Никак не меньше - Анна Тодд
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Пшикаю в стакан две струйки карамельного сиропа, включаю блендер. Пока он шумит, мы молчим. Наконец, я вручаю Дакоте готовый напиток.
Она делает долгий глоток.
– Все так же. Мне перезвонили по поводу съемок рекламы.
Вижу, что ее так и распирает от счастья. Я и сам, глядя на нее, заулыбался.
– Здорово!
Дакота поворачивается ко мне боком, и я в открытую ею любуюсь. Она распрямила волосы и сколола их за ушами в тугой маленький пучок. На лице ни грамма макияжа, выглядит просто отпад.
Спрашиваю ее, какая реклама. С застенчивой улыбкой она отвечает: реклама спортзала, и у нее назначена встреча с хозяином этой сети на предмет съемки целого видеокурса по фитнесу.
Пригубив напиток, Дакота мягко уводит разговор в сторону. Не хочет обсуждать свою жизнь.
– Можешь присесть на минутку?
Убедившись, что в фойе пусто, иду с Дакотой к дальнему столику. По пути любуюсь ее волосами. Они выглядят совсем иначе, не так, как я привык, реально шикарно . На толстовке – котенок, белый пушистый клубочек в забавных хипстерских очках. Приятно ненадолго переключиться.
– С утра заезжала Нора. Забрала какие‑то вещи из того, что осталось, – сообщает Дакота.
Только, пожалуйста, не говорите, что она заявилась сюда, чтобы устроить очередной скандал из‑за Норы.
Я беспомощно пялюсь на дверь.
– Я думала, вы давным‑давно съехались. Поэтому удивилась, что она с тем же водителем. И мне непонятно, почему она забралась так далеко от города.
Я и сам без конца размышлял, что теперь с Норой. Догадывался, что она начнет больше времени проводить в своем скарсдейлском особняке. Так и есть.
– Ну да, а куда ей еще податься?
Я без конца о ней думаю. Нашелся ли компромисс с мужем и родственниками? Родила ли Стейси? Чем Нора занимается? Сидит с ним в огромном пустом доме? Я не ревную, мне всех их жалко. Ситуация патовая, и Нора, как видно, человек недюжинной воли. А я еще, помню, считал себя сильным. Да в сравнении с этим титаном, я – податливый алюминий.
– Логично. – Дакота подтягивает ногу на стул. – О тебе у меня тоже бывают мыслишки.
Ну вот, приехали…
– Правда? – спрашиваю с настороженной улыбкой.
Она трясет головой. Я так привык к ее прыгучим кудряшкам, что странно видеть ее с распрямленными волосами.
– Да не в этом смысле, – говорит Дакота, подтолкнув меня локтем.
Поузи поглядывает на нас из‑за прилавка. Жаль, что она уезжает, я буду скучать по ней. Помню, она известила меня – мол, надо понянчиться с племянницей. Ее бабушка совсем сдала, и ей все труднее ухаживать за непоседой, больной аутизмом. Поузи – редчайшей души человек, как ни крути.
– А ты все еще с Эйденом? – спрашиваю я, не дожидаясь, пока Дакота начнет распространяться о своих «мыслишках» на мой счет.
Откинувшись на спинку стула, она отвечает с улыбкой:
– Ну типа.
– М‑м‑м. – Я считаю, что если добрых слов в чей‑то адрес у тебя не нашлось, то лучше промолчать.
– Нора сказала, что ты ей совсем не звонишь.
Почему Дакота сидит тут со мной и разговаривает о Норе? Как‑то странно все это.
Можно, конечно, представить – на минуточку , – что мы и вправду доросли с ней до таких отношений. То есть я не хотел бы расстаться врагами, как часто бывает. Я же не просто так ее полюбил, на то имелась причина. И как бы теперь ни обстояли у нас дела, когда‑то она была мне близка. Мне вообще непонятны такие типчики, которые поливают грязью своих бывших. Вчера она слыла чикой номер один и офигенной телкой, а сегодня не достойна и не красива.
– Почему ты ей не звонишь?
В кафешку заходит клиент, я встаю.
– Вот и все, посидели, мне надо работать.
Подхожу к стойке, приподнимаю загородку, и вслед доносится голос Дакоты:
– Ты ей позвони.
Я сбит с толку, сконфужен и озадачен.
Так не бывает, чтобы стервозная бывшая помогала спасти отношения с нынешней, особенно, если она ее ненавидит.
Нора
Обед почти готов. На кухне сработал таймер, и я выкатываю Амира в коридор. Здесь опять отирается Дженнифер, хотя я просила ее побыть наверху. Потихоньку привыкаю обходиться без помощи. В этих стенах вдруг стало чересчур просторно, раньше мне так не казалось. С трудом представляю себе, каково это – быть человеком, которому для полного счастья нужен такой громадный дом. Держась за угол коляски, везу Амира по изысканному пандусу из темного дерева, установленному специально для этой цели.
Невыносимо смотреть в исполненное отчаяния лицо его матери. Мне жаль и ее, и Амина, и Педру. Мне как‑то до всех было дело, а на себя времени не находилось. Я так и не успела оплакать утрату. Есть еще кое‑что, в чем не хочется себе признаваться. Если бы не авария, мы с ним разбежались бы. Развелись и жили бы счастливо, каждый сам по себе, оставаясь друзьями до скончания веков. Он женился бы, завел детей, и я была бы за него очень рада.
При мысли о детях засосало под ложечкой. Не хочу о них думать, ни мне, ни ему не станет легче от моих лишних терзаний. Я просто должна быть с ним рядом. Надеюсь, от моего присутствия Амиру немножечко легче.
После аварии я несколько месяцев была как прикованная. Ночевала в больнице, не отходя от постели, а потом мы переехали в особняк. Этот дом считался подарком на свадьбу от его родни, хотя на ту пору мы были женаты уже два года.
– Я приготовила капусту и испекла хлеб, – рассказываю ему, не зная толком, слышит ли он меня. Дженнифер уверена, что он все слышит и понимает, но откуда ей знать? По‑моему, это что‑то из области благих надежд.
Отдергиваю шторы, распахиваю ставни. Когда он в последний раз был на улице? Надо спросить у Дженнифер.
Сую в духовку квадратики с кленовым сиропом. Бывает, наложу себе тарелку еды и думаю: как жаль, что он не может полакомиться вместе со мной. Мне не хватает живости и оптимизма Амира. Я люблю рассказывать ему о нашем прошлом, вспоминать, какими мы были шальными. Вы не поверите, но как‑то раз он даже улыбнулся.
С тех пор как мы в последний раз виделись с Лэндоном, я много думала обо всем. Просто бывает, что мы до конца жизни привязаны к людям судьбой. У Лэндона есть Дакота, у Стейси – Амин, у Тессы есть Хардин, а у Амира есть я.
По кухне разносится запах капусты, и я с трудом прогоняю воспоминания, как целовала Лэндона после каждого съеденного кусочка. Мне нравилась вся эта чепуха. С ним вообще было классно.
Он дарил мне надежду. Не знаю, на что именно, это так запросто не объяснишь.