Книги онлайн и без регистрации » Классика » Мистерии - Кнут Гамсун

Мистерии - Кнут Гамсун

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 51 52 53 54 55 56 57 58 59 ... 81
Перейти на страницу:

Но Минутка по-прежнему уверял, что ему надо идти.

– Какая досада, – сказал Нагель, – а я радовался возможности поболтать с вами. Здесь в городе вы – единственный человек, который всегда вызывает у меня интерес, единственный, с кем мне хочется общаться. Ха-ха! Хочется, видите ли, общаться. Так вас, значит, зовут Юханнес? Мой дорогой друг, это я знал давно, задолго до вчерашнего вечера, когда мне случайно назвали ваше имя… Да не пугайтесь так, что вы, в самом деле… Это просто несчастье какое-то, я всегда пугаю людей. Нет уж, не отрицайте, вы поглядели на меня с ужасом и, по-моему, хотя этого я не буду утверждать, даже вздрогнули.

Минутка тем временем уже добрался до двери. Видно было, что ему не терпелось поскорее проститься и уйти. Разговор этот явно становился для него все более мучительным.

– Сегодня шестое июля? – спрашивает вдруг Нагель.

– Да, – отвечает Минутка и хватается за ручку двери.

Нагель медленно подходит к нему совсем вплотную и, заложив руки за спину, пристально глядит ему в глаза.

– А где вы были шестого июня? – спрашивает он шепотом.

Минутка не отвечает, не произносит ни слова. Этот пронзительный взгляд и зловещий шепот повергают его в панический страх, он не в силах понять странного, ничем не объяснимого вопроса о дате месячной давности, он рывком распахивает дверь и выскакивает в коридор. Некоторое время он топчется на месте, не соображая, где лестница, а Нагель стоит в дверном проеме и кричит ему вслед:

– Нет, нет, это бред какой-то, безумие. Прошу вас, забудьте… Я объясню вам в другой раз, в другой раз…

Но Минутка ничего не слышал, он успел сбежать вниз, прежде чем Нагель крикнул ему вслед эти слова, и, не оглядываясь, выскочил на улицу, пересек рыночную площадь, доковылял до колонки, свернул в первый же проулок и исчез.

Час спустя – в десять вечера – Нагель закурил сигару и вышел из гостиницы. Город еще не угомонился. На дороге, ведущей к пасторской усадьбе, было много гуляющих, а с ближних улочек доносились смех и гомон игравших детей. Наслаждаясь теплым вечером, люди сидели на крылечках своих домов, тихо разговаривали или дружески перекрикивались с соседями.

Нагель спустился к пристани. Он видел, как Минутка расклеивает афиши на стенах почты, банка, школы и тюрьмы… Как старательно он это делал, с каким чувством ответственности! С какой охотой он занялся этим делом, не считаясь со временем, хотя ему давно бы пора идти отдыхать. Нагель прошел мимо Минутки, поклонился ему, но останавливаться не стал.

Дойдя уже почти до самой пристани, он услышал позади себя чей-то взволнованный голос. Он обернулся. Это была Марта Гудэ, она догнала его и сказала, задыхаясь:

– Простите, вы дали мне слишком много денег.

– Добрый вечер! – ответил он. – Вы тоже вышли погулять?

– Нет, я была в городе, я ждала вас у гостиницы. Вы дали мне чересчур много денег.

– О! Начинается сказка про белого бычка?

– Да нет же, вы просто обсчитались! – крикнула она с отчаянием. – Там оказалось больше двухсот крон.

– Ну и что? Я в самом деле передал вам несколько лишних крон? Хорошо, вы можете мне их вернуть.

Она начала было расстегивать лиф, но тут же остановилась и растерянно оглянулась, не зная, как быть. В конце концов ей снова пришлось извиняться: здесь кругом столько народу, она не может вынуть эти деньги на улице, они так хорошо упрятаны.

– И не надо, – поторопился он ей ответить. – Я могу сам за ними зайти. Вы разрешите мне зайти?

И они вместе направились к ее домику. Встречные провожали их любопытными взглядами.

Когда они вошли в комнату, Нагель снова сел на то же место, где сидел раньше, у окна, все еще завешенного юбкой. Пока Марта доставала деньги, он молчал и заговорил только после того, как она протянула ему несколько мелких купюр, еще сохранивших тепло ее тела, несколько истертых, поблекших десятикроновых бумажек, которые ее честность не позволяла ей продержать у себя даже одну ночь. Нагель попросил ее оставить эти деньги себе.

Но теперь она, видимо, снова почувствовала недоверие к его намерениям. Она робко взглянула на него и сказала:

– Нет… Я вас не понимаю…

Тогда он вскочил и пошел к дверям.

– Зато я вас отлично понимаю, – ответил он. – Поэтому я немедленно ухожу. Теперь вы успокоились?

– Да… Нет, не стойте у дверей!

Она даже протянула обе руки, чтобы удержать его. До чего же это странное существо боялось кого-либо обидеть!

– В таком случае у меня к вам просьба, – сказал Нагель, все еще не садясь. – Вы могли бы мне доставить, если бы захотели, большую радость, и я нашел бы способ отблагодарить вас за это. Я прошу вас прийти на открытие благотворительного базара в четверг вечером. Вы не откажете мне в этом удовольствии? Вас это развлечет, там будет много народу, много света, музыка, живые картины… Придите, прошу вас, вы не пожалеете! Вы смеетесь? Отчего вы смеетесь? Бог мой, какие у вас ослепительные зубы!

– Да я же никогда никуда не хожу, – ответила она. – Как только вы могли подумать, что я решусь туда пойти. Да и зачем? Почему вы хотите, чтобы я туда пошла?

Он объяснил ей откровенно и честно, что это взбрело ему в голову уже давно, недели две назад, потом он почему-то забыл про эту затею, а сейчас вдруг снова вспомнил. Он хочет только, чтобы она была там, чтобы она присутствовала на празднике. Он хочет ее там увидеть, но если она пожелает, он даже не подойдет к ней, не заговорит. Он не собирается быть ей в тягость, это вовсе не входит в его намерения. Он просто будет рад, что она хоть разок окажется вместе со всеми, что он услышит, как она смеется, увидит ее совсем молодой. Она непременно должна прийти. Он просит ее об этом!

Нагель поглядел на Марту: как подчеркивали седые волосы жгучую черноту ее глаз! Одной рукой она нервно теребила пуговицы на корсаже, и эта рука, такая бессильная, с длинными пальцами и двумя голубыми жилками у запястья, с сероватой кожей, быть может, даже не очень чистая, казалась удивительно трогательной и целомудренной.

– Да, – сказала она, – там, наверно, будет весело…

Но ведь у нее нет платья, даже приличной юбки нет для такого вечера…

Он перебил ее: впереди еще три полных дня, к четвергу можно сшить все, что угодно. Времени предостаточно… Ну, решено?

И в конце концов Марта уступила.

– Разве можно хоронить себя заживо? – сказал Нагель. – Это к добру не приводит. Да еще с такими глазами и с такими зубами, – нет, это, право, грешно! А этих нескольких крон, что лежат на столе, как раз должно хватить на платье… Да, да, тут не о чем и говорить!.. Тем более что это ведь его затея, и она согласилась только ему в угоду.

Он простился, как всегда, немногословно и сдержанно, не давая ей никакого повода к беспокойству. Проводив его до дверей, она сама еще раз протянула ему руку и поблагодарила за то, что он пригласил ее на праздник. Уже много-много лет она нигде не бывала и совсем отвыкла от общества. Но она постарается вести себя там хорошо.

1 ... 51 52 53 54 55 56 57 58 59 ... 81
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. В коментария нецензурная лексика и оскорбления ЗАПРЕЩЕНЫ! Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?