Слишком разные - Татьяна Зинина

Она не собиралась идти на поводу у эмоций. А вот оставить её в покое просила так искренне, что он сдался.

Отступил, но просто так отказываться от неё не собирался. Однажды она ему уже покорилась, а тогда расклад был ещё менее радужным. Сейчас же Лео чётко знал, что Кира ему нужна. И был готов пойти на многое, чтобы добиться этой девушки. Даже… увезти её силой.

В общем, настроение у парней было крайне паршивым, вот они и решили, как в старые добрые времена, засесть в репетиционном подвале. Набрали еды, всяких разных напитков с повышенным градусом, и просто отпустили себя и все свои проблемы.

Но если ночью под действием алкоголя им всем стало намного легче и веселее, то уже утром вместе со всеми проблемами пришла ещё и дикая головная боль.

Лео умудрился вырубиться на сдвинутых рядком стульях под стеночкой. Макс уснул на полу, зато хитрому Серёже достался диван. Решивший поддержать их Василий под утро уковылял домой, под бок к жене, а вот Вера в их пьянке участвовать не стала. Она была на пятом месяце беременности, и вместе со своим супругом Игорем ушла от бывших коллег ещё до полуночи.

— Хорошо всё-таки мы вчера посидели, — снова проговорил до неприличия свежий Серёжа.

Он вообще выглядел сейчас так, будто и не пил вчера, в то время как на Лео с Максом было жалко смотреть.

Бас-гитарист первым сообразил, как исправить положение. Сам сходил в ближайший магазин за холодным пивом. Этот чудесный напиток немного поправил самочувствие бедолаг. Стало даже немного легче, но они знали, что надолго действия столь специфичного лекарства не хватит. А продолжать вчерашнюю пьянку было чревато последствиями.

А гад Серёжа ещё и издевался. Напевал под гитару переделанные под ситуацию песенки. Первая прозвучала на мотив «Проснись и пой»:

— Проснись и пей, проснись и пей,

Попробуй в жизни хоть раз

Бухать с утра, не прерываясь не на час.

Вот это будет успех.

Повеселишь ты нас всех.

Мы сможем смело посмеяться над тобой.

Бухай с утра, бухай весь день, бухай и пой.

— Очень смешно, — иронично бросил ему Лео, прижимая холодную бутылку к гудящей голове. — Ничего более оригинального не придумал?

— Почему же. Вот ещё одна:

И снова запел, теперь уже наигрывая мотив песни «Три белых коня»:

И уносит меня, и уносит меня,

В сильнейший похмельный синдром

Бутылочка виски, бокальчик вина,

Мартини, текила и ром!

- Серый, заткнись! — рыкнул на него Макс. — Лучше спой что-нибудь позитивное и жизнеутверждающее. И, желательно, не так громко.

— Ладно, — кивнул разгулявшийся поэт. И выдал для разнообразия текст в оригинале:

Вставай, страна огромная,

Вставай на смертный бой!

— Хватит, — попросил Лео. — Давайте просто посидим в тишине.

— А я вообще предлагаю поехать в гостиницу. Чего мы как крысы засели в подвале? — проговорил Макс. — А там и ванна, и массаж. И Джейн одинокая скучает. Эдди, к счастью, с утра ушёл с какой-то красоткой достопримечательности смотреть. Прислал мне фотку с Красной Площади. Довольный, как удав.

— Ну, хоть кто-то радуется, уже хорошо, — пробормотал Лео и с тяжёлым вздохом поднялся. — Ладно. Вызывай такси. Поностальгировали и хватит. Прошлое всё равно не вернёшь, нет смысла и пытаться.

— Насчёт прошлого ты прав, — ответил Сергей, теперь просто перебирая струны. — А вот настоящее и будущее в наших руках. Твоё, Лео, так точно.

— И что ты имеешь в виду?

— Вот послушал я вчера тебя, посмотрел, как вы с Кирой друг друга глазами пожираете, и так жалко вас-дураков стало. Ты ж тогда только ради неё во всё это ввязался. И не стоит отрицать, я же прекрасно помню, что музыка тебе нравилась, но целью всей жизни сцену ты не видел. Это скорее была моя мечта, чем твоя. А после появления очаровательной начальницы ты начал землю носом рыть. Цеплялся за все возможные варианты, даже за самые нереальные. На другой конец света согласился уехать и нас утащил. Но знаешь… что-то я не вижу, что ты от этого счастлив.

— Какая разница, счастлив я или нет? У нас контракт, по которому мы ещё два года в творческом рабстве, — ответил Леонид, которого так теперь вообще никто не называл. Каким-то чудом ему удалось сохранить настоящее имя в тайне даже от вездесущих журналистов.

— И ты так просто смиришься? Уедешь… без неё?

— Не знаю, — бросил он в раздражении. — Я уже ничего не знаю. Она умоляла оставить её в покое. Позволить выйти замуж за того индюка. Сказала, что хочет ребёнка. Семью.

— Так и в чём проблема? — развёл руками Серёжа. — Забери её с собой, забацай ей бебика, и все будут счастливы.

У Лео вырвался горький смешок.

— Всё это так просто звучит… а в реальности почти невыполнимо, — сказал он. — Даже если она бросит этого Юрия и отменит свадьбу, то свой бизнес точно не оставит. А я, как ты понимаешь, никак не могу задержаться здесь. Чудо, что наш драгоценный директор Айнц согласился выделить в плотном концертном графике целую неделю на Москву. И это, как ты помнишь, обошлось нам в кругленькую сумму.

— То есть ты уже смирился? Улетишь, даже не попытавшись выиграть свою самую главную битву? — поинтересовался Сергей. — Что-то я тебя не узнаю, друг мой.

И запел куплет из старой песни «Не отрекаются любя».

Но на этот раз Лео не стал ничего ему говорить. Просто взял рюкзак и вышел на улицу. Ведь Серёга снова был прав. Во всём. И сдаваться сейчас было настоящим преступлением перед собой и перед Кирой тоже. Но имеет ли он право решать за них двоих?

Учитывая, что сама Кира точно не решится сделать шаг навстречу, действовать придётся именно ему. Увы, без разрушений в данном случае никак не получится. А в их случае, к сожалению, построить что-то новое можно лишь разбив старое.

Готов ли он взять на себя ответственность за это? Готов расстроить чужую свадьбу?

Готов лишить Киру права выбора?

Нет. Но заставить её выбрать ему вполне по силам.

А значит, он обязательно это сделает. Осталось лишь придумать, как.

Бросив уставший взгляд на часы, Кира захлопнула ноутбук и встала из-за стола. Вот и подошла к концу ещё одна рабочая неделя. И вроде бы ничего в ней не было особенного, все более или менее важные проекты готовы, контракты заключены, форс-мажоров на стройках не наблюдалось, по конкурсу решения тоже пока нет, но госпожа Савина всё равно чувствовала себя дико вымотанной.

Да, она пыталась, как и всегда, спрятаться за работой от своих мыслей и переживаний. Но сейчас даже это совсем перестало помогать. Она не могла не думать о Лео, а в душе всё сильнее нарастало чувство грядущей огромной ошибки. Всё её существо тянулось к нему, молило о нём.