Жестокая ложь - Мартина Коул

Суссекс ей нравился, в особенности Брайтон. Город напоминал Лондон, так что Синтия чувствовала себя там как дома. Теперь же, купив квартиру в сельской местности Эссекс, она жила достаточно близко к столице и могла по желанию свободно туда ездить и в то же время находиться на достаточно почтительном расстоянии от своего прошлого. Это ей подходило. Синтия ценила уединенность, но в то же время любила жизнь большого города.

Она уже успела познакомиться с несколькими из будущих соседей. В пентхаусе напротив жил мужчина по имени Дэвид. Ему было около сорока пяти лет. Недавно он развелся и все еще не мог отойти от потрясений, вызванных бракоразводным процессом. Как раз тот тип мужчин, которых она любит. Достаточно стар, чтобы ценить ее внимание, но при этом достаточно молод, чтобы поверить, что у них есть шанс на совместное будущее. У Дэвида водились деньжата, он ездил на шикарном автомобиле, а его квартира была обставлена дорогостоящей, со вкусом подобранной мебелью. Дэвид станет ее очередным трофеем. Синтия с нетерпением ждала, когда сможет вплотную приняться за дело.

Распахнув дверцы стенных шкафов, Синтия разглядывала свой богатый гардероб. Сейчас она играла роль деловой женщины, которая преждевременно ушла на покой. Когда она наконец-то обведет Дэвида вокруг пальца, то начнет занимать у него деньги — временно, конечно, до тех пор, пока не поступят деньги с Каймановых островов. Такова будет ее легенда. Когда мужчина поймет, что ему бессовестно врут, будет уже слишком поздно.

Синтия радостно засмеялась. Для нее не составляло труда запустить руку в чужой карман. Мужчины, очарованные ею, не имели ничего против того, чтобы временно ссудить ее деньгами, и Синтия обнаружила, что ложь дается ей с легкостью. Она заблаговременно выстраивала легенду и никогда не отклонялась от нее. Она звонила по несуществующим телефонным номерам, создавая иллюзию, что занимается бизнесом. Она настаивала на том, чтобы совместно оплачивать счета. Заманить мужчину в свою постель вообще не составляло ни малейшего труда. Потом, когда ей срочно понадобится финансовое вливание, мужчина без лишних вопросов предоставит ей столько, сколько она попросит.

К тому времени, как первые подозрения начинали закрадываться мужчине в голову, как он понимал, что Синтия не совсем та, за кого себя выдает, у нее уже был готов план «эвакуации». Она не отвечала на телефонные звонки. Дом оказывался пуст. Синтия съезжала, и очередной обманутый любовник узнавал, что дом арендован, а не принадлежит, как он думал, мошеннице. Правда, впрочем, состояла в том, что на самом деле дом принадлежал ей. Просто она арендовала его через холдинговую компанию. О, она всегда была умненькой девочкой! Синтия не оставляла после себя письменных свидетельств своих преступлений. Она просто-напросто брала деньги взаймы. Такое случается каждый день. Полиция ни разу ее не побеспокоила, поэтому Синтия не имела желания останавливаться. Дельце было прибыльным и несложным.

Почему ей вдруг взбрело в голову встретиться с дочерью? Синтии просто захотелось увидеть, какой она стала. Габриеле почти семнадцать лет, она уже превратилась в юную женщину. Похожа ли она на нее? Или на Джеймса? Синтия считала, что дочь пойдет в нее. Она с детства была вылитая мать.

Синтию Джеймс-младший не интересовал, но в Габриеле теплилась та же искра, что и в ней самой. Впрочем, в ее чувствах не было ничего материнского, всего лишь любопытство.

Синтия знала, что сейчас Габриела находится в доме Джека и Мэри. При мысли, в каких условиях проходит жизнь дочери, она поежилась. Они ведь полные ничтожества! Ничего, кроме телевизора и еды, знать не хотят. В детстве Синтия ненавидела свою жизнь. Она жаждала более утонченного, более гламурного существования, а не тупого хождения по клубам, где тусуются парни из рабочих кварталов. Синтия до сих пор стыдилась того, в каких условиях провела свое детство и юность.

А вот Селесте клубы нравились. То же самое касалось и Джеймса. Она помнила, как он впервые повел ее в ночной клуб. Он говорил, что клубы — отличное место, если хочешь встретиться с другом. Как будто у него когда-нибудь были друзья! Слоняться по ночным клубам — это все равно что лазить по трущобам. Шикарный ресторан, хорошее вино и умная беседа находятся вне понимания этих людей. Они считают ее снобом. А Синтия гордилась этим. Кто в здравом уме захочет жить так, как они? Да в их пище больше консервантов, чем в теле Джоан Коллинз. А главная тема их разговоров — что происходит в сериале «Жители Ист-Энда».

Единственное, о чем Синтия сожалела, так это о том, что ее дочери приходится жить в таких ужасных условиях. Но что она могла с этим поделать? Портить ради нее собственную жизнь Синтия не собиралась. Ей просто хотелось увидеться с дочерью. Ей не верилось, что Габриела может не пожелать встретиться с ней. Синтии и в голову не приходило, что ее прошлые грехи по отношению к членам семьи не прощены и не забыты. По мнению Синтии, она только позовет дочь, и та с готовностью откликнется. А как же иначе?

— Ты серьезно, Селли?

Селеста утвердительно кивнула.

— Да, мама. Она просто боится сказать тебе и папе. Ее не стоит в этом винить.

Мэри почувствовала себя нехорошо. Если Джек узнает, все может закончиться смертоубийством. Синтия возомнила, что может вот так запросто вернуться в жизнь дочери? Уму непостижимо!

Селеста, не отрываясь от телешоу Триши, выложила то, что думала:

— Мне кажется, ей просто любопытно, мама. Вряд ли у нее что-то другое на уме.

Мэри согласно кивнула, стараясь унять безумно забившееся сердце. Это вредно для здоровья. Она присела на диван и до боли закусила губу. Мысль, что Синтия могла измениться за прошедшие годы, Мэри отмела сразу же. Старшая дочь задумала что-то нехорошее, это ясно как день. Если Синтия хочет видеть Габби, то за этим что-то кроется. Теперь остается выяснить, что же она задумала. И еще… Почему Габби ей ничего не рассказала?

— Селеста, а когда…

Младшая дочь пожала плечами.

— С неделю, может быть …

Это объясняло странное поведение Габби в последнее время.

— О чем ты задумалась, родная?

Селеста прикрыла глаза, несколько секунд помолчала, потом ответила:

— Я считаю, что мы должны держаться от ее матери как можно дальше. — Мэри согласно кивнула, и она продолжила: — От Синтии одни неприятности. Она лгунья, она опасна для окружающих… Но она, как бы то ни было, мать Габби.

— Тем хуже. Ладно, подожду, пока она мне сама скажет.

Селеста ее уже не слушала. Женщина на экране рассказывала о демонах, которые ее одолевают, о наркотиках и алкогольной зависимости. Триша выражала ей сочувствие, но при этом, как всегда, оставалась непреклонной в своих суждениях. Селеста симпатизировала Трише.

Мэри невидящими глазами уставилась на экран. В ее голове бушевал ураган мыслей. Синтия плюс Габби равняется беда. Надо будет проследить за тем, чтобы их дочь не отчебучила чего-нибудь этакого. Волнение, без сомнения, не пойдет на пользу ее больному сердцу, но отстраниться и ждать, что из этого выйдет, никак нельзя. Синтия похожа на акулу из «Челюстей». Как только ты расслабляешься и думаешь, что можно возвращаться в море, она нападает.