Исповедь - Юра Мариненков

которой они шли, то со злостью вспоминал военных, обещая при встрече «перестрелять их всех». Порой он даже умудрялся поглядывать под ноги, стараясь не забывать о самом главном.

Серега же был немного загруженный. На его лице виднелась какая-то мысль, видимо, никак не дававшая ему спокойно идти вперед. В какой-то момент он потянулся к рюкзаку и, остановившись, достал оттуда карту, сразу же начиная пытаться в полной темноте разглядеть на ней какое-то определенное место. Артур, подойдя к нему, быстро достал свой небольшой фонарь из кармана и тусклым светом начал светить именно на карту, просвечивая в ней почти все отметки, некоторые из которых насквозь пробивали этот потрепанный и старый кусок бумаги. Действительно, командир был чем-то взволнован, то и дело перебивая свой взгляд с карты во тьму и обратно.

Вдруг, в одну секунду, когда его бегающие глаза замерли, он аккуратно направил свой взгляд на этого испуганного парня и как можно тише вытянул из себя – Скорее всего, базы с двух сторон.

– Черт! – резким и куда более громким голосом сказал ему тот, – Ну как? На юге же нацисты. Там не может быть..

– Может. Уже может, – прервал его Серега. – Этой сколько уже времени? Она устарела!

– И что будем делать, командир? Да вообще, как это понять? Как? Просто как?

– Дедова карта, – ответил взволнованному пареньку он.

– Этот хрыч на ней ещё умудрился что-то отметить?

– Не то слово. Я сам был удивлен. У него там стояло, что на этом участке, по которому мы сейчас идем, тоже стоят мины. Отмечал, что на участке, вблизи их лагеря тоже всё заминировано, а значит, что это больше не лагерь, это база, – сказал он и разговор на какое-то время закончился.

Артур стоял, почти не двигаясь, лишь иногда поглядывая на тот кусок карты, что еле болтался в Серегиной руке.

– Ты что-нибудь запомнил из того, что там было? – резко и неожиданно раздался вопрос в сторону Ромы, которому казалось, что обо всем этом он может лишь наблюдать со стороны и никак не больше, никак не выше.

Сначала, его даже немного встряхнуло, из-за чего он выронил и те мысли по поводу той карты, что витали в памяти ещё секунду назад. Потом, всё же немного собравшись и услышав тот вопрос ещё раз, он оглядел их обоих, а точнее их напряженные взгляды, уставившиеся на него, и как можно быстрее промычал – нет.

Те двое сразу же расслабили свои выражения лиц и снова принялись что-то выглядывать в том дырявом куске.

– Там была красная точка? – внезапно сказал Серега.

Все трое смотрели на него с каким-то непонятным чувством, за которым, скорее всего было желание пнуть его как можно сильнее, по крайней мере так точно думал Артур, начинавший дышать лишь глубже и волнительнее.

– Ну, а что ещё? – пытался продолжить трусить его память командир.

– Да он же ничего не знает. Этот крендель с другой планеты. Если что-то и видел, то всё сразу же забыл, – говорил Артур.

– Что рядом с точкой той красной видел, если в сторону юга-запада, помнишь? – всё же, с надеждой спрашивал его тот, видимо, никак не забыв время, когда Рома изучал её с большим интересом.

Он молча стоял, абсолютно не давая каких-либо ответов или же хоть как-то показывая то, что он пытается вспомнить. Ничего сейчас не двигалось в его голове, чтобы хоть как-то попытаться вспомнить. После тех слов внутри него почему-то всё закрылось. Почти всё.

– Перечеркивания может какие-то, надписи. Как в сторону Москвы, если смотреть. Что было нарисовано?

– Москва, – проговаривал про себя он, немного представляя перед глазами тот самый момент, когда именно её и не мог найти, хоть и всегда примерно знал, где находится?

– Там точка огромная стояла.

– Где? – резко вмялся в его единственное слово молодой, никак не имеющий способность и время ждать парень. – Где ты её видел? Вспоминай еп твою мать.

– Как раз там. На Москве.

– Ах ты ж, – поникнув взялся тот за голову. – Идиот!

– Помолчи, – неожиданно и довольно грубо прервал его Серега. – Не волнуйся, продолжай. Что ещё помнишь? Москва – это понятно. Вместо неё давно точка. А рядом что-нибудь? Ближе к северу помнишь что-либо?

Изо всех сил он пытался вспомнить хотя бы что-нибудь, но почти ничего не шло в голову.

– Может какие-нибудь полоски?

– Да. Полоски, – оживленно ответил ему тот. – Были полоски.

– Какие?

– Красные.

– Так. Уже лучше, – сказал он, переглянувшись с Артуром, – а где? Ты примерно ориентируешься, где Ивановская область?

– Да.

– Там видел такие полоски? Было в том месте что-то подобное или нет?

– Вроде бы да. Они там везде были.

Переглядевшись несколько раз то на карту, то на него, он, довольно тяжелой рукой, поднял к Роминым глазам исписанный лист потрепанный бумаги, которая так, вблизи, точно напоминала настоящую карту.

– Покажи, где ты их видел?

Он неуверенно поставил палец туда, где-то рядом с Москвой и в один момент, решив, что другого выхода у нет, кроме как провести им хоть как-нибудь, стал показывать примерно то самое место, где как всегда казалось, располагалась именно эта Ивановская область. Самое удивительное казалось то, что эта вещица была куда более похожа на то, что приходилось видеть ему раньше, ещё до всего этого, но на ней почему-то тоже не было ни Москвы, ни Санкт-Петербурга, а вокруг лишь шли какие-то линии, точно напоминающие реки, но только довольно толстые и непонятной формы, всё же, больше похожие на границы.

– А ещё? Ещё что-нибудь видел? – возбужденно спрашивал его Артур.

Вдруг, неожиданно для них обоих, командир оторвал карту от Роминых глаз и стал как можно быстрее засовывать её поглубже в свой рюкзак.

– Значит, всё верно. Они с двух сторон, – сказал он.

– И что тогда будем делать?

– Обратно.

Теперь они как можно быстрее шагали туда, откуда пришли. Хоть и было ясно, что ждало их впереди, Рома всё равно никак не мог поверить, что там, дальше, может быть кто-то, кто мог бы так напугать их всех. Казалось очевидным то, что все они трое боялись каких-то «военных» гораздо больше, нежели тех людей, у которых уже успели побывать.

Аккуратно и быстро идти, почти не получалось. Лишь через каждые метров пять, десять, Рома опускал свою голову, пытаясь приглядеться вниз, почти бездумно разглядывая всё, что попадалось на глаза.

В таком темпе, понемногу остывая от непонятного и невидимого страха, он уже шел, лишь пытаясь думать о чем-то своем. Иногда в голову лезли воспоминания об отце Михаиле и о храме. Всё же, как бы