Наследие. Наследие 2 - Сергей Сергеевич Тармашев

свечу. Китаец, правда, ушел. Если он и монах, то точно не в Пекине, но это уже не имеет значения. Наша цель достигнута, мы нашли Смита. Вот кто был по-настоящему опасен. Он со своими данными ежегодно обходился нам почти в миллиард. Это мешает бизнесу.

– А то, что из-за вашего ГМО через несколько поколений в мире начнут рождаться миллионы уродов, не мешает бизнесу? – воскликнула Алена.

– Алена, не надо торжественных речей, – отмахнулся Рогожин, – неужели ты не понимаешь? Это ведь не просто бизнес, ежемесячно приносящий миллиарды. Это путь к власти. К неограниченной власти над миром. Кто-то же должен управлять всем этим безмозглым многомиллиардным стадом, пока оно не уничтожило само себя? И наша цель уже близка. План начинали еще наши предки, а закончат наши внуки. Твои дети, Алена, и дети таких, как ты, будут владеть этим миром.

– Скажи, а ты не боишься, что этим самым детям к тому времени уже будет нечем владеть? – усмехнулась Алена. – Ваша трансгенная дрянь пожрет природу, а мутации уничтожат человечество. Кем же они тогда будут управлять? Друг другом?

– Опять ты за свое! – недовольно скривился Рогожин. – Все не так фатально. На нас работают лучшие ученые, которым мы обеспечили лучшие условия. Со временем технологии станут менее непредсказуемыми. Как только глобальная цель будет достигнута, мы займемся выравниванием ситуации. Так или иначе все образуется, этим займутся наши дети, у нас же другие задачи. Мы близки к цели, и неразумно останавливаться на достигнутом. И я возлагаю на тебя большие надежды!

– О! Я польщена! – оценила Алена. – Избранное для избранных, да? Меня примут в ряды убийц, не разменивающихся на мелочи. Мы оперируем целыми поколениями! Ешьте, дети, ГМО, будете здоровы!

– Прекрати! – вспылил Рогожин. – Не будь столь глупа! Ты что, собираешься отказаться от моего предложения? И что ты сделаешь? Пойдешь организовывать борьбу против «Выживания»? Откроешь миру глаза, рассказывая жуткие сказки?

– Как знать, быть может, мои сказки и вправду откроют глаза людям? – усмехнулась она. – Или мне ты тоже устроишь несчастный случай? Интересно, если твои заграничные хозяева отдадут тебе такой приказ, ты подчинишься сразу или будешь колебаться еще минут пятнадцать?

– Зачем? – хмыкнул Рогожин. – Ты не в состоянии причинить нам вреда. Ты способна только сильно разочаровать меня лично.

– О! Я разочарую тебя еще сильнее, когда опубликую все, что мне известно! – воскликнула она.

– Где? – улыбнулся Рогожин. – В государственных изданиях? – Он покачал головой. – Не выйдет. Мы имеем рычаги на самых высоких уровнях, так что они не станут тебя публиковать. – Он с интересом посмотрел на нее. – Или же ты рассчитываешь на независимые издания? Тогда позволю себе напомнить: все они принадлежат нам. Неужели ты думаешь, что мы настолько беспечны, чтобы выпускать масс-медиа из-под надзора? Оглянись вокруг. Все независимые журналисты, откапывающие что-то сенсационное, приходят сюда после того, как их пнут в остальных местах. – Рогожин улыбнулся. – Кстати, очень удобно. Не надо выискивать излишне ретивых и любопытных – они приползают ко мне сами и еще очень этому рады. – Он коротко развел руками, глядя на нее. – Так что максимум, что тебе светит, это третьеразрядная желтая газетенка. Только они готовы печатать любую чушь. Но без доказательств это ничто.

– Посмотрим! – заявила Алена. – Одно доказательство у меня все же есть. И очень скоро ты о нем узнаешь из газет!

