Авантюристка. Возлюбленная из будущего - Наталья Павлищева

– Господин герцог, господин герцог!

Какая все-таки у меня сообразительная Люсинда, мгновенно осознав опасность, она бросилась навстречу Шарлю и вцепилась в него, как клещ. Тот поморщился:

– Тише! Что случилось?

Я не стала дожидаться, пока мой супруг отшвырнет служанку в сторону и продолжит свой путь, метнулась к двери, ведущей в каморку под лестницей, откуда был потайной ход. И все же успела услышать, как Люсинда почти кричит:

– У нас привидения. Да, вон там! Одно прошло в комнату мадам Фюваль.

Герцог, видно, все же попытался от нее отделаться, но не тут-то было, Люсинда уже орала почти на весь дворец:

– А если оно съест мадам Фюваль?! Кстати, оно очень похоже на господина Оме.

Потом Люсинда рассказала, что принялась убеждать Шарля в опасности такого привидения («Не может же настоящий господин Оме ходить в комнату к госпоже Фюваль?»). Привлеченный шумом, из комнаты мадам действительно вышел Оме, тут Люсинда возопила уже так, что герцогу пришлось ее урезонивать по-настоящему. Все закончилось полным конфузом господина Оме, мадам Фюваль и нашего святоши, обнаружившего у себя под носом грубое нарушение морали.

За это время я успела не только скользнуть в свою спальню, по пути расшнуровывая платье и вытаскивая шпильки из волос, но и разворошить постель. Но теперь следовало сделать вид, что меня разбудил шум, и выйти из спальни, чтобы герцог не успел в нее войти.

Я быстро сбросила платье и накинула пеньюар, готовясь разыграть еще один акт комедии, как вдруг дверь в потайной ход, которым я сама вернулась в спальню, открылась и… По ту сторону основной двери слышался голос моего супруга, урезонивавшего Люсинду, но здесь передо мной стоял…

– Арман?!

Он приложил палец к губам, приказывая молчать. В следующее мгновение он шагнул к столику у камина и поставил на него два бокала и бутылку вина, потом сделал жест, показывающий, чтобы я налила вино в бокалы и тот, что больше, дала мужу, а второй взяла себе. Арман повторил указание про бокалы, мол, не перепутай. Я кивала, прижав пальцы к губам.

Легкое прикосновение губ к моему виску, и он исчез за дверью, словно и не было. Но на столике остались стоять вино и бокалы. Мне с трудом удалось взять себя в руки, чтобы не блестеть глазами.

– Люсинда… герцог, вы? Что случилось?

– Ничего страшного, мадам, возвращайтесь в спальню. Идите к себе, я сказал!

– Ваша Светлость, что вы себе позволяете?! – Истерику закатить, что ли? Это я могу. Но, вспомнив об Армане и принесенном им вине, я передумала. Истерику еще успею.

Мне не нужно объяснять, что приготовил Арман своему двойнику – крепкий здоровый сон до утра. Я такое уже проходила с королем Людовиком XIII, когда, не пожелав ложиться с ним в постель, попросту напоила короля снотворным.

Герцоги не крепче королей, этот тоже заснул довольно быстро. Чтобы быть уверенной, что он и впрямь спит, я даже серьезно потеребила мужа, чем вызвала смех появившегося из потайного хода Армана:

– Вас так расстраивает тот факт, что герцог сладко спит?

Я бросилась к нему:

– Арман, где вы были до сих пор?!

– Где и обещал. И вернулся, как обещал. Просто вы, мадам, не умеете себя прилично вести. Ваш супруг прав, запирая вас в монастыре.

Я обиделась, он что, вернулся, чтобы читать мне лекции о приличном поведении?

– Я столько пережила за это время!

– Потом расскажете. Помогите мне перетащить вашего супруга в постель. Возьмите его ноги.

– Я не собираюсь с ним спать!

– Я разве сказал спать? Спать будет он на своем законном месте. Помогайте.

Мы перенесли герцога на кровать, уложили и даже бережно укрыли. А что дальше?

А дальше я оказалась в объятьях Армана, прижимая меня к себе, он шептал на ухо (во дворцах и стены имеют уши):

– Вы сорвали мои планы. Все, что я делал для вашего возвращения в ваш мир, полетело прахом, нужно начинать сначала. А пока придется выполнить супружеский долг за этого соню, – он кивнул на спящего Шарля.

– Придется?! – я с трудом удержалась, чтобы не закричать в полный голос. Но добавить, что обойдусь, не успела. Арман закрыл мне рот поцелуем, а потом прижал лицо к своей груди:

– Тихо, тихо. Слушайте меня внимательно. Позволить вам рожать вот от этого я не могу, давно об этом говорил. Завтра он не будет ничего помнить, а вы скажете, что провели бурную ночь, и постараетесь больше Шарля к себе не подпускать. Скажете, что беременны. Если, конечно, не желаете стать его супругой в действительности.

– Вот еще!

– Договорились. Вы хоть чуть скучали обо мне?

– Если бы вы знали, что я пережила!

– Это не ответ. Я спросил о том, ждали вы меня или нет.

– Ждала…

– Попробую поверить.

Ночь действительно была бурной и волшебной. Конечно, не такой, как раньше, все же мы в спальне не одни, но все равно…

Оставляя меня в спальне с мужем, Арман ревниво отодвинул подальше от спящего Шарля:

– Вам кровати мало, что ли?

Я тихонько рассмеялась.

До самого рассвета лежала, вспоминая объятья… чьи? Кем Арман мне теперь приходится? Раньше вроде был мужем, но теперь муж сладко похрапывал рядом.

И вдруг меня пронзило понимание: Шарль спит почти одетым, рубашка ладно, но то, что ниже пояса, должно быть хоть отчасти обнажено, иначе не поверит в свои ночные подвиги. Стараясь не делать резких движений, чтобы не проснулся и не потребовал продолжения банкета, осторожно развязала гульфик и высвободила предмет мужской гордости. Не удержалась, чтобы не посмотреть.

Так себе… ничего героического. У Аполлонов в галерее после моих ночных трудов в качестве скульптора получилось куда больше…

Спала недолго, но проснулась первой и постаралась одеться, чтобы супругу не пришло в голову ничего героического. Меньше обнаженного тела – меньше соблазна. Проснувшемуся Шарлю капризно выговорила, что так не поступают, мол, налетел, как орел, а потом сразу заснул, забыв обо мне.

Бедолага подозрительно оглядел себя, потом меня… У меня был вид довольной кошечки, ну откуда же Шарлю знать, что это вовсе не его заслуга? Герцог смутился:

– Я ничего не помню…

– Вот и я твержу это же. Вам не пора в свою спальню, чтобы не давать повода слугам переглядываться?

Муж отправился к себе, но едва я успела вздохнуть с облегчением и поднести к губам чашку с горячим шоколадом, как услышала звериный рык из галереи.

О, боже, я же совсем забыла о гипсовых «украшениях» двух Аполлонов! Понятно, что Шарль их обнаружил. Теперь главное не расхохотаться.

Я выскочила в галерею с ответным воплем: