Оборотень по наследству - Наталья Солнцева

– Да, да, – засуетился Антон. – Вам пора отдыхать, Ирина. Мы будем собираться домой.

Илья исподтишка наступил ему на ногу, напоминая, что намерен остаться здесь. Доктор весь вечер подыскивал подходящий предлог, но так и не осмелился заговорить об этом. Теперь время поджимало, и он растерялся. Отступить невозможно и попросить за друга неловко. Полухины могут воспринять это как наглую бесцеремонность.

Между тем сценарист в Илье прикидывал, какой сюжетный ход можно придумать, исходя из сложившейся ситуации. Ему не хватало интриги, конфликта. Взять и просто разойтись? Без всякого хоррора?

Он не привык давать заднюю даже в безнадежных обстоятельствах. Если ничего устрашающего не произойдет, хоть самому создавай экстрим. Но как?

– Я вас провожу, господа, – заявил Николай, поторапливая гостей. – Отведу жену наверх и вернусь.

– Выпьем на посошок? – с улыбкой предложил Илья.

По лицу хозяина пробежала тень недовольства, но он натянуто улыбнулся в ответ и кивнул.

– Разумеется! На улице такая погода, что без ста грамм лучше не выходить.

– Да, ветер крепчает, – заметил Антон. – Проселок наверняка залило. Что, если машина забуксует?

– Коля, – включилась в разговор Ирина. – Пусть гости переночуют у нас. Мэри приготовит номер с двумя кроватями.

Полухину было неудобно отказывать, но перспектива оставить на ночь двух посторонних мужчин его не вдохновила. На это он не рассчитывал.

– Там не окончен ремонт, дорогая…

– Пустяки! Главное, есть два спальных места, а остальное не важно, – возразила она.

– Мы непритязательны, – выпалил доктор, который не любил навязываться и шел на это исключительно ради друга.

– Как-нибудь потерпим неудобства! – поддержал его Илья, не оставляя хозяину выбора. – Честно говоря, не хочется застрять в бурю посреди дороги.

Полухин решил не перечить жене. Лучше он потерпит гостей до утра, чем расстроит Ирину.

– Пойду взгляну, как там мой железный конь, – улыбнулся Илья. – Заодно возьму ноутбук.

– Боитесь, украдут? – нахмурился хозяин.

– Хочу воспользоваться вашей добротой и зарядить его.

– В поселке нет электричества, – ввернул доктор. – А у Ильи сроки горят. Ему надо писать. Заказчик ждать не будет!

Полухин состроил хорошую мину при плохой игре.

– Что ж, рад помочь. Я отдам Мэри распоряжение насчет номера. Пойдем наверх, дорогая, – с этими словами он увлек Ирину к двери.

– Спокойной ночи, – проговорила та на прощанье. – Надеюсь, вы приятно провели время.

Илья галантно раскланялся.

– Ну, ты и фрукт! – прошептал Антон, едва хозяева удалились. – Завидую твоему напору.

– Учись, пока я здесь. Ладно, пойду за ноутбуком. Как думаешь, Полухин пошутил о краже? Машина стоит во дворе, ворота закрыты. Воронин палиться не рискнет, а зверь на мой комп не позарится.

– Воронин не вор, – возразил доктор. – Он не первый год в усадьбе служит. Покойный Эдуард Кирилыч ему доверял. Да и новый хозяин не жалуется.

– А по-моему, они на ножах. Разве ты не чувствуешь, какие молнии между ними летают?

Антон пожал плечами. За ужином он был поглощен Ириной и не обращал внимания на отношения Полухина с управляющим.

– Ну, я пошел…

С этими словами Илья направился к выходу. Он нашел Мэри в холле. Та вытирала пол от нанесенной со двора грязи. Увидев ухажера, женщина смущенно отставила швабру и вытерла руки о рабочий передник.

– Уже уходите? А где доктор?

– Мы остаемся, – подмигнул ей Илья. – Будем держать круговую оборону от свирепого монстра. Слышала, как он выл? Видать, голодный. Жаждет человеческой кровушки!

– Не шути так, – смутилась она.

Илья вышел на крыльцо и осмотрелся. По бокам тяжелой двери горели светильники. Дождь барабанил по навесу. Верхушки вязов со скрипом раскачивались, старые ели шумели ветвями. Он опустил взгляд на каменные ступеньки и замер от неожиданности. На плитках отчетливо выделялись… следы огромных волчьих лап! Там, где под навес забивали струи воды, отпечатки смыло. Но несколько следов уцелели…

Услышав странные звуки, Лютиков спрятался за камень. Савелий вскинул ружье, но не успел выстрелить.

– Это я, Василий! – раздался из развалин мужской голос. – Опусти оружие, идиот!

– Василий?

Охотник прищурился, вглядываясь в темноту.

– Я при исполнении! Стрелять буду! – предупредил голос.

Лютиков высунулся из-за гранитной глыбы и осветил фонарем руины. Луч упал на кряжистую фигуру в камуфляже и прозрачном дождевике. Лицо человека было перекошено от злости, в руках прыгал пистолет.

– Васька! – обрадовался кладоискатель, узнав в нем старшего лейтенанта из отдела полиции. – Ты как тут очутился?

– Бутенко послал. Чтоб вам пусто было, придурки! – выругался тот, опуская ствол. – Испугали до смерти!

– А мы, типа, не испугались? – возмутился Савелий, в свою очередь опуская ружье. – Какого черта ты в руинах прячешься?

– Говорю же, капитан послал проследить, чтобы никто не вздумал прóклятую могилу раскапывать.

– Это что, памятник архитектуры? – съязвил кладоискатель. – Охраняется государством?

– Брось эти свои штучки, Лютиков! – огрызнулся старлей. – Наши предки не зря тут камень поставили. И нечего покойника тревожить, не то хуже будет! Вон, могилу Тамерлана вскрыли – и выпустили на волю дух войны. Сколько народу тогда полегло! Миллионы…

– Так вы же в мистику не верите? – ухмыльнулся Савелий. – Атеисты-материалисты хреновы!

– Заткнись, – не выдержал Василий, пряча табельное оружие в карман. – Не тебе судить, кто во что верит. Скажи спасибо, что пулю не схлопотал.

– Благодарствуйте! Так ведь и ты, старлей, был на волосок от смерти. Я тебя за болотного монстра принял. Моя двустволка не уступает твоей пукалке! А даже превосходит.

– Ты сбрендил, мужик? Угрожаешь сотруднику полиции?

– Хватит вам, – примирительно молвил Лютиков. – Все целы, и слава богу. Извиняй, Василий, недоразумение вышло. Надо было тебе сразу голос подать.

Тот подошел поближе и приказал:

– Свети сюда, Лютиков! Поглядим, чего вы натворили. Если что, протокол составлю и штраф выпишу.

– Нет такого закона, – проворчал Савелий. – Мы ничего не нарушили.

– Поговори мне еще! – пригрозил полицейский.

Небольшая ямка, которую «нарушители» выкопали у подножия камня, наполнилась водой. На ее поверхности плавали сбитые ветром листья.