– Не думаю, – вздохнул Рогожин. – Лучше не начинай толочь воду в ступе, неблагодарное это занятие. Денег не приносит, одни только шишки.

– У тебя слово «деньги» в каждой фразе! – презрительно поморщилась она. – Это все, что вас интересует. Ради денег вы готовы пожертвовать целыми поколениями! И даже будущим всех людей!

– Не ради денег, – терпеливо поправил ее Рогожин, – нас интересует власть, а деньги требуются для того, чтобы власть получить. Это очень долгий и кропотливый процесс. – Он встал из-за стола и сделал решительный жест: – Хватит играть в слова. Я в последний раз предлагаю тебе одуматься.

– Я уже одумалась, – брезгливо ответила Алена, – я не желаю участвовать в этой грязи и сделаю все, чтобы помешать вашему жуткому «Выживанию».

Она развернулась и направилась к двери.

– Учти, – донеслось ей вслед, – если ты сейчас выйдешь отсюда, ты выйдешь навсегда. У меня больше не будет дочери.

– Я учту! – не оборачиваясь, ответила Алена и вышла из кабинета.

К Институту биологии развития РАН она подъехала к шести часам вечера. Баранов еще был на рабочем месте, в своей крошечной лаборатории, и возился с бесчисленными пробирками.

– Добрый вечер, Алена Викторовна! – улыбнулся ей ученый. – Что-то вы припозднились сегодня.

– Вы тоже, Александр Сергеевич, домой не торопитесь, – улыбнулась в ответ Алена, – работа не отпускает?

– Я уже собираюсь уходить, – отмахнулся Баранов, указывая на лабораторный материал, – жду факс от моих коллег из американского «Гринписа», вот и решил скоротать время. Чем могу помочь? – Он придвинул ей старенький стул. – Угостить вас чаем или кофе?

– Нет, спасибо, – покачала головой Алена, – я по делу. Помните наш телефонный разговор насчет новой экспертной комиссии? Вы еще сказали, что на ее рассмотрение будут представлены те же самые сорта ГМ-картофеля компании «Монсанто», которые запретил к обращению в России прежний состав комиссии?

– Разумеется, помню, – кивнул ученый.

– Заседание уже состоялось? – заторопилась Алена. – Документы уже выданы? Работы начались? Как я могу встретиться с членами комиссии?

Она достала ручку с блокнотом и решительно заявила:

– Я планирую опубликовать в открытой печати информацию о том, что должностные лица неприкрыто пытаются продвигать уже запрещенную ГМ-продукцию своих западных хозяев!

– К сожалению, Алена Викторовна, это невозможно, – покачал головой Баранов.

– Как?! – опешила Алена. – Почему?

– Заседание должно было состояться сегодня, – ответил ученый, – но, как нам сообщили из Министерства природопользования, вчера в 19.00 компания «Монсанто» в срочном порядке отозвала свои документы.

С минуту Алена молчала, обдумывая услышанное. Значит, «Выживание» снова победило. Оно всегда побеждало и собиралось побеждать и дальше. Бороться с таким могущественным монстром одному человеку было не под силу. Но просто сидеть и молчаливо наблюдать, как оно повсюду запускает свои щупальца, она не собиралась.

– Александр Сергеевич, – сказала она ученому, – с этим надо что-то делать. Вряд ли можно остановить нашествие транснациональных корпораций усилиями разрозненных энтузиастов. Что вы скажете, если я предложу создать ассоциацию? Общенациональную ассоциацию, которая бы занималась генетической безопасностью страны и могла официально объединить всех, кому небезразлично наше будущее и судьба наших детей, внуков и последующих поколений?

– Я скажу, что это разумная мысль, – немного подумав, ответил Баранов, – и более чем своевременная. Я могу гарантировать, что вдвоем мы не останемся, в наши ряды встанут многие достойные ученые и просто заинтересованные люди. Это прекрасная идея.

– Тогда решено, –