Ключ от Шестимирья - Екатерина Елизарова

Я прижалась крепче, уперлась ладонями ему в плечи и чуть приподнялась. Аран опустил руки мне на спину, сжал талию и хрипло выдохнул:

– Кристи…

– Да, – ответила я, понимая, что согласна сейчас на все, чего он захочет. Потому что хочу и сама.

Я улыбнулась и потянулась к его губам, но тут же испуганно отстранилась. Вода вокруг нас забурлила и вспенилась. Аран быстро, встревоженно огляделся и распростер над поверхностью свои огромные крылья. Но взлететь не успел. Поток с неистовой силой закружил нас, унося в толщу воды. Так глубоко, как здесь и не было вовсе!

Мгновение полной дезориентации – и мы вдруг оказались посреди цветочной поляны. Растерянные, мокрые и почти полностью голые.

– Что это было? – спросила я, прячась за золотистым крылом.

– Похоже, Дир-а-таль решил подшутить над нами. Надо же… Сам отворил водный переход. И ни куда-нибудь, а…

– Тарэйя? – догадалась я. Цветы под ногами, нежные и бархатистые, приятно холодили кожу, и кроме них в округе совсем ничего не росло.

– Да, – ответил Аран, и его крылья стали таять буквально на глазах.

– Подожди! – воскликнула я. Аран повернул голову, но я не позволила ему смотреть на себя. – Не убирай, – попросила тихо.

– Здесь безопасно, – сказал он, но крылья все же оставил.

– Можно я их потрогаю?

– Тебе правда этого хочется? – спросил он глухо.

– Очень! – ответила я и коснулась золотисто-коричневых чешуек. Потом провела по контуру крыла, там, где оно было толще. Спустилась дальше, слегка надавила.

– Ты чувствуешь?

– Больше, чем ты думаешь.

– Тебе неприятно? – испугалась я и сразу же убрала руки.

– Нет, Кристи. Очень приятно. Ты знаешь, что ведешь себя как сунтурка? – повернувшись ко мне, спросил он.

– Это хорошо или плохо?

– Неожиданно, – улыбнулся он. – Притягательно.

Его крылья сомкнулись у меня за спиной, а сам он встал так близко, что моя грудь уперлась в его.

Сердце бешено стучало, дыхание сбилось, а по телу расходились волны странной, никак не связанной с испугом или холодом дрожи. Аран смотрел неотрывно, пристально, и в глазах его кипела раскаленная лава. Но не обжигала – грела, будоражила, проникая, казалось, в саму кровь, заставляя ее бежать быстрее.

Дуновение теплого ветерка принесло розовый лепесток, затем еще один и еще. Мы с Аром одновременно подняли головы и увидели не просто змейку, а настоящий вихрь из искрящихся серебром пылинок и перламутровых цветов. Мгновение они кружили над нами, а потом разошлись в стороны и вдруг плотно облепили нас. Повисев так, искры словно впитались в крылья Ара, в его и мою кожу. Лепестки же вскоре опали.

– Что это? – пораженно выдохнула я.

Аран не ответил. Замер, уставившись в небо, усмехнулся чему-то и посмотрел на меня восхищенным, полным скрытого понимания взглядом. Бережно, едва касаясь, провел от скулы до подбородка, чуть приподнял его и прошептал:

– Эйни-тар.

Магическое сочетание, ибо больше я не принадлежала себе. Ему. Ему без остатка.

Обхватила мощную шею, приподнялась на носочках и выдохнула ему в самые губы:

– Мой тар.

– Несносная, неразумная, единственная, – ответил он тихо, и сердце пропустило удар.

Его губы накрыли мои, и голова закружилась от нахлынувших чувств. Но Аран не дал упасть. Подхватил на руки, а затем бережно уложил на ковер из цветов.

– Ар… – выдохнула я и непроизвольно подалась вперед, стремясь каждой клеточкой ощутить его. – Кажется, я больше не знаю, как жить без тебя.

Он чуть отстранился и задержался взглядом на моем лице, потом провел пальцами от шеи вниз, по ложбинке между грудями и до пупка.

– Ты уверена, Кристи? – спросил он хрипло.

– Это пугает, – шепнула я. – Это неправильно… Но да, Ар, я хочу именно этого.

Аран улыбнулся и поцеловал. Сначала в губы – страстно и требовательно, так, что стало тяжело дышать. Затем опустился к шее и ниже, к груди. Обхватил губами сосок и втянул его в рот, заставив выгнуться от неожиданно острых ощущений и томления внизу живота.

Я инстинктивно чуть развела бедра и схватилась за его плечи, кажется, впившись в них ногтями. Аран хмыкнул и скользнул рукой по моему животу в самый низ, под трусики. Где-то на самом краешке сознания мелькнула мысль, что это неловко и стыдно, позволять мужчине делать со мной такое, но желание огнем растекалось по телу, и, вместо того чтобы отстранить его руку, я сама приподнялась ей навстречу.

– Пожалуйста, Ар, – выдохнула, не в силах больше терпеть это мучительное блаженство.

Аран снова припал к моим губам и, не прерывая поцелуя, стянул с меня трусики. Потом отстранился, быстро снял брюки и, широко расправив за спиной крылья, навис надо мной. Коснулся руки, самым кончиком пальца провел от ключицы по груди вниз, оставляя след из морозных мурашек. Наклонился, жарко целуя в губы, шею, плечи, сжал талию и, согнув мои ноги в коленях, развел их в стороны. Погладил по внутренней стороне бедра, скользнул руками под спину, чуть приподняв, и вошел в меня.

Я дернулась и всхлипнула от резкой боли и… обиды.

– Потерпи, – прошептал он нежно и успокаивающе. И так же нежно поцеловал, отвлекая и давая время привыкнуть. Потом осторожно и не спеша начал двигаться, отчего боль удивительно быстро стихла, уступив место наслаждению.

Крылья Ара странно светились, и я чувствовала, как с каждым новым толчком от него в меня вливается сила. Теплая и лучистая, она наполняла и окрыляла меня саму. По телу растекались волны удовольствия, и, вторя им, в опустошенную душу текли струи живительной энергии.

Я уперлась ладонями в землю, и в спину вдруг ударил слабый импульс. Потом второй, третий, пока они не слились в целую реку силы, идущей уже от Тарэйи.

Бьющая в спину мощь богини, исходящие от Ара потоки силы – этот непередаваемый коктейль из ощущений пьянил и уносил далеко к звездам. Но только забирать казалось неправильным. Когда силы внутри стало так много, что от нее зазвенело в ушах, я поддалась внезапному порыву и ухватилась за основание распахнутых крыльев Ара.

– Люблю, – шумно выдохнула ему в губы, направив часть полученного в него.

Крылья Ара засияли ярче, а оранжевые глаза вспыхнули огненным светом.

– Моя, – хрипло прошептал Ар и сильнее сжал меня в объятиях.

Его движения все набирали темп, заставляя забыть и о даре Тарэйи, и о любой другой магии разом. Я терялась в никогда прежде не испытанных чувствах, парила и падала среди сверкающих искр, томясь и желая чего-то большего. Пока от последнего, самого сильного толчка сжатая до предела пружина внизу моего живота наконец не выпрямилась, взрываясь фейерверком головокружительных ощущений и разливаясь по телу ни с чем не сравнимыми легкостью и негой.