Вовка-центровой - 5 - Андрей Готлибович Шопперт

Бобров, даже зубы не почистив, бежит в аэропорт, благо живёт недалеко в генеральской высотке. Но… Опоздал на несколько минут.

У этой версии есть несколько подтверждений. Наш выдающийся тренер Анатолий Владимирович Тарасов, рассказывал и писал о том, что Сева якобы даже успел добраться до аэродрома и бежал за самолетом, но его не заметили.

А что сам Бобров говорит? В 1953 году он решил написать книгу мемуаров, – увы, его хватило лишь на двенадцать страниц. Но свою рукопись Всеволод Михайлович начал именно с описания того, как чудом избежал авиационной катастрофы, в которой разбилась команда ВВС. Об этих двенадцати страничках, написанных Бобровым, забыли все, в том числе он сам. Но, как ни парадоксально, все они сохранились! Вот что в них написано. Назвал Вон свои мемуары так: «Капитан олимпийских команд». И в них написано: «То, о чем я сейчас собираюсь рассказать, для меня настолько странно и необычно, а события настолько тягостны, что, когда я об этом вспоминаю, то, что произошло много лет назад, стоит перед моими глазами настолько отчетливо и живо, будто это было несколько дней назад.

Перед самым Новым годом подписан приказ о моем переводе в ВВС МВО. Новый коллектив, новые товарищи, среди которых много выдающихся хоккеистов, – все это интересно, но с особенным интересом я ждал первых игр в новом коллективе. Через несколько дней после Нового года я вместе со своей командой должен вылететь на Урал, в Свердловск и Челябинск: там предстояли очередные игры на первенство СССР по хоккею.

Вылет был назначен на 6 часов утра. Как сейчас помню, придя домой, я завел будильник, поставив его на 4 часа утра. И еще, кроме того, сказал своему младшему брату Борису, чтобы он, услышав звон будильника, разбудил меня. Но, проснувшись в 7-м часу утра, я увидел, что будильник остановился еще ночью, а братишка сладко спит. Проспал! А ребята, наверное, улетели. Что же теперь делать? И как бы в ответ на это кто-то отчаянно стал звонить в квартиру. Это был администратор хоккейной команды Н.А. Кольчугин. «Михалыч, спишь?» – спрорсил он.

«Проспал, Николай Александрович, – ответил я. – Как теперь быть-то?»

«Ну что ж делать? Поедем вечером поездом. Ты уж будь дома, а я побегу за билетами! С вокзала позвоню тебе».

«Да, подумал я, нехорошо получилось, и с будильником что-то стряслось».

Тот самый братишка – Борис Михайлович Бобров подтверждает версию: «Всеволод пришел домой примерно в десять часов вечера, и около одиннадцати мы улеглись. Наши кровати стояли рядом, а в головах – тумбочка с будильником. Будильник старый, проверенный и надежный, никогда раньше не отказывал. Всеволод его завел и передал мне, а я, хорошо помню, когда ставил его на прикроватную тумбу, еще раз на него взглянул и приложил к уху – на всякий случай, по привычке. Все в порядке! Почему он остановился ночью и не зазвонил – одному Богу известно!»

Событие третье

Версия вторая

Широкое распространение получила версия, что Бобров опоздал к самолету из-за банального застолья. Независимо друг от друга некоторые деятели литературы, артисты, военные, работники торговли и общепита клялись и божились, что Боброва спасли именно они. Мол, засиделись с Севкой в ресторане, а когда спохватились, самолет уже улетел. Рассказы похожи один на другой, менялись только названия ресторанов.

Журналист Владимир Пахомов, впервые осветивший гибель команды в 1969-м году опросил множество писателей и артистов про тот вечер. Много больно народу набралось. Не Бобров, а прямо господь бог – может в разных местах и разных ресторанах с разными людьми одновременно находиться.

Тем не менее, отметить выигрыш новой своей команды и переход в эту команду Бобров вполне мог. И про рестораны правды, любил, по свидетельству знавших его людей, бывать в ресторанах Всеволод Михайлович.

И про богему всякую легко поверить. Первая жена Боброва – Татьяна Леонидовна Санина, солистка Театра оперетты, будущая народная артистка РСФСР (1978). С ней Бобров познакомился в больнице, когда в очередной раз лечился от полученной травмы. Брак был недолгим, и вскоре супруги расстались. Она и познакомила его с этой самой богемой.

Версия третья

А теперь версия, которую озвучили люди непосредственно присутствующие при этом. Вот что рассказал об этом Виктор Шувалов: «Сказки. История такая. Как раз тогда из ЦДКА в ВВС переходил Бобров. Кольчугин, администратор команды, должен был на следующий день заявлять его в спорткомитете. Кольчугин оформил заявку Боброва – и купил ему билет на поезд. Не было никакого непрозвеневшего будильника», – говорил он.

И ещё деталей добавил Виноградов: «Дело в том, что как раз в это время Бобров переходил из команды ЦДКА в команду ВВС – он еще не сыграл за нас ни одного матча. Всеволод вообще не намеревался 7 января лететь на Урал, потому что не успел сдать администратору армейской (ЦДКА) команды свое хоккейное снаряжение. Ему предстояло рассчитаться со старым клубом, а вечером выехать в Свердловск на поезде». Виноградов добавляет, что Всеволод еще не оформил документы на переход в ВВС. Поскольку до матчей на Урале оставалось время, Бобров собирался уладить все административно-хозяйственные дела, связанные с переходом в новый клуб.

Каждая по отдельности версии так себе. Всегда чуть не коррелируются с фактами и противоречат друг другу. А ведь везде есть очевидцы.

Почему-то кажется, что все три версии настоящие. Все три события произошли на самом деле. Только не параллельно, а последовательно. Всеволод Бобров пошёл отметить переход в новую команду в ЦДЛ. Дубовый зал бывшего дома графов Олсуфьевых служил московским литераторам попеременно то рестораном, то залом заседаний – выносили столики, вносили много стульев и скамей. Сейчас были именно столики, и писатели с поэтами пили за ними горькую. К известному спортсмену подходили, чокались, разговаривали «за жизнь». Именно поэтому потом многие писатели вспоминают шестое января 1950 года проведённое вместе с Бобровым.

В полночь Боброва наклюкавшегося изрядно отправили на такси домой, благо на Поварской улице и на Большой Никитской всегда дежурили машины. Писатели они натуры не бедные и увлекающиеся, вечно их в полубесчувственном состоянии после полуночи развозить по домам нужно.

Дома встретил Всеволода брат Борис.

– Ты не летишь завтра в Челябинск? – целую неделю братья обсуждали игру Севы в новой команде.

– Самолёт в шесть часов, – выдал Бобров старший и завалился на кровать.

Вот тогда Борис и поставил будильник на четыре утра и послушал тикает ли он. Почему не прозвенел? Борис Бобров упоминает