Научный эксперимент - Татьяна Герцик

Кирилл неприязненно пожевал губами. Порой начальник своими непонятными шуточками его здорово доставал.

– Не хочешь говорить, не надо, – обидчиво заявил. – Хотя я помочь хотел.

Денис вздохнул.

– Я знаю. Но история самая заурядная. Шерше ля фам. Этих типов на меня натравила Вероника.

– А, это та, высокая, с которой дралась Иринка? Понятно. Решительная дамочка. Весьма. Кстати, Иринка уже живет на ранчо Орбейна и хозяйку из себя изображает.

– Девочка настырная, глядишь, хозяйкой и станет.

– Возможно. Ну так чем тебе помочь?

– Ничем. Если только у тебя возможности есть дело прекратить.

– В полиции? – небрежно уточнил Кирилл.

Денис с намеком потыкал пальцем в потолок.

– Нет, там нет, – с некоторым испугом отказался Рокшевский. – А с чего ты хочешь дело прекращать?

– Стыдно просто. Из-за того, что девица на меня разобиделась, ей теперь тюрьма светит. Мне как-то не по себе.

Рокшевский сурово присоединился к мнению Генерального, хотя ничего о нем и не знал:

– Раз виновна, пусть отвечает по всей строгости закона! Нечего было дурью маяться.

– Вот видишь, какие у нас разные позиции в этом вопросе.

– Чтобы там у вас ни произошло, она не имела права так поступать! – решительно высказался Кирилл. – Я бы этого так не оставил.

– Я считаю, что она довольно уже наказана. Одно то, что она сидит сейчас в КПЗ навсегда отучит ее прибегать к помощи криминальных элементов.

– Как знаешь, – Рокшевский решил, что тема закрыта и перешел к делам производственным.

Проработав до вечера в изматывающем темпе, причем изматывала его не работа, а постоянное ожидание звонка от Александрова, Денис устало поплелся домой. На перекрестке посмотрел налево и с трудом удержался, чтоб не свернуть к дому Милены. Зачем? Даже если она и будет дома, где гарантия, что выйдет с ним поговорить? Нет, ее нужно где-нибудь встретить «совершенно случайно».

Вечером к нему пришел Андрей Иванович. Денис мысленно ахнул: тот за эти три дня стал полностью седым. Ох уж эта доченька!

– Я пришел прощенья попросить за дочь. После очной ставки с этими типами я вообще не понимаю, как она могла такое сотворить. Столько подлости!

– Вы не совсем в курсе, Андрей Иванович. На очной ставке сколько человек было?

– Восемь! Как представлю, что восемь на одного, так просто жить не хочется! – Андрей Иванович с силой провел ладонями по худощавому осунувшемуся лицу.

– Вероника нанимала только двоих. С ними-то я бы справился. Но там как-то оказался и Витек, мой давний неприятель, и вот он-то приволок с собой всех остальных.

Сосед насторожился.

– Но как-то он узнал о готовящемся нападении? Кто-то ему сказал? Не подозреваешь, кто?

Денис пожал плечами.

– Может, эти два жлоба, может, сама Вероника. Хотя мне казалось, что они незнакомы. Но что-то я в последнее время слишком часто ошибаюсь.

Андрей Иванович тихонько вздохнул.

– Я даже просить тебя ни о чем не буду. Думаю, если б это зависело от тебя, никакого разбирательства, а тем более дела по такой мерзкой статье бы и не было. Просто прости мою глупую дочь.

– Я ее давно простил. Вот теперь если б еще удалось дело закрыть… – Денис поморщился. – Но это очень трудно.

– Это вообще невозможно, пораженчески признал Андрей Иванович. – Не та контора. Я куда уже только не тыкался. Но Вероника кается в том, что натворила. Мне кажется, она сильно повзрослела за это время.

Денис не стал говорить, что в этой передряге виновата исключительно она сама. Ей же все говорили завязывать с этой глупой местью, не послушалась, вот и получила на свою голову по полной программе.

Нежданный гость ушел, а Денис несколько минут сидел молча, уставясь в одну точку, что-то соображая. Потом стремительно оделся и вышел на улицу.

Их дворовый комитет, как жильцы называли сидящих на уютной верандочке бабулек, присутствовал почти в полном составе. Он широкими шагами направился прямо к ним.

– Добрый день! – они нестройным хором ответили на приветствие и замолчали, ожидая вопроса. Денис наугад спросил, придав голосу нужную всезнайскую твердость: – А кто на прошлой неделе спрашивал обо мне или Веронике?

Дамы переглянулись.

– Был тут один молодой человек. Он о Веронике все допытывался.

– И вы сказали, где она живет?

– Сказали. Это же не секрет. А что, нельзя было? – опечалились старушки. – Так мы не нарочно. Просто помочь хотелось. Приятный такой паренек. Она ему понравилась, вот и помогли ее найти.

– И он с ней говорил?

Немолодая дама в собольей шубке, такой же изношенной, как и она сама, заявила:

– Говорил, но не в этот день. На другой. Он на машине приехал. А потом на этой же машине другой парень приехал. И снова с Вероникой говорил. Мне тогда еще это странным показалось, но теперь такая молодежь беспринципная пошла…

Выслушивать побасенки о современной молодежи Денис не стал. Для него все стало ясно. Быстро поблагодарив старушек за помощь, ушел к себе. Войдя в квартиру, с силой ударил кулаком в стену. Боль враз отрезвила. Посмотрел на сбитые с кровь костяшки, нывшие еще с последней драки, сердито плюнул и пошел на кухню, где обитала аптечка с медикаментами.

Смазал руку йодом, сел там же на банкетку и невесело посвистел. Теперь понятно, с чего Милена не хочет с ним даже разговаривать. Но откуда Влад узнал его адрес? Хотя место работы он ведь знал. А если в НИИ у него есть знакомые, то и все остальное узнать уже не проблема.

Ну и влип же он!

Почему не подумал о таком варианте, когда вешал лапшу на уши Милене? Ведь сразу было ясно, что с ним творится что-то непонятное.

И что теперь делать? Идти каяться? Но, похоже, Вероника расписала его так, что Милена ему просто не поверит. Выход один – заставить Веронику признаться в обмане. Но для этого ее нужно из КПЗ вытащить. Но вот получится ли это у Касаткина? Фирма-то уж очень серьезная.

На работе Рокшевский поглядывал на него с сочувствием, и Дениса это изрядно доставало. Когда они наконец-то остались одни, он предложил ему:

– Ну говори уже! Ты ведь наверняка нашел какой-то сногсшибательный выход, я по глазам вижу. Или, вернее, по твоей снисходительной усмешке.

Кирилл кивнул и выдал:

– Тебе на Веронике нужно жениться!

Если б Денис не сидел, то уж точно бы упал.

– Я ей пару слов без зубовного скрежета сказать не могу, а ты – жениться! Опамятайся, друже!

– Я же не сказал, что брак будет настоящий. Он будет фиктивный. Только для того, чтобы помочь ей выбраться из застенков. Ты же знаешь – против жены муж давать показания не может. Возьмешь самоотвод, только и всего. Да и на суде проникнутся и простят. Может быть.