Фронтмен - Владимир Ераносян

— Пепельница занята. Там лежит мой алмаз… — тихо ответил офицер.

— Сеньор Кальдерон, русские дерутся! — доложил запыхавшийся колумбиец.

Диего Кальдерон не любил, когда его будят среди ночи. Однако попросил подробностей. Охранник доложил, что выполнил распоряжение сеньора снять с пленников наручники, после чего они набросились друг на друга словно кровные враги. Они дрались до тех пор, пока в подвал не спустилась большая часть смены. Усмиряли долго. Многие парни пострадали. Русские не получили особых повреждений и сейчас спокойно спят.

— Никто не умер, а ты меня будишь, — резюмировал дон Диего. — Ну, хорошо… Молодец, что доложил. А этим гладиаторам я устрою ристалище в розовых песках Канаймы. Там же я их и закопаю. Не следовало им меня тревожить…

Аслан действительно подрался со Шрамом. Случай поквитаться с ненавистным контрактником в будущем мог и не представиться. Перспектива или, как говорят люди вроде Гараева, «фьючерсы» не обнадеживали. Аслан не сомневался, что латиносы уже определили место их последнего пристанища. Но как он мог покинуть этот мир, не выразив свое негодование человеку, лишившему его возможности проводить в последний путь младшего брата? Аслан совсем бы не расстроился, если б ненароком пришиб Шрама насмерть. Латиносы не дали. Теперь бывшие подельники снова были пристегнуты к разным батареям…

Утром их бесцеремонно разбудили, отстегнули от батарей, навалили в миски какой то жидкой каши из маниока, и, не дав доесть этой отравы, загрузили в черный «Эксплорер».

Джип тронулся в путь, который оказался неблизким. Колонна из шести внедорожников продвигалась с круизной скоростью на юго-восток. Аслан и Шрам сидели молча. На них обоих смотрели дула короткоствольных автоматов, показательно передернутых двумя «обезьянами» в камуфляже…

…В этом же направлении двигался автобус с белорусскими специалистами нефтяной отрасли. Встречающая сторона решила устроить работягам и инженерам грандиозную экскурсию в национальный заповедник, внесенный в каталог международного наследия Юнеско. Автобус сопровождал один полицейский автомобиль, «Шевроле Тахо» с четырьмя национальными гвардейцами и грозный человек в бронежилете, который ехал во главе колонны на американском мотоцикле модели «Виктори Хаммер» 2004 года выпуска, увешанном ранцами. В ранцах лежала пара автоматов, магазины с патронами, связка гранат российского производства и парашют. Офицер Корсо всегда отличался предусмотрительностью. Особенно, когда в воздухе вполне осязаемо пахло порохом.

— Наш маршрут простирается к югу от дельты реки Ориноко. Мы направляемся прямо к раю. В полдень мы прибудем в кэмпинг «Компаменто Канайма», как следует подкрепимся жареным цыпленком и совершим водную прогулку вверх по реке Рио Каррао на выдолбленных из стволов деревьев индейских каноэ «куриара». Мы сделаем остановку на острове Орхидей и попадем в живописную лагуну с красной водой. Там мы искупаемся, после чего вам представится возможность совершить бреющий полет на пятиместных самолетах «Чессна-206» вдоль скалистого коридора одного из самых загадочных каньонов в мире. Вы пролетите вокруг рыжих столовых гор-тепуй и, наконец, узнаете, где покоятся облака. Но главное, что ожидает вас в Канайме — это чудо света — самый высокий на нашей планете водопад — знаменитый Салто Анхель… — глаза старого гида-мулата блестели, когда он вещал. Он вдруг подумал, как хорошо, что он предпочел автомобильному смогу Каракаса неспешный ритм жизни проводника-отшельника и выучил русский. Он считался одним из лучших в своей профессии. Именно поэтому ему доверили почетную миссию сопровождения столь представительной делегации из дружественной страны, название которой он всегда переводил по-своему. Белла Руссия. Прекрасная Россия… Кашлянув, он с гордостью добавил, — Наш водопад в 20 раз выше Ниагарского, его высота составляет 978 метров…

— А правда, что на тепуи можно сесть на самолете? — спросил покрытый веснушками молодой паренек с оттопыренными ушами.

— История зафиксировала только один подобный случай. Свой моноплан «Фламинго», едва не потерпев крушение, на Ауян Тепуе посадил золотоискатель и авантюрист Джимми Энджел. Самолет простоял на вершине 33 года, пока не был отбуксирован вертолетом в музей воздухоплавания в Маракайбо. Джимми Энджелу пришлось потом долго выбираться через непроходимую сельву. Так что повторять подвиг американского сорвиголовы не рекомендуется. Кстати, водопад и тропа названы в его честь.

— И чего его туда занесло?

— Бес попутал! Кажется, так говорят и в Белоруссии, и в России?

— Так…

— Он просто думал, что на плоской вершине горы есть золото. А там по утверждению индейцев-пемонов обитает дьявол.

— Значит, прав был этот Энджел насчет золота. Там, где золото, там и дьявол, — засмеялся лопоухий паренек, вызвав улыбки на устах коллег и гида.

Ехали весело, хоть и долго. Слушали сальсу, водитель и гид пританцовывали, белорусы в ответ на импровизированный концерт венесуэльцев спели хором «Беловежскую пущу». И гимн Советского Союза… Его пели на бис.

Глаз радовали густые тропические леса, перемежающиеся с саванной и испещренные водными протоками. Населенных пунктов на пути следования колонны встретилось не много. Удивили поселки зажиточных фермеров со стоящими в ряд ухоженными ранчо, плантациями кофе и какао, садами слив и папайи, выросшими посреди пустынной степи. Но самый живой интерес гостей вызвала стая диковинных попугаев с белыми хохолками, вспарившая ввысь из мангровых зарослей болота. И одинокая обезьяна, спрыгнувшая с сорокаметровой лианы. И, конечно, деревня индейцев, кровом которых по старинке являлись хижины с крышами из гигантских листьев маврикиевой пальмы. Некоторые жилища были воздвигнуты на высоких сваях. Невероятно, но кое кто из аборигенов до сих пор строил свои дома по образу и подобию птичьих гнезд, прямо на деревьях.

— У нас такие домики на деревьях называют халабудами, детишки сами клепают эти скворечники, — поведал гиду кто-то из белорусов.

— Они опасаются наводнения. Иначе их хижины смоет в сезон дождей, — пояснил гид.

Транспорта на трассе тоже было не густо. Проехали мимо незначительной аварии на дороге. Надо же, двое бедолаг умудрились «поцеловаться» бамперами на абсолютно свободной дороге. Колонна не остановилась. Никто не обратил внимания на тот факт, что пострадавшие в ДТП не очень-то ждали помощи от проезжающих мимо.

Особого внимания происшествие на дороге не привлекло. Туристы переваривали информацию гида, а полицейские и национальные гвардейцы в джипе не понаслышке знали о венесуэльском правиле не лезть в чужие проблемы. Только офицер Корсо, возглавляющий туристический кортеж, сбавил газ, переместился в хвост колонны и оглянулся.

Один из попавших в аварию автолюбителей разговаривал с кем-то по рации. По армейской рации, а не по телефону… Люди дона Кальдерона были где-то рядом. Офицер Корсо подумал, что лучшим местом для теракта мог бы стать мост через Ориноко в Сьюидад Боливаре. Мост в десяти милях пути…