Вот тебе и сказка, Наташ - Татьяна Гуркало

— Ага, — передразнил его Вильхэ. — На самом деле обычная история. Боги довольно часто бросают своих верующих, по разным причинам. И эти верующие постепенно расходятся по другим храмам. Но эти придурки не сдались и стали его искать и пытаться вернуть. Идиотскими способами. Где только их набрались? Шестнадцать лет назад кому-то из них что-то пригрезилось, наверняка из-за экзотических грибов, и эти идиоты начали красть младенцев, искали среди них своего новорожденного бога. Их тогда чуть ли не всех выловили. И они затихли. А теперь, получается, опять вернулись в свой пустой и не желающий разваливаться от времени храм. Вот все вокруг развалилось, а он стоит. — Вильхэ махнул рукой в сторону беседки.

— И Наташу туда затащили, — сказал Немши, хоть было не сильно понятно куда.

— Да, — подтвердил Вильхэ. — Идем. Держи щиты и ничему не удивляйся. Эти ребята натуральные придурки. Все нормальные из этого ордена уходят, как только понимают, что оно такое.

— Да?

— Да, — подтвердил Вильхэ. — Мой дед по малолетней дури с ними связался, через два года сбежал и часть их бумаг сжег. Так эти еще и преследовали. Он тогда у Коситея помощи попросил, очень удачно налетев на него в парке. И вот они опять вылезли. И наверняка опять насобирали разных наивных личностей. Они умеют быть убедительными. Идем.

И они пошли. Открыли ворота и дружно споткнувшись о доску, которую кто-то бросил прямо посреди прохода сразу за ними. Охранников похитители ведьм почему-то не оставили. А стрела уверенно показывала на статую широченно улыбающегося молодого мужчины, которая находилась с этой стороны беседки. Точнее, этот каменный мужчина сидел у ее подножия, опираясь спиной на, казалось бы, случайно оказавшиеся под беседкой камни.

— Там должен быть потайной ход к лестнице, которая ведет в подвалы храма. За статуей, — с некоторым сомнением сказал Вильхэ, а потом махнул рукой и мрачно пообещал: — Я эти камни в песок превращу. Думаю, ушедшее божество не обидится. Да и его храм самовосстанавливающийся. Даже когда эту пакость снесли, окончательно разозлившись на орден, он за несколько лет восстал из руин. Даже унесенные камни прикатились обратно и стали на свое место. Жалко, что орден такие придурки.

Но сносить Вильхэ ничего не понадобилось.

Придурки действительно были придурками и даже дверь за собой не закрывали.

К неимоверному удивлению Наташи, кляп сгорел от ее «выдоха», а лицо, да и рот почему-то не пострадали.

Впрочем, она вовсе не была самым удивленным человеком в помещении. Хор, например, дружно умолк. Гроб, кажется, в тот же миг стал менее прозрачным. А дед — организатор всего этого безобразия — замер в такой позе, словно его на самом интересном месте взял, и прихватил радикулит. Тишина после завываний стояла такая, что, наверное, было бы слышно, как падает на пол перо. Если бы здесь перья были. А Наташа посмотрела на ошарашенные физиономии своих похитителей и поняла одну занятную вещь.

— У меня настроение неподходящее, — сказала она по секрету Тишане.

Дед, словно именно этого ждал, разогнулся и пнул ближайшего человека, заставив и его опомниться.

— Неподходящее?! — удивилась мышь.

— Неподходящее, чтобы защищаться при помощи проклятий. Они такие придурки с виду.

Придурки неуверенно зашевелились.

— Сейчас они опять заткнут тебе рот и продолжат бракосочетание, — предупредила Тишаня.

А кто-то подал деду какую-то тряпку. Явно не просто так. И наверняка на новый кляп.

— Пускай только попробуют. Я их так покусаю, что они у меня все жабами станут и не превратятся обратно, пока крылья не отрастят!

Некоторые хористы почему-то начали отступать в сторону выхода. Другие, наоборот, придвигаться к Наташе, подталкивая храброго деда.

— Только попробуйте ко мне подойти, — со всей возможной мрачностью сказала Наташа. — Только посмейте. И вы у меня каждую ночь будете выть на луну и жрать соседские тапки, попутно отращивая хвосты! И есть сможете только детское питание, потому что зубов не будет и ни один стоматолог вам их не вставит. А еще вас будут молнии бить и птицы на головы гадить. Стаями!

— Заткни ей рот! — рявкнул дед, с ловкостью фокусника всучил тряпку тому, кому не повезло оказаться ближе всех, и толкнул его к Наташе.

Хорошо так толкнул. Бедолага буквально полетел. Наташа успела увидеть его круглые от удивления глаза и странно перекошенный рот. Вот только приблизился он слишком быстро, впечатался в Наташу так, что безучастно стоявшие здоровяки чуть носилки не выронили, а потом зашарил руками, где попало.

— Ты чего меня лапаешь?! — возмутилась девушка и на всякий случай клацнула зубами.

Перед глазами мелькнула тряпка, но тут же была боязливо отдернута.

— Да, я тебе пальцы откушу и у меня слюна ядовитая, — мрачно сказала Наташа, а мышь издала странный звук, кажется, она так смеялась, точнее, ржала.

— Заткни ее! — снова потребовал дед, и это, наконец, Наташу разозлило.

— Да чтобы у тебя вместо рта был хобот, и ты только пыльцой и питался! — от души пожелала деду, а несчастный, которого он толкнул, наконец определился с тем, что делать дальше. К сожалению, определился он неправильно и попытался запихнуть девушке в рот свою тряпку.

Она, как и обещала, укусила его. Потом, еще больше разозлившись, выплюнула эту тряпку вместе с клочком пламени. А потом почувствовала, как из тела вырывается что-то большое, горячее и яркое.

Несчастный затыкальщик ведьм заорал и бросился к товарищам по вере. Веревки и даже носилки за спиной куда-то делись. Здоровяки непонятным образом вдруг оказались в двух метрах справа и слева от Наташи. А потом она просто шагнула, и толпа синхронно от нее шарахнулась.

— Нам нужно подождать, она долго так не сможет! — заорал кто-то в задних рядах.

— А чтобы ты никогда и ничего не дожидался, придурок! — пожелала ему Наташа и опять шагнула.

Толпа снова отступила.

Наташа передернула плечами, потом посмотрела на свою руку и с удивлением увидела, что она светится, точнее горит и почему-то не сгорает. А еще, что с этой руки куда-то пропал рукав. И, да, она догадалась, что вся остальная одежда тоже пропала, туда же, куда и носилки с веревками. И, вот глупость-то, девушка порадовалась, что сегодня не надела любимые кроссовки.

А потом забеспокоилась о Тишане.

— Все хорошо, держи силу, ведьма, — приказала мышка. — Помощь идет.

Наташа кивнула, улыбнулась и опять шагнула. Кажется, чтобы отобрать у кого-то одежду. Она не была уверена, мысли почему-то путались. Зато успела почувствовать себя Терминатором.

— А, ну, пошли вон отсюда, а то сейчас как превращусь в дракона! — храбро предупредила девушка, широко махнула рукой и покачнулась.

— Она слабеет! — обрадовался какой-то мужик.

— Я только сейчас слабею, — жизнерадостно ответила Наташа, которой нервно и весело. — А вот твоя слабость на всю жизнь останется, разве что русалку найдешь, которая твое достоинство сможет поднять.