Король моря - Джоли Мэтис

– Мы требуем не казни.

Неожиданно вперед вышел Раги и встал рядом с Векеллем; от слабости он едва держался на ногах.

– Пока мы стояли здесь битый час и ждали вас, у нас было достаточно времени все хорошенько обмозговать.

– Да, и мы приняли решение, – подтвердил Векелль. Раги погрозил дубинкой Изабел:

– Три дня в темнице замка!

Толпа одобрительно загудела, поддерживая его.

– Три дня? – усмехнулся Коль. – Не забывайте, что принцесса имеет благородное происхождение и не привыкла к такому обращению.

– Я согласна с приговором, – звонко произнесла Изабел и, выйдя из-за спины Коля, встала перед воинами. – Три дня в темнице замка – это самое меньшее, что я заслужила.

– Но… – Коль явно не знал, как ему поступить.

– Не пытайся меня отговорить. – Принцесса с тревогой вглядывалась в лица стоявших вокруг нее людей. – Прошу вас принять это в качестве моего предложения о мире. Принимая наказание, я объявляю всем о своем желании установить согласие между нашими народами.

Доведись Ранульфу услышать то, что сказала принцесса, он пришел бы в ужас, но Изабел не собиралась и дальше отвечать за грехи брата.

Со смиренным видом, вытянув вперед руки, Изабел позволила связать себя. Весь гнев Векелля и Раги мгновенно испарился. Старые вояки удивленно смотрели на принцессу и на ее протянутые руки, пребывая в полном замешательстве.

– Ну, что вы смотрите, она согласилась! Разве вы не этого хотели? – Коль избегал смотреть принцессе в глаза.

Векелль неуверенно взял Изабел за руку и повел к замку; датчане последовали за ними.

Дойдя до замка, толпа остановилась, а Векелль, Коль и Изабел спустились по каменным ступеням в подземелье, на стенах которого тускло горели факелы.

– Сюда. – Векелль потянул принцессу к маленькой камере.

– Нет, – проговорила Изабел, вглядываясь в темноту центрального коридора. – Прошу вас, отведите меня в самое дальнее помещение.

– Изабел? – послышался из камеры удивленный голос Айкена.

– Я, как всегда, не могу вам нив чем отказать. – Векелль повел ее в глубь коридора.

– Что вы здесь делаете?! – крикнул Айкен вслед принцессе.

Изабел гордо вскинула голову:

– Со мной все в порядке, не бойся за меня. – Бросив взгляд на Коля, принцесса заметила, что он нахмурился, однако решила не обращать на это внимания.

Когда они подошли к концу коридора, принцесса стала всматриваться в темноту камеры – той самой, в которой две зимы назад находился датчанин.

Коль отступил на несколько шагов; воспоминания о ночи, проведенной в темнице, и о мучениях, которым его подвергали, снова захлестнули его.

Поборов страх, Изабел, войдя в мрачное помещение, сразу же очутилась в кромешной темноте, и Векелль осторожно затворил за ней дверь. Онаждала, когдалязгнет металлический замок, но не услышала поворота ключа в замке.

– Всего вам доброго, принцесса.

Затем послышался звук удаляющихся шагов по земляному полу, и Векелль ушел.

Изабел сидела, гадая о том, где Коль. Неужели он успел уйти так неслышно, что она этого не заметила? Возможно, воспоминания о пребывании в этом мрачном месте оказались для него чересчур тяжелы.

И тут Изабел догадалась, что Коль продолжает оставаться там, в коридоре; принцесса даже слышала, как он дышит.

– Коль! – Она подошла к двери.

Датчанин в самом деле стоял возле ее камеры; его лицо скрывала темнота.

– Почему ты согласилась на их условия? Я ведь мог их уговорить!

– Нет. – Изабел покачала головой и просунула руки через щель в двери.

Коль взял ее руки в свои ладони – теплые и сильные, и все ее страхи бесследно исчезли.

– Неужели ты сомневалась во мне?

– Здесь дело вовсе не в моих сомнениях: дело идет о будущем нашего народа. Сегодня я совершила ошибку, а значит, должна это признать и понести наказание за свой поступок. У нас обоих есть незаживающие раны, Коль. Вчера, в пещере, ты лечил мою рану. – Она пожала его руку. – Может быть, то, что я нахожусь в плену в этой камере, поможет тебе залечить хоть одну из твоих ран.

– Изабел…

Она приложила кончики пальцев к его губам.

– Лучше принеси мне одеяло и фонарь и обещай, что Годрик вернется ко мне, как только меня выпустят.

Коль закрыл глаза.

– Хорошо, обещаю.

– Не горюй! Не успеешь оглянуться, как три дня пройдут, и я снова выйду на свободу.

Внезапно Коль просунул руку через щель в двери камеры и, обхватив голову принцессы, приблизил ее лицо, а затем поцеловал Изабел в губы пылко и страстно. После этого он удалился решительной походкой.

Прислонясь спиной к двери, Изабел медленно сползла вниз; а уже через минуту она услышала встревоженный голос Айкена:

– Скажи, Изабел, как ты сюда попала?

– Вам не спится, мой господин? – Векелль тяжелой походкой подошел к своему командиру, который неподвижно сидел возле стены рядом с входом в подземелье.

– Как я могу уснуть, зная, что она находится там? – Векелль уселся рядом с Колем.

– У меня тоже сна ни в одном глазу.

– Надеюсь, тошнота прошла?

– Да. И гнев тоже как рукой сняло. – Старый вояка хитро прищурился, и в глазах у него заплясали дьявольские искорки. – Я пораскинул мозгами и пришел к выводу, что это вас нужно винить в беде, происшедшей в тот вечер.

Коль удивленно поднял на него глаза.

– Меня? Как это понимать?

– Если бы вы вовремя разобрались в своих чувствах, ничего бы не случилось. – Векелль широко улыбнулся, а потом, помолчав немного, добавил: – Полагаю, Изабел с самого начала завладела вашим сердцем.

Коль кивнул, поскольку отрицать очевидное не имело смысла.

– Все, что ты сказал в конюшне, верно. Я хочу не просто дышать – я хочу жить по-настоящему, и эта женщина каким-то образом понимает меня; а это и есть то, что мне нужно. Теперь благодаря ей я могу жить. – Тут Коль облегченно вздохнул, чувствуя, что у него словно камень с души свалился. Как хорошо, что он признался Изабел в любви! Любовь сделала его сильнее. Теперь он больше не боялся того, что ждет его впереди. Признание, что он любит Изабел, стало для него своего рода вызовом ужасному материнскому проклятию.

– Это урок для всех нас. – Векелль пододвинулся к Торлекссону. – Что касается принцессы, мы тут посоветовались, и все согласились, что одной ночи, проведенной в темнице, с нее вполне достаточно.