Ветры, ангелы и люди - Макс Фрай

Разубеждать не стал, спросил, можно ли отправиться с чашкой во двор, чтобы там покурить, получил разрешение и уже было пошел обратно, но застыл, прислонившись к ближайшей стене, потому что дверь кафе распахнулась, и вошла все та же смуглая госпожа консул в белом пальто – ничего себе совпадение! Слишком много счастливых совпадений для одного бестолкового дня, хоть правда бери и влюбляйся в нее навек, не зря же им пропадать.

Хотя, конечно, поди, влюбись в существо, которое слишком прекрасно, чтобы быть просто человеческой женщиной, да и должность ее вряд ли располагает к внезапным страстным романам со случайными незнакомцами, приехавшими в Ригу всего на один день, будем считать, по делам.

Она его тоже узнала, усмехнулась, кивнула как старинному приятелю, скорее даже соседу, встреча с которым почти неизбежна дома, вечером, на общей веранде, или в саду, поэтому сейчас можно не подходить с разговорами, достаточно подать знак – дескать, я тебе рада, позже увидимся, еще поболтаем, привет.

Взяла коробку с конфетами, что-то негромко сказала, протянула деньги, дождалась сдачи и вышла, взмахнув на прощание по-мужски большой, по-женски хрупкой рукой.

– А вы, получается, знакомы с госпожой консулом? – с любопытством спросила белокурая барриста.

Честно сказал:

– Да не то чтобы так уж знаком. Просто сегодня весь день сталкиваемся в самых разных местах: здесь, в сувенирной лавке, перед этим на каком-то мосту, а утром в другом кафе, на Барона. Череда удивительных совпадений, ей, вижу, уже немного смешно, а я просто в растерянности. Город, конечно, довольно маленький, но не настолько же он мал, чтобы четырежды на дню встречаться с каждым из его жителей, правда?.. Кстати, а какой страны она консул? Ну вдруг вы знаете, если она, к примеру, постоянный клиент.

– Страну не знаю, – вздохнула блондинка. – Самой интересно, но как-то неловко выспрашивать. Я и должность узнала совершенно случайно, кто-то из спутников ее при мне так однажды назвал, а я, конечно, запомнила, не каждый день выясняется, что тебя посещает настолько важная персона. Клиентка она действительно постоянная, почти каждый день заходит к нам в середине дня – выпить кофе, купить конфет. Обычно задерживается подольше, говорит, она только тут по-настоящему отдыхает от дел и забот. Немудрено, потому что без черной магии в наше время не расслабишься толком – это ее слова. Постоянно смеется над нашим названием, советует добавить в меню соответствующие предложения: «сглаз», «отворот», «приворот», «чтение мыслей», «исполнение давней мечты», «вещий сон», «исцеление», «избавление от проклятий», «дежурное чудо дня», и прочее в этом духе. Лично мне очень нравится, но, увы, не у всех клиентов есть чувство юмора. Одни испугаются, а другие, чего доброго, станут требовать, чтобы их обслужили по всем указанным пунктам. И как я, скажите на милость, устрою им самый простой приворот?

Кивнул, прикончив залпом стремительно остывающий кофе.

– Я бы, пожалуй, тоже потребовал. Чувство юмора – дело хорошее, но глупо из-за него упускать даже самый мизерный шанс, что шутка в меню окажется правдой. И каким дураком я стану, если даже не попытаюсь цапнуть с прилавка причитающуюся мне долю чудес, особенно если они будут продаваться по цене ваших конфет, такие расходы я вполне потяну.

– И что бы вы тогда заказали? – рассмеялась блондинка.

– Даже не знаю толком. На самом деле, что приворот, что отворот мне вряд ли вот прямо сейчас пригодятся, исцеляться особо не от чего, исполнений давней мечты, честно говоря, опасаюсь, просто не помню, чего успел намечтать в течение жизни, но зная себя, подозреваю ужасные вещи; сглазов я точно не ем, да и проклятий на меня пока никто не накладывал – бывает, просто не повезло. Пожалуй, возьму «дежурное чудо дня», по крайней мере всяко выйдет сюрприз. И еще одну чашку капуччино, потому что это я уже выпил, сам не заметил, когда.

– За капуччино дело не станет, – кивнула барриста. – А «чудо дня» у нас нынче совсем простое: одна конфета, зато целиком на ваш выбор. Госпожа консул ее оплатила заранее, велела вас угостить. Я, собственно, поэтому и спросила, знакомы ли вы. Такое поведение совсем на нее не похоже, обычно она на других посетителей не обращает внимания, причем до такой степени, что может случайно бросить пальто на занятый кем-то стул.

Ушам своим не поверил. Переспросил недоверчиво:

– Велела меня угостить? Конфетой? С ума сойти можно. Вот это, я понимаю, действительно «чудо дня», полная неожиданность. По этому поводу придется, пожалуй, забыть, что я не люблю шоколад.

– Считайте, я этого не слышала, – строго сказала блондинка. – В моем присутствии говорить такие ужасные вещи клиентам запрещено.

Улыбнулся:

– Простите, исправлюсь. Уже, считайте, исправился. Смотрю на ваши конфеты и начинаю думать, что до сих пор – это просто был не тот шоколад.

– Что, кстати, чистая правда. Попробуете – удивитесь. Сами выберете, или помочь?

– А я вот так поступлю.

Зажмурился и наугад цапнул одну из конфет. Открыв глаза, обнаружил, что его добыча выглядит, как маленький метеорит, долго пролежавший на дне океана – темный бугристый шар, облепленный крупными белыми кристаллами, похожими на морскую соль.

– Это и есть морская соль, – подтвердила блондинка, на миг отвлекшись от гудящей и урчащей кофейной машины. – Сочетание многим кажется неожиданным, а как по мне – одно из лучших; впрочем, окончательное суждение за вами.

Развел руками:

– Во всяком случае, шоколад с солью – это, на мой консервативный взгляд, тоже своего рода чудо. Чего еще и желать.

Положил конфету на кофейное блюдце, поблагодарил и пошел во двор. Только сегодня утром твердо обещал мертвому другу: «Буду теперь курить за двоих», – а сам затянул паузу черт знает на сколько, мало ли что с недосыпа совершенно не хочется, слово-то надо держать.

Сел на лавку, поставил чашку на усыпанный красными виноградными листьями стол. Честно выкурил горькую от сырости сигарету, сделал глоток горького кофе, самое время грызть шоколад, тоже черный и горький; впрочем, соль, вероятно, внесет некоторое разнообразие в жизнь языка, нёба, гортани, и чем там еще ощущают вкус.

Она и внесла. Рот мгновенно наполнился густой, горячей от кофе, холодной от ветра слюной, слишком соленой, чтобы вот так сразу распознать скрывающуюся в ней сладость, но потом-то все снова становится на места, от этого победительно сладкого вкуса захочешь не отмахнешься. Вспомнил – не разумом, телом – на что это похоже. Когда купаешься в море, и большая волна, которую заприметил издалека, но не стал уклоняться от встречи, стоял по горло в воде, ждал, заранее зная, что будет – и вот она здесь, накрывает тебя с головой, тащит силком за собой, опрокидывает на колени, выбрасывает на берег живого, почти невредимого, только слегка исцарапавшегося об острые донные камни, с полным ртом вот этой невыносимой, прельстительной соленой сладости, и потом сидишь на песке молча, почти без мыслей, навсегда потрясенный открытием: «Смерть – это, наверное, тоже примерно так».