нависнув надо мной. — Говоришь, что всё поняла, а продолжаешь пороть чушь. Нет Когтя, есть только Никкейл. Аристократишка, который так держится за доброе имя рода, что вбухал нехило денег и силы в материальную иллюзию. Но под ней всё равно оставался он. Причём куда более настоящий, чем его знали другие. Истинный