Курьер колдуна - Владимир Анатольевич Васильев

Парень почесал макушку и произнес:

— Нет, друзья! Я с вами! И давайте так сделаем. Сейчас мы разыщем лагерь этих наемников. Светлых разбойников, чтоб им хорошо ягодки у бесов собирались. Посмотрим насчет трофеев, а потом вы подождете в сторонке, а я освобожу принца этого. Княжича. Но дальше он отправится один, а мы, как и планировали, в Клосс. А награда… Никуда она не денется, если я потом приду к ним и потребую её. И тогда уже разделим на всех троих.

— На двоих, — поправил друга я. — Я собираюсь вернуться в мой мир.

И тут я обратил внимание как погрустнели лица друзей. Ну да… Они вдруг окончательно осознали, что если у нас всё получится, то мы расстанемся. И скорее всего навсегда. А я… Я и домой хочу, но и расставаться с друзьями тоже как-то… больно что-ли. Хотя ещё рано раскисать. Мы даже до Клосса не добрались. Даже до осадивших его армий.

Мы быстро нашли лагерь наемников и вскоре рассматривали с края поляны шесть великолепных коней и сидящего у дерева опутанного веревками княжича с завязанными глазами, ушами и ртом. Но уши совсем заткнуть не так-то просто, и парень все-таки что-то слышал. По крайней мере, когда увидев нас кони всхрапнули, Агусто настороженно и очень невнятно сквозь повязку спросил:

— Кто здесь? — и тут же добавил. — Развяжите меня и получите невероятную награду!

Но мы не стали спешить. Нас интересовали трофеи, а те были знатные! Я таких коней видел нечасто. Два просто великолепные, третий еще и здоровенный, в тяжелой защитной попоне. Но на нас эти зверюги смотрели очень недобро, так что ни я, ни Соли даже не рискнули к ним приближаться. А вот Ыгыл, не обращая внимания на недовольство коней, подошел к ним и не стесняясь обшарил притороченные за седлами сумки.

Эти кони были никак не привязаны и не стреножены, а вот чуть в сторонке стояли уже привязанные к деревьям три коня чуточку попроще. Но эти были с гербами на упряжи. А судя по изображенному на гербах дракону, принадлежали они княжичу и его свите, так что лучше оттуда ничего не брать. Мы же не разбойники, в конце-то концов.

Впрочем, судя по смущенному виду Ыгыла, в сумках коней наемников он нашел в основном сменное белье. Поэтому через несколько минут я сказал:

— Коней нам не укротить, да и не нужны они нам особо. Очень уж приметные. Пусть их тогда княжич забирает, он-то наездник думаю неплохой. Вернется к своим героем, и вам потом награда больше будет.

Все согласно покивали, и мы с Соли ушли к оврагу. А через полчаса к нам присоединился и Ыгыл, который кратко отчитался:

— Развязал. Тот много чего спрашивал, но я только сказал, что наемников это… изолировал. Пояснять не стал. Он звал меня с собой, но я отказался. Награду обещал, куда без этого… Надеюсь не обманет.

И тут я вспомнил, что магия, которая «изолировала» наемников, вообще-то в основном была предназначена для другого, всмотрелся в лицо друга, но никаких изменений не заметил. Себя я видеть не мог, поэтому спросил драконессу:

— Соли, ты в нас никаких изменений не видишь?

— Что? — девчонка всмотрелась в наши лица и только пожала плечами. — Да нет. Такие же придурки, как и были.

Но затем она широко улыбнулась и добавила:

— Но самые лучшие придурки этого мира!

Я усмехнулся, а улыбнувшийся врог произнес:

— Так-то изменения не сразу происходят. Может в течение суток. Завтра уже всё будет ясно.

— Надо было тебе еще несколько узелков развязать, — усмехнулась Соли. — А то через три года можно ожидать возвращения в наш мир трёх наемников. Высокопоставленных негодяев, которые развлекаются тайком от своего обычного окружения, и при этом считают себя беленькими и пушистенькими.

Я задумался о том, а не стоило ли, действительно, отправить Франго с дружками на сбор ягод лет так на десять, но Соли довольно улыбнулась и продолжила:

— Впрочем, если я вылечу свою крылатую ипостась, то может так статься, что через три года эта троица предпочтет сбор ягодок в междумирье встрече со мной.

Весь остаток этого дня мы шли по прежнему на восток, и уже к вечеру обратили внимание, что путников на дороге стало встречаться меньше, хотя до войск, которые осаждали Клосс, должно было быть еще дня два пути. Вечером спросили хозяина трактира, в котором решили остановиться на ночлег, и тот пожаловался, что это из-за перекрытых дорог. Соли нарисовала по памяти карту, из которой получалось, что нам надо ещё день идти в прежнем направлении, а вот затем поворачивать на северо-восток.

Мы даже поспрашивали трактирщика, но тот сказал только, что там и вправду есть город хобри, невысоких любителей копаться в шахтах. Правда, в отличие от известных на Земле сказочных гномов, эти были не коренастые, а наоборот, очень худые.

— Дорога на восток там точно есть, — уверил нас хозяин. — Но только для пешеходов. И вдобавок она очень сложная, так что не каждый решиться идти по ней. Кроме самих хобри, конечно. Но их сравнивать с людьми конечно же нельзя. Скалы и пещеры для них дом родной.

Но мы посовещались и решили попробовать, прикинув, что сделав такой крюк через горы, потеряем всего пару дней. А если будем ждать окончания осады, то это может растянуться и на месяц, и на два.

На утро я сначала всмотрелся в Ыгыла, затем на себя в зеркало, и кажется заметил какие-то изменения. А может только придумал это себе. Ну да, так-то за три месяца человек не сильно меняется. Но теперь меня больше волновало то, что я за время жизни в этом мире здорово загорел, а еще немного похудел и натренировал себе мышцы. Ну да, столько ходить-то.

Но когда я озвучил это драконессе, она только посмеялась, а затем заявила:

— Из того, что точно заметно, так это то, что ты отрастил себе довольно длинные волосы. Скоро можно будет и в хвост собирать. Но это можно решить с помощью цирюльника в любом городе.

Пришлось так и сделать. Прямо с утра сходил и подстригся. И результат мне не понравился, но что делать. Здесь свои представление о прическах, ладно хоть совсем ужасно не обкорнали. И волосы — это последнее, что меня волновало. Главное, что не длиннее, чем были когда я попал в этот мир, и ладно. Фигово подстричь и на Земле могут.

А ещё и Соли, пока я сидел в цирюльне, сходила в лавки и купила особый крем. Хорошо что вручила его мне наедине,