Ты извращенец, Гарри! - Сергей Вишневский

—Твои предложения?

—Лог. Вон тот. Низко, много деревьев. Окопаемся, прикроемся ветками и нас будет не найти.

—Низко. Стрелять…

—Какая разница, если наши орудия бьют на расстояние, которое зависит от нашей силы?

Мусаев задумчиво хмыкнул и взглянул на Гарри. Тот, выслушав доводы обоих, покосился на Фила. Тот уже успел оглядеться и разместить поднятую из шведов нежить в кустарниках и под деревьями.

—Что думаешь?— спросил его молодой некромант.

—Они тут блицкриг устроить удумали, так?

—Очевидно, что так,— кивнул Мрак-Беленький.

—А сейчас получается, если мы их разбили и прошли вперёд, то…

—Что?

—То мы в тылу противника. И лучшее, что мы сейчас можем сделать — ударить им в спину.

—У нас нет нежити. Припасов на четыре залпа. Дальше придётся бить чистой силой,— возразила Светлана.

—Я чувствую смерть. В той стороне должны быть трупы. Наши войска тоже отвечали. А в той стороне старая деревня. Там в любом случае должно быть кладбище,— заметил Сварог.— А по поводу припасов — ударьте так, чтобы четырех залпов хватил на то, чтобы сравнять их с землей.

Гарри хмуро взглянул на супруг.

—Может, нам вообще стоит вернуться и дать знать своим о том, что тут произошло?— спросила Дарья.

Гарри покосился на холм, на котором раньше была позиция войск Российской Империи и вздохнул.

—Фил, тащи трупы. Надо сделать несколько летающих разведчиков и понять, где противник. Света — организуй временную защиту. Боря — бери Катю и остальных и готовьте припасы. Максимальная закачка.

—Ты чего задумал?— спросил друг.

—Мы найдем их скопление, ударим из всех стволов так, чтобы от них мокрого места не осталось, и пойдём им во фланг,— ответил молодой некромант.

—Гарри, мы не…— начала была Светлана.

—Мы не обязаны. Мы никому ничего не должны, но просто сидеть и ждать приказа мы не можем,— вздохнул Мрак-Беленький.— Такую возможность упускать нельзя.

* * *

—Держи… держи, родной!— взмолился солдат, смотря, как держится за артефакт штатный одаренный и медленно сползает у стенки на пол.— Держись, а не то размажет!

БУДУМ!

Очередной взрыв от снаряда заставил землю задрожать, а одаренного мага земли выгнуться. Его забило в судорогах, но защитный артефакт он не отпустил.

—Держись…— оглянулся молодой лейтенант и с надеждой взглянул на дверной проём, дверь из которого вырвало ещё при первом обстреле.

Через неё из дзота виднелась траншея, по которой с сумасшедшей скоростью бежал усатый мужчина в солдатской форме.

БУДУМ!

От очередного взрыва он рухнул на дно траншеи, но как только опасность миновала, он снова вскочил и метнулся к укрытию.

—Принёс?— с тревогой спросил молодой лейтенант.— Ну, Кузьмич! Не томи!

Старик вытащил из нагрудного кармана два камня и протянул их командиру.

—Только эти. Второй дзот в мясо. Со стороны третьего дым чёрный идёт,— сбивчиво сообщил мужчина.

Лейтенант взял камни и с тревогой их осмотрел. Один был голубого небесного цвета, а второй был похож на тёмно-красный янтарь.

—Твою мать,— выдохнул молодой офицер.— Тут воздух с огнём.

Солдат недовольно зашевелил усами.

—Других не было, Саныч.

—Земля… земля…— лихорадочно соображая, пробормотал лейтенант и отложил камень с силой воздуха в сторону.— Воздух с землёй совсем никак.

БУДУМ!

Последний взрыв пришёлся прямиком в защиту их укрепления, и маг, до этого бившийся в судорогах, выгнулся дугой и замер. Лейтенант тут же прижал камень к его шее и придавил со всей силы.

—Держаться, сука!— рыкнул он, сжав зубы со всей силы.

Камень под его рукой засиял ярким оранжевым светом и начал очень быстро нагреваться.

—Руку пожгёшь, Саныч!— метнулся к нему мужик.

—Отставить!— рыкнул на него лейтенант, сжимая зубы до зубного скрежета от боли.

В помещении запахло жаренным мясом, из-под руки молодого офицера потянулись струйки белого дыма, но Кузьмич, сидевший рядом, резко вытянул шею и завертел головой.

Быстро уловив наступившую тишину, он взволнованно взглянул на одаренного, который резко опал и с широко раскрытыми глазами сипло втянул воздух полной грудью.

Опытный солдат тут же метнулся к смотровому окошку и взглянул на позиции шведов перед ними, откуда начали вытягиваться стальные машины с пушками и сияющими рунами защиты на броне.

—Саныч… идут,— произнёс он и обернулся.

Молодой лейтенант, уже успевший достать перевязочный пакет, наспех перематывал обожженную ладонь.

—У «Горыныча» снаряды остались?— спросил он сквозь сжатые зубы.

—Остались…— мрачным голосом ответил мужик.

—Бери… бери те, что с чёрной меткой,— приказал лейтенант, достав аптечку и вколов себе обезболивающее из шприц-тюбика.

В этот момент ожила штабная рация, которая с самого начала обстрелов выдавала только помехи.

—Седьмой! Седьмой! Я пятый! У нас швах! Пушек нет…

Снова пошли помехи, но через несколько секунд уже другой голос командирским тоном огласил тишину в бункере и едва слышный гул от моторов.

—… Держаться! Держаться до последнего…

Перемазанный землей и кровью лейтенант хмуро взглянул на своего последнего солдата. Пожилой уже солдат шмыгнул носом, подкрутил кончики своих пышных усов и чётко ответил:

—Есть артефактный заряд…

Мужчина вышел, а лейтенант встал, подхватил свой карабин и подошёл к двери, ведущей к траншее в другую сторону. Встав у неё, он взялся за ручку, но внезапно замер. Убрав руку с ручки, он поднял правую обожженную, с трудом свел указательный, средний и большой палец вместе и перекрестился, хоть никогда не был в церкви и крещеным не был.

—Умереть достойно,— тихо прошептал он.— О жизни не прошу.

Молодой парень дёрнул за ручку двери и метнулся по окопу. Поворот, ещё один, перепрыгнуть завал. И он оказывается у небольшой площадке, на которой под маскировочной сетью было спрятано еще одно орудие.

Быстро сорвав сеть, он ногой выпнул ящик с лентами и схватил другой с чёрной меткой и буквой «М». Быстро заправив в крупнокалиберный пулемет ленту, он схватился за поворотные рычаги и навел на ближайшую бронетехнику, что ехала к их позициям.

—Умереть достойно, большего не надо,— прошептал он, положил руку на спуск, но тут прозвучал взрыв.

БАБАХ!

Кузьмич ударил первым, и орудие с другой стороны дзота за один выстрел разорвала вражескую технику в клочья.