Зять для мамы - Ирина Словцова

…Марина чувствовала, что глаза ее скоро начнут слипаться.

– Заговорил ты сватью совсем. Марианна, наверное, хочет отдохнуть, – на венгерский лад переиначив имя свояченицы, обратилась Эржбета к мужу.

– Конечно, конечно, пора отдохнуть. – Игнац был сама любезность, и Марина отправилась к себе.

Как когда-то в их собственной квартире, в дверь комнаты знакомо поскреблась Алена:

– Мам, ты еще не спишь? Ну, как тебе у нас?

– Мне трудно судить по нескольким часам, но, по-моему, они дружная семья. Самое главное, чтобы ты себя здесь чувствовала уютно. Расскажи мне про малыша.

– Срок еще небольшой, и определить пол пока нельзя, а чувствую я себя хорошо. Янош еще из-за этого не хочет меня отпускать, – вернулась Алена к прерванному утреннему разговору. Видимо, он был важен для нее. Затем продолжала: – Мы никогда до этого не ссорились, а вот сейчас он со мной разговаривать не хочет. Как ты считаешь, ехать мне или нет?

Марина понимала, что дочери трудно. Она здесь одна, не только в новой семье – в другой стране, с другими обычаями и нравами. Но давать конкретный совет не захотела.

– Алена, я не могу тебе сказать «да» или «нет». Я могу только подсказать тебе пару вопросов, ответив на которые, ты сама сможешь принять решение.

Вопрос номер один – твое собственное самочувствие и рекомендации докторов в связи с теми нагрузками, которые будут у тебя во время работы на этом турнире.

Вопрос номер два: а если на следующее соревнование или скачки твой муж тоже не сможет поехать, а перед другими соревнованиями его лошадь окажется больной, ты тоже должна будешь отказаться от поездки? Вопрос номер три – чем ты будешь заниматься, если откажешься от работы в газете?

– Мамуля, какая ты у меня, оказывается, мудрая! – дипломатично воскликнула Алена, чмокнула ее в щеку и ушла.

…День в семье Шантошей начинался рано. Старший Шанта в шесть утра уезжал осматривать виноградники, потом возвращался и что-то обсуждал с Илоной. Часов в восемь к дому подходили несколько мужчин и женщин, которых, как объяснила Марине Алена, приглашают обрабатывать виноградники – подвязывать тяжелеющие лозы с гроздьями зреющих ягод, снимать насекомых, обрабатывать кусты, устанавливать поливальные устройства, – это было маленькое сельскохозяйственное производство, которое от урожая до урожая должно было кормить семью целый год.

Эржбета Шанта, как положено хозяйке, хлопотала по дому и готовила еду для большого семейства. Илонка занималась приглашенными работниками, Янош уезжал на тренировку со своими лошадьми, Алена либо сопровождала его, либо уезжала в город в свою редакцию. Первые два дня Марина с удовольствием бродила по окрестностям, помогала подвязывать лозы на виноградниках, потом Алена повезла ее в Будапешт.

Город был сказочно красив, тем более что Марина всегда любила готику. Но ее поразили не живописные набережные, не прекрасные дворцы и музеи, о которых она много читала перед поездкой, а… собственная дочь. Она впервые увидела Алену за рулем автомобиля и как человек, недавно получивший права, смогла по достоинству оценить умение дочери управлять машиной и ориентироваться в практически чужом для нее городе. Она была рада, что ее девочка так много знает и с удовольствием рассказывает о стране, которая волею судеб стала ее домом. Устав от впечатлений и интенсивного движения, они решили посидеть в маленьком уютном кафе. Пока Алена делала заказ подошедшему официанту, она отметила в ее голосе новую – совсем уже взрослую – интонацию уверенной в себе молодой женщины. И самое главное – дочь свободно говорила по-венгерски. Впрочем, это как раз неудивительно – ведь у нее всегда были склонности к иностранным языкам.

– Алена, я рада за тебя, – сказала она дочери, когда официант ушел. – По-моему, ты хорошо освоилась здесь и чувствуешь себя уверенно.

– Если ты думаешь, что я не скучаю, то ошибаешься, – ответила ей Аленка. – Но раз так сложилось, и мужа я нашла здесь, то и жить надо не оборачиваясь. По-моему, так.

Обратная дорога в пригород Будапешта в вечернее время была трудной, и они практически не разговаривали, обмениваясь короткими репликами, если Марине хотелось что-то уточнить об увиденном в пути.

Вернулись они поздно, когда уже стемнело. Дочка задержалась в гараже. Марина собиралась подняться к себе и уже почти прошла по коридору мимо гостиной, как вдруг услышала громкие голоса старшего Шанты и Яноша. Несколько раз отец повторил имя Эрнё. Потом в чем-то убеждал младшего сына. Тот явно был не согласен с отцом, и они оба сердились.

Конечно, Марине хотелось знать о подводных течениях в семье, где жила ее дочь. Но чувство такта возобладало, и она поднялась в свою комнату. Когда к ней, по обыкновению, для вечернего шептания заглянула Алена, она решила расспросить ее подробнее об отношениях отца и сыновей.

– Ты знаешь, мам, отец Яноша настаивает на том, чтобы тот прекратил свои бега и занялся хозяйством.

– Но ведь еще есть старший сын, а он чем занимается?

– Да в том-то и дело, что на Эрнё родители возлагали большие надежды. Он окончил биологический факультет университета и как старший сын должен был перенять от отца виноградники. И все шло хорошо, пока он не начал спиваться.

Тут Марина вспомнила немую сцену за столом в свой первый день и то, как нервничала Эржбета. Алена продолжала объяснять:

– А Янош категорически не хочет и говорит, что он давно отца предупреждал, чтобы тот на него не надеялся. Они уже спорят не первый год. Хотя мне кажется, что если бы свекор Игнац свыкся с мыслью, что Янош просто не приспособлен к такой методичной, планомерной работе, которая требуется на виноградниках, то он бы увидел, что ему уже давно помогает Илона, жена Эрнё.

– Да, я тоже заметила, что она очень толково распределяет работу и что к ней, хоть она и молода, работники относятся с уважением.

– Но тут же, видишь, свое понимание традиций. Во-первых, она чужая, во-вторых, она женщина. Только мне кажется, что Игнацу в конце концов ничего не останется, как смириться с тем, чтобы признать хозяйкой Илону. Она никуда отсюда не уйдет и не бросит Эрнё, потому что их сыну уже десять лет. Она будет обеспечивать его будущее. А мы в сентябре с Яношем снова вернемся в Будапешт, в университет…

…На следующий день Марина из окна комнаты наблюдала, как Игнац отправился на велосипеде объезжать свои виноградники, как пришли работники и Илона стала распределять им задания, как Янош с Аленой отправились на тренировку, и… заскучала.

Это была другая жизнь, это была чужая жизнь, а ей пора было возвращаться домой.

– Так что, Гена, в каждой семье свои проблемы, – закончила она рассказывать бывшему мужу о своей поездке. Он приехал за ней в аэропорт. – Я переживаю за Алену. Ей сейчас предстоит принять трудное решение. От него очень многое зависит. А на Яноша отец наседает. В общем, им обоим трудно.