Камень огня - Таня Хафф

— Я хочу присутствовать, когда ты спросишь ее об этом.

Они были у двери в комнату Чандры, когда девушка закричала.

Мир был красный, изрубленный ярко-желтым и обжигающий. Одна Внизу, как он обжигал… Чандра не могла бороться. Не могла вырваться на свободу. Она могла только кричать, но это не помогало.

Сила валила через нее, прожигая себе путь огнем. Пойманная идеальным фокусом, но ни на чем не сфокусированная, она поворачивала и втягивалась обратно, опаляя более глубокую тишину. Потом снова по кругу. И снова расширяющимися кругами, понемногу слабея.

Сквозь красноту начало проникать осознание, и, когда боль умерила хватку, Чандра поняла, что бьется в судорогах.

— Поверни ее на бок, быстро! Пока не захлебнулась!

Голос налетел на нее, ударяя по чувствам, уже кровоточащим. Дарвиш. Почему Дарвиш кричит? Она хотела крикнуть ему: «Молчи!» — но не могла отдышаться. Желудок напрягся, Чандра закашлялась и соскользнула обратно в красное и черное.

Но наконец черное стало серым, а красное — пульсацией, которую можно терпеть.

— Думаю, она приходит в себя.

«Приходит в себя?» Она была не в себе? Собравшись с силами, девушка открыла глаза. И сразу закрыла их — яркий свет вогнал золотые гвозди в ее больную голову.

— Вот, попробуй еще раз. — Прохладная тряпка погладила ее лоб. — Я передвинул лампу.

Она не хочет пробовать еще раз. Неужели Дарвиш не понимает? Это больно!

— Пожалуйста, Чандра. Я знаю, что больно, но мы беспокоимся о тебе.

— Уходите, — слабо пробормотала девушка.

— Нет.

Чандре пришлось открыть глаза, чтобы гневно посмотреть на него за эту бесцеремонность. В умеренно тусклом свете она увидела, что Дарвиш действительно обеспокоен.

— Все хорошо, — запротестовала она, когда принц наклонился и снова провел тряпкой по ее лбу. Судорожно вздохнув, девушка попыталась оттолкнуть его руку. С таким же успехом котенок мог выталкивать льва с его любимого места. Но Дарвиш выпрямился и бросил тряпку в таз у кровати.

— Ты нас здорово напугала. Что случилось?

Что случилось? Случилась боль. Чандра смутно помнила, как ударилась о пол и…

— Меня… вырвало?

— Да. Не волнуйся, мы все убрали.

— Чародеев Девяти не рвет, — сварливо проворчала она. Горло болело.

— Конечно, не рвет, — согласился Дарвиш. — Разве что при чрезвычайных обстоятельствах. — Он легко сжал ее руку сильными, теплыми пальцами. — Почему ты не расскажешь нам, что это были за обстоятельства?

Чандра повернула голову и поискала глазами Аарона. Вор прислонился к стене в ногах кровати, руки скрещены, брови сдвинуты. Он выглядел еще невыразительнее, чем обычно Чандра не думала, что это возможно. «Должно быть, он расстроен».

Она снова повернулась к принцу и глубоко вдохнула, чтобы собраться с силами.

— Я пробовала найти Камень. Он, чародей, узнал, что я здесь, и…

— Он напал на тебя? — прорычал Дарвиш.

— Не совсем. — Чандра умолкла, пытаясь глотнуть, — рот стал вдруг совсем сухим. — Мне надо выпить.

Девушка не видела, как принц вздрогнул, только с жадностью припала к кружке, поднесенной к ее губам. Вода была теплая, но принесла облегчение.

— Он бросил на меня силу. Из Камня. Множество силы. — Она пальцами ущипнула край легкого одеяла, которым была укрыта. — Я не имела готовых заклинаний. Силе некуда было идти. Она валила и… — Чандра закусила губу, глаза налились слезами. Смущенная, девушка быстро сморгнула их. Чародеи Девяти не плачут.

Дарвиш озабоченно взглянул на Аарона, и вор отошел от стены. За ним желтели голые кирпичи — куда-то делся кусок штукатурки в три пяди длиной и одну шириной.

Чандра распахнула глаза.

— Это я сделала?

Аарон кивнул.

— И еще четыре таких же, — сухо сказал он. — Не говоря уж о дырке в полу, и, — уголок его рта дернулся вверх, — мы должны хозяйке новый трехногий табурет. Когда Дарвиш вышиб дверь, ты разделывала его на растопку.

Чандра хлопнула себя ладонями по влажным щекам.

— Ты вышиб дверь? — с сомнением спросила она принца.

Опасливо наклонясь, девушка разглядывала обломки, висевшие на свернутой петле.

— Она была открыта.

Дарвиш смущенно пожал плечами.

— Ты кричала. Я не хотел терять времени.

— Значит, мы купим новую дверь. — Чандра толкнула его в бедро. — Спасибо.

— Пожалуйста. — Дарвиш прикусил язык на ироничных словах, которые так и просились наружу. А чтобы они все же не вырвались, принц неуклюже схватил ее руку и поцеловал.

«Что он делал сотни, а может, и тысячи раз, — подумала Чандра, отнимая руку. — В Ишии, вероятно, нет руки, которую он не целовал. Чародеи Девяти не краснеют!»

— Мы по-прежнему не знаем, где Камень, — резко сказала она и тотчас пожалела об этом, так как голос ударил в виски.

— Не знаем, — снова посерьезнел Дарвиш. Он встал и пристегнул саблю. — Но если ты в порядке, мы с Аароном отправляемся на поиски. Может, что и выясним.

— Я с вами!

Чандра попыталась встать. Комната закружилась, и перед глазами поплыли черные и красные пятна. Застонав, девушка снова легла.

Принц склонился над чародейкой с искаженным тревогой лицом. Аарон тоже подвинулся ближе.

— Не надо, — воспротивилась Чандра. Она чувствовала себя последней дурой.

Через минуту, думая лишь о том, как совладать с болью, девушка сказала:

— Вы правы. Идите вдвоем. Со мной все хорошо, пока я лежу неподвижно.

Мужчины заколебались.

— Идите, — настаивала она. — А когда найдете того чародея, я возьму Камень и засуну ему в…

— Чандра! — потрясение воскликнул принц. — Разве так говорят благородные девушки?

— … нос, Дар, я собираюсь засунуть Камень ему в нос. Девять Наверху, у тебя грязные мысли!

Дарвиш поклонился, а Аарон закатил глаза, больше вложив в это краткое мимическое выражение, чем многие уместили бы в часовом монологе.

Чандра сдерживалась, чтобы не засмеяться, — очень больно, — но все-таки хихикнула.

— Убирайтесь, — сказала она, махнув на дверь. — И, ради Одной, будьте осторожны.

Зал «Виселицы» был заполнен наполовину, но никто не обращал внимания на Аарона и Дарвиша, пока они шли к двери.

«Это такое место, — подумал принц, — где посетители не суют нос в чужие дела». Он хорошо представлял себе, что это за место, и оценил юмор человека, назвавшего сие безопасное убежище для воров и их сообщников «Виселицей». Вспоминая, что сказал Аарон и мальчишке, и хозяйке гостиницы, он покачал головой. «Мы готовы заплатить… Девять Наверху, как жутко».