Безумное пари - Ли Гринвуд

Кейт немного расслабилась.

— Я и так достаточно наказана за свою глупую выходку. Нет нужды вносить сюда свою лепту.

Ей было не до веселья.

— Полагаю, ты немного несправедлива, — сказал он с улыбкой, которая, решила Кейт, слишком напоминала самодовольную ухмылку, и поставил поднос на столик возле кровати. — Я подумал, что тебе надо позавтракать. После вчерашней ночи я был уверен, что у тебя голова будет трещать с похмелья. — Взяв девушку за подбородок, он приподнял ее лицо и заглянул в налитые кровью глаза. — Бедняжка, да тебя того и гляди стошнит!

Вижу, ты не привыкла к спиртным напиткам. Готов по спорить, ты не брала в рот ничего крепче вина.

Кейт слегка кивнула, но даже от этого почти незаметного движения по ее голове прокатилась взрывная волна, отскочив рикошетом от одной стенки черепа к другой.

— Бренди — слишком крепкий напиток для новичка, — сказал Бретт. От его внимания не ускользнуло, что Кейт сморщилась от боли. — В данный момент вряд ли что-то сможет тебе помочь, но надо же с чего-то начать, и еда как раз годится для этой цели.

Кейт скептически посмотрела на уставленный тарелками поднос. Она не чувствовала голода, но решила, что от еды ей хуже не станет. Бретт взял стул, поставил его около кровати и сел.

— Надеюсь, горничные упаковали все твои вещи перед нашим отъездом. — Его глаза озорно улыбались. — Я бы попросил Валентину проследить за этим, но я почти так же хорошо разбираюсь в тонкостях женского гардероба, как и она сама. — Кейт покраснела и еще крепче вцепилась в одеяла. — Можешь отпустить простыни, — добавил он уже не так ласково. — Даже я не стану заниматься с тобой любовью, пока ты в таком состоянии. Кроме того, для этого у нас впереди еще уйма времени.

Ее желудок подпрыгнул, как выброшенный на сушу лосось, и Кейт снова судорожно вцепилась в одеяла. Она была благодарна ему за такую позицию, но почему-то ей казалось, что она вызвана отнюдь не заботой о ней.

— Погода сегодня замечательная, — сказал он, сменив тему. — Ты должна подняться на палубу и посмотреть на эту красоту. Мне никогда не доводилось видеть дня чудеснее и морского пейзажа великолепнее.

Кейт подавила острое желание сказать ему, что любой морской пейзаж, кроме того, которым любуются, стоя на берегу, не вызывает у нее восторга. Она все еще помнила свое ужасное путешествие через канал, и мысль о том, чтобы провести несколько недель на корабле, совсем ее не прельщала. Но она отогнала эти заботы прочь. Она должна направить все свои усилия на то, чтобы унять пульсирующую боль в голове и выяснить, что произошло прошлой ночью. Она должна это знать, пусть даже сейчас это, наверное, уже не важно.

— Спасибо, — сказала она, пытаясь не сморщиться от боли в голове, — но мне кусок не лезет в горло. Я чувствую себя так, будто моя голова набита огромными шипами, которые все разом впиваются в мой череп. Всякий раз, как я открываю глаза, я почти ничего не вижу из-за стреляющей боли. Даже вон те панталоны похожи на расплывчатое пятно.

Бретт понял, куда она клонит. Он собирался немного ее подразнить, чтобы она подумала самое худшее, но ее ужасные страдания пробудили в нем сочувствие.

— Не волнуйся, — успокоил он ее, — эти панталоны принадлежат мне, как и сюртук, ботинки и все остальное, что разбросано по комнате. Я не отличаюсь аккуратностью, а на море и подавно. Обычно Чарлз следит за тем, чтобы я его не опозорил, но мой брак в одночасье все перевернул с ног на голову, и теперь за мной некому прибираться. Может, ты возьмешь это на себя в качестве жены? Так тебе будет чем заняться.

Страдания Кейт были так велики, что она не смогла ответить, но ее охватило острое желание запустить в него чем-нибудь большим и опасным для жизни. С какой стати она вообще сомневалась, что он воспользовался ее пьяным оцепенением? Это было как раз в его духе. Посмотрите, как он улыбается ей: словно любит ее и счастлив, что она стала его женой. Грубиян! Хам! С каким наслаждением она вонзила бы в его лицо ногти и стерла с него эту улыбочку! Это отучит его выглядеть таким невыносимо красивым. О Боже, вздохнула она, это несправедливо! Как может столь эгоистичный человек выглядеть так потрясающе? Он был воплощением женских грез. Но не ее. Нет, грезы-то были ее, вот только такое воплощение им не соответствовало.

— Знаю, ты спрашиваешь себя, что случилось прошлой ночью, — внезапно сказал Бретт. — Можешь не притворяться, что это не так. У тебя это написано на лице. — Кейт была уверена, что у нее покраснели даже пальцы ног. — Я не брал тебя силой, если именно это тебя волнует. Я даже пальцем до тебя не дотронулся . К счастью для меня, ты потеряла сознание, как только направила пистолет мне в голову. Ты сумела подстрелить только обои Валентины. Уверен, в министерстве иностранных дел очень рады, что им не придется во второй раз получать уведомление, что меня ранили. Такое известие вызовет у лорда Тандерберка несварение. Но все равно, я разочарован твоей стрельбой. Я надеялся, что ты сможешь поразить что-то, требующее большей сноровки, чем стена, — продолжил он, в то время как Кейт все больше и больше смущалась. — Ты испортила ее любимые обои. — Наконец он сжалился, увидев огорчение на лице Кейт. — Хотя я не думаю, что ее это расстроило. Она просто обрадовалась, что наконец смогла уложить тебя в постель.

— Но прошлой ночью здесь… — промямлила Кейт, прежде чем смущенно умолкнуть.

— Ты спала не здесь, а в гостинице. Я тебя даже пальцем не тронул. — Руки Кейт, судорожно сжимавшие одеяла, непроизвольно расслабились. — Мне пришлось отступить, потому что половина гостиницы стройными рядами встала на твою защиту. Тебе наверняка будет приятно узнать, что Валентина оберегала тебя так ревностно, словно ты ее родная дочь. Она носилась с тобой, как самка фазана с единственным цыпленком. Я бы не удивился, обнаружив, что она спала в кресле в твоей комнате на тот случай, если я буду ходить во сне. И подозреваю, что Чарлз спал с открытой дверью.

Кейт не нашлась что ответить, но ее глаза затуманились слезами. На мгновение она даже перестала ощущать болезненную пульсацию в голове. Ее самые худшие опасения развеялись, и облегчение нахлынуло на нее, как волны прилива на берег.

— Я отнес тебя на корабль, когда вся деревня еще спала. После мучений, которые я претерпел, раздевая тебя, одевать тебя снова, а потом опять укладывать в кровать было выше моих сил, поэтому я завернул тебя в простыни, перекинул через плечо и в таком виде нес тебя по улицам. — Он усмехнулся. — Надеюсь, никто не видел, как я тащу тебя, завернутую в простыни. Я бы не смог дать вразумительного объяснения, и репутация бедной Валентины была бы погублена навеки:

Надеюсь, теперь ты успокоилась и сможешь поесть. Но сначала выпей вот это. — Бретт протянул ей стакан, наполненный подозрительной на вид жидкостью. — Зелье очень противное, и тебе это не понравится, но станет легче.

Он взял ее за подбородок и влил жидкость ей в рот прежде, чем она успела запротестовать. Кейт давилась и глотала, и снова давилась, но большая часть напитка оказалась на простынях